Роман Злотников - И пришел многоликий...

Ознакомительная версия.

— Тогда запускайте.

Оба четко отдали честь и исчезли, а адмирал вылез из-за командной консоли и двинулся в сторону зала боевого планирования.

Спустя двадцать пять минут «Алексеевский равелин», соблюдая режим полного молчания, снялся с места и на минимальной тяге маневровых двигателей ушел с парковочной орбиты, оставив на своем месте шестнадцатиметровую «дуру» многофункционального имитатора конструкции капитана второго ранга Зельмана. В отличие от имитаторов прежнего поколения, эта «дура» не только выдавала в пространство все параметры равелина, но и имела целый набор специальных программ, позволяющих создать полный эффект присутствия, — например, время от времени имитируя переговоры скучающих на дежурстве операторов и дежурных офицеров, выброс пакетированных твердых отходов или сброс излишков тепла.

В течение пятнадцати минут после этого точно так же исчезли и остальные равелины. Но это было только начало великого исхода. После завтрака парковочные орбиты покинуло семнадцать авианосцев с крейсерами прикрытия. К обеду столь же тихо снялись линкоры и тяжелые крейсера. А ближе к вечеру с орбиты ушли все шестнадцать дивизий эскадренных миноносцев. К полуночи на парковочных орбитах осталось только одиннадцать сторожевиков, которым через два дня предстояло сменить посты охранения. Но у любого наблюдателя, притаившегося на окраине системы базирования, создалось бы полное впечатление, что флот остался на своем месте. В четко определенное время на флагман отсылалась телеметрия, начальники и подчиненные в положенные часы обменивались необходимыми рапортами и докладами, а связисты время от времени в нарушение всех и всяческих инструкций делились друг с другом свежими сплетнями и бородатыми анекдотами. Вот только все это было полной туфтой, а гигантский флот в тысячу двести сорок вымпелов бесследно растворился в космосе…

Когда уже шедший в полном составе флот проходил над облаком Оорта, корабли, соблюдая режим полного молчания, снизили скорость до половины световой и начали перестроение в боевой порядок. Несмотря на то что с планеты так и не поступило условленного сигнала, Враг, без сомнения, уже был здесь. На таком удалении Светлая уже должна была быть хорошо различима в оптическом, инфракрасном и магнитном диапазонах даже при работающих в пассивном режиме комплексах ДРО, но картинка на экранах была чрезвычайно размытой. Это означало, что система накрыта сильным полем подавления, мощность которого, судя по тому, что оно ощущалось на таком расстоянии, была просто фантастической. Похоже, даже если бы на Светлой имелась система дальней связи уровня центрального передающего узла Генерального штаба, вряд ли ее передатчики сумели бы «добить» даже до внешней планеты системы. А в половине светового года от планеты остатки сигнала не уловили бы и самые чувствительные приемники.

Князь держал флаг на линкоре «Варяг». Когда до планеты осталось около трехсот миллионов километров, флот закончил перестроение и корабли еще больше снизили скорость и слегка повысили напряженность полей отражения. Вероятность обнаружения пока была незначительна. Поле подавления действовало и на сенсоры Врага тоже. В принципе, равелины уже вышли на дистанцию поражения главным калибром, но князь опасался, что при таком мощном поле подавления системы орудийного наведения будут работать недостаточно надежно. К тому же ему очень хотелось, чтобы во время первых залпов, когда сектора обстрела будут полностью свободны, огонь равелинов поддержали бы линкоры и тяжелые крейсера.

Они приблизились к планете невероятно близко. Сенсорные комплексы Врага, работающие, в отличие от флотских, в активном режиме, могли засечь их в любую секунду. И все же пока они двигались незамеченными.

Светлая проявилась на экране мгновенно. Еще секунду назад на месте планеты было только размытое цветное пятно, на фоне которого мерцало табло «распознавание изображения невозможно», и вдруг изображение вспыхнуло со всеми ужасающими подробностями. Все находящиеся в главном операционном зале линкора невольно ахнули, а князь, стоящий у края мостика командного уровня, небрежно опираясь на ограждение, резко выпрямился и, стиснув перила, до боли закусил губу.

Это было чудовищно! Они знали, что силы противника превосходят Второй флот, но никто не представлял — насколько! Флот противника был столь огромен, что вынужден был разместиться над планетой в ШЕСТЬ эшелонов. На мгновение у князя засвербило от дикого желания сейчас же, пока их еще не засекли, скомандовать поворот «все вдруг» и бежать от планеты с максимально возможной скоростью, но внизу, на поверхности, были свои, которые в этот момент отчаянно вглядывались в грохочущие небеса.

Судя по тому, что они увидели, на поверхности был настоящий ад. Светлая, в свое время получившая это название за необычную чистоту и прозрачность атмосферы, была затянута черным маревом, растянувшимся на три четверти видимого ракурса планеты. Только в районах полюсов еще просматривались полярные шапки. Показания сенсоров указывали на то, что это марево в основном состояло из густой пыли, мелкой взвеси остывшей лавы и пепла. В северной трети западного материка сквозь марево пламенел багровый глаз, представлявший собой пятнадцатикилометровое лавовое озеро, образовавшееся на месте единственного на планете комплекса планетарно-космической обороны. А само марево каждую секунду расцвечивалось причудливыми узорными вспышками. Это висящие на низких орбитах корабли огневой поддержки десанта Врага обстреливали обороняющиеся полевые войска империи. Князь бросил взгляд на цифру, высветившуюся в левом верхнем углу экрана, и охнул. Девять тысяч шестьсот восемьдесят четыре вымпела! Черт возьми, так вот почему их еще не засекли. Слишком много переменных, и системы обработки данных, чтобы справиться с таким объемом информации, вынужденно округляли обрабатываемые параметры. Что ж, в таком случае у них появился… нет, не шанс, а максимум надежда на него. Князь оттолкнулся от ограждения, сделал шаг назад, опустился в адмиральское кресло и затянул ремни. Скоро ад начнется и здесь, наверху.

— Расчетная группа, рассчитайте рубеж семидесятипроцентного поражения главным калибром тяжелых крейсеров.

Ответ последовал практически мгновенно:

— Рубеж через семь секунд. — Отсчет.

— …пять, четыре, три, две, есть!

Князь выждал еще пару мгновений, что увеличивало вероятность поражения на драгоценные проценты, каждый из которых стоил даже не десятки, а сотни и тысячи жизней, а затем отрывисто приказал:

Ознакомительная версия.