— Выходит, Костяника не сбежала? — Стрелец задумчиво смотрел на дикаря.
Виктор кивнул еще раз:
— Ее похитили зеленокожие. Для жертвоприношения.
— А нас? — вмешался Костоправ. — Почему тогда эти долбанные зеленые мутанты не попытались захватить нас?
Виктор пожал плечами.
— Видимо, их было не так много, чтобы справиться со всеми. А может быть, у дикарей хватило ума не соваться туда, где полно старого оружия и есть люди, которые могут с ним обращаться. Вот и схватили то, что было под силу урвать, а от остальных решили избавиться.
— Ты действительно так считаешь? — лекарь с сомнением почесал подбородок.
— Ну да, оставили поджигателя, чтобы прикрыть отход. Но когда тот запалил огонь в складе, то угодил под грибные споры. Дикарь запаниковал. Потому, наверное, и обжегся. От взрывов он убежать успел, а вот догнать своих уже не смог.
Помолчав немного, Виктор добавил:
— Но мы это сделаем за него.
— Это будет непросто, — заметил Костоправ. — Дикари носятся по своим лесам, как укушенные в одно место. За ними даже на быконе не угонишься.
— Но они идут не налегке, — напомнил Виктор. — У них пленница, которая не сможет передвигаться так же быстро, как зеленокожие. Им придется тащить Костянику на себе.
— Мы тоже, вообще-то, не порожняком едем, — лекарь покосился на тяжелые седельные сумы. — И у нас только два быконя на троих.
Виктор думал не больше секунды.
— А-Ка, возьми себе один автомат. Оставь патроны к нему. Все остальное выбросим.
— Выбросим? — Стрелец не поверил своим ушам. — Слушай, Золотой, ты купец или…
— Вы-бро-сим! — по слогам повторил Виктор.
Костоправ насмешливо хмыкнул:
— Ты действительно так хочешь освободить свою красноглазую…
И осекся под взглядом Виктора. Запнувшись, лекарь заменил уже готовое сорваться с языка словечко на другое:
—…девчонку?
— Хочу, — глухо ответил Виктор. И подумал про себя: «Йап-пе Костяника достаться не должна». — Кто-то против?
— Вообще-то, если склад подожгла не Костяника, то это все меняет, — неохотно отозвался А-Ка. — Мы ей, как ни крути, многим обязаны. Надо помочь. Я — «за».
Виктор посмотрел на Костоправа.
— Да «за» я, «за», — махнул рукой лекарь. — Не зыркай на меня так, будто с дерьмом сожрать готов. Едем выручать твою красноглазку. Ничего другого все равно не остается. Кругом полная жопа, а без Костяники из Котла хрен выберешься даже с нашим арсеналом. Хороший проводник по-любому нужен. Да и потом… — Костоправ хищно прищурился. — Надо бы с зеленокожими уродами посчитаться за красного петуха.
Предположение Виктора вскоре подтвердилось. А-Ка заметил на влажной почве несколько следов. Судя по глубоким отпечаткам крупных и широких ступней с когтистыми пальцами, дикарей было трое или четверо. Между дикарскими следами виднелись менее четкие — человеческие, которые могли принадлежать либо ребенку, либо миниатюрной девушке. Вне всякого сомнения, это была Костяника. Судя по всему, пленницу, не способную идти по лесу со скоростью зеленокожих, дикари тащили под руки.
Дикарей они настигли утром, на очередном повороте тропы Гуси. Отыскать зеленокожих труда не составило. Собственно, они сами себя обнаружили.
— Йап-па йап-па йап-па йап-па! — разнесся по окрестностям знакомый боевой клич. Кричали совсем рядом — из-за высокого кустарника, росшего вдоль тропы.
— М-мать! — Костоправ схватился за цеп. — Что это?
— Наши зеленые человечки, — буркнул А-Ка, тоже вцепившийся в автомат, — неужели не понятно?
— Это-то как раз понятно, умник, — фыркнул Костоправ. — Объясни лучше, какого хрена они так разорались.
— Йап-па йап-па йап-па йап-па! — снова послышалось из-за кустов.
На засаду это похоже не было. Кричали только два человека и никто не нападал. Складывалось впечатление, что дикари не видят своих преследователей и даже не подозревают о погоне. Но все-таки зачем вопить и лишний раз привлекать к себе внимание котловых тварей?
Ответ не заставил себя долго ждать.
— Йап-па йап-па йап-па-а-а! — донеслось откуда-то издалека.
С одной стороны. И…
— Йап-па йап-па-а-а! — с другой.
И…
— Йап-па-а-а! — с третьей.
«Это мы уже проходили», — поморщился Виктор, вспомнив добытчика, хищные кроновые мхи и дикарей, явившихся на зов Дальнохода.
Видимо, и сейчас тоже звучал зов. Или сигнал сбора. Или перекличка рассеявшегося отряда, который вновь собирался в единый кулак.
— Йап-па йап-па! Йап-па йап-па! — раздались вдали новые крики.
Ну точно, на призыв зеленокожих, которых преследовали сибиряки, стягиваются другие дикарские группы… Это плохо. Чем многочисленнее станет враг, тем труднее будет отбить у него Костянику. Значит, надо сделать это прямо сейчас, пока мутанты не успели объединиться.
Быконей оставили в укрытии. Сами осторожно двинулись через кустарник, ориентируясь на крики. К счастью, на этот раз котловая растительность не проявляла плотоядных склонностей. Виктор, Костоправ и А-Ка смогли незамеченными подобраться к небольшому лужку, на котором дикари разбили привал.
Зеленокожих было трое. Все вооружены дубинками. Тот, что посередке — незаметно к нему никак не подобраться, — сторожил лежавшую в траве Костянику со связанными руками. Двое других, разойдясь по разные стороны, кричали наперебой, сложив руки рупором:
— Йап-па йап-па йап-па-а-а! Йап-па йап-па йап-па-а-а! — неслось над лесом.
— Йап-па! Йап-па! Йап-па! — звучали отдаленные еще, но быстро приближающиеся отзывы.
Дикари на поляне были бодрыми и свежими. А вот их пленница выглядела донельзя измученной. Похоже, конвоиров не особенно заботило состояние Костяники. Главное для них было доставить ее живой до жертвенного алтаря.
У Виктора аж сердце заныло от увиденного. Нежность, жалость и ненависть, смешанные воедино, — сильное чувство.
