гостевых покоях. Комнаты Григория уже были заняты его младшим сыном, Дмитрием. Но я предпочёл остановиться в гостинице, куда уже отправил все свои вещи. Нет, я ничего не опасался. Просто лишнее, и весь сказ…
* * *
— Сергей Юрьевич, приставь пару человек посмышлёней присмотреть за мальчишкой. А, скажем так, через месяц закрой с ним вопрос, — распорядился Демидов, когда за племянником закрылась дверь.
— Он соврал? — поинтересовался начальник стражи.
— Ни слова, — покачав головой, ответил великий князь.
— Но значит и насчёт писем не врал. Стоит ему погибнуть, и полетят они по адресатам.
— Письма, это ерунда. Ну написал мальчишка, дабы уколоть меня побольнее. Это кратковременная страховка. Затевалась только для того, чтобы наш разговор состоялся. Я сильно удивлюсь в его умственных способностях, если это не так. Зато сейчас, должен полагать себя в полной безопасности. Он ведь, теперь вроде как не представляет угрозы для меня.
— Вроде как? — невольно спросил Ковалёв.
— Сергей Юрьевич, ты начальник моей стражи, или простой дружинник? Сам же сказал, что вы с Никифором Авдеевичем стояли над умирающим Гришкой. Он может свидетельствовать как минимум по поводу вашей причастности к заговору. Словам и письмам никто не придаст такого уж большого значения. А вот показания под «Лжекамнем», совсем другое дело. В этом случае, государь предпочтёт слить нас в унитаз, и посадить на стол кого-нибудь другого. Ему ведь особой разницы нет кто именно будет здесь заправлять делами. И уж точно не нужен не способный самостоятельно решать свои проблемы. Сейчас-то мальчишка и сам верит в то, что не собирается никому мстить. Но что будет завтра, не знает никто. Всё понял, Сергей Юрьевич?
— Да, великий князь.
— Александр Иванович, лучше бы его не убивать, — произнёс целитель.
— С чего бы это? — удивился Демидов.
— Отдай его мне для исследования. Это же уникальный случай возвращения из-за кромки.
— Извини, Никифор Авдеевич, но придётся тебе поджидать новый уникальный случай. Мне риски ни к чему. Месяц, Сергей Юрьевич.
— Слушаюсь, Александр Иванович…
* * *
— Позволь, государь, — генерал-лейтенант Наумов замер в дверях.
— Проходи, — откладывая в сторону документ с которым работал, пригласил царь. — Читал? — Дмитрий Четвёртый, прикоснулся к газете, лежавшей на углу его рабочего стола.
— Читал, государь.
— Ну и что скажешь по этому поводу?
— Мальчишка решил выйти из под удара. Я только что получил сведения из Большекаменска. По прибытии Григорий направился прямиком в кремль Демидова, а спустя час вышел оттуда устроившись в гостинице. Предполагаю, что отказ от наследования оформлен не был, но сейчас с этой формальностью покончено. Если мы обладаем по его поводу полной информацией, то бывший княжич теперь не представляет интереса ни для одной из сторон.
— А мы обладаем полной информацией?
— Невозможно знать всё, государь.
— Не юли, Даниил Андреевич.
— Мне не даёт покоя та группа, что отбила Григория у стражников Демидова. Нам так и не удалось выяснить, кто это был. Всё, что сумел сделать наш агент, это выявить очередную слежку, сообщить об этом, обнаружить их аэроплан и подбросить туда «Маяк». Но наш пострел, сумел как-то вывернуться самостоятельно. А потому установить кто ещё решил влезть в это дело, так и не удалось.
— Плохо работаешь, Даниил Андреевич.
— Прости, государь, но у меня и других забот полон рот. Беглый княжич никогда не был в приоритете. Прикажешь сместить акцент?
— Не гоношись. У самого голова от другого пухнет. Но и вот такие мелочи, совсем уж без внимания оставлять нельзя. Я делаю вывод, что кому-то известно то, чего не знаем мы. Как вариант, они знают как разыграть карту мальчишки. Первое, что напрашивается, это посадить его на большекаменский стол, и восстановить статус-кво, но уже с контролируемой марионеткой.
— После отказа Григория от права наследования, это уже не актуально, — возразил жандарм.
— Он может знать о деталях переворота? Свидетельствовать против своего дяди. Конечно сейчас он уже не имеет права на княжеский суд, но на основе его показаний могут инициировать дознание.
— Сомнительно, чтобы он что-то знал. Угодил в западню, дрался, и погиб. На момент прибытия помощи был уже мёртв.
— Но получается, что это именно он проник в кремль в ночь после заговора. Быть может сумел чем-то завладеть?
— Сомнительно, хотя исключать эту возможность и нельзя.
— Держи руку на пульсе. И если что-то пойдёт не так, будем сажать на стол Троекурова. Ну и мальчишка. Присматривай за ним. Только на этот раз получше. Хорошо бы быть готовыми, когда на него выйдут снова. Только ту уж не оплошай, Даниил Андреевич.
— Не оплошаю, — заверил Жандарм.
— Есть ещё что? — явно закругляя беседу, поинтересовался царь.
— Ничего такого, что требовало бы твоего личного внимания, государь.
— Тогда можешь идти.
— Слушаюсь.
Ведро — мера объёма, равная 12 литрам.
