Арому следовало объявить закрытой для всех кораблей, кроме специально оснащенных исследовательских экспедиций. Но его заключение еще долгие годы не достигнет правительства Федерации и, возможно, вообще не появится на свет, если он не вернется из своего ночного похода живым…
Ротанов нащупал на поясе ребристую рукоятку игольника. Оружие придало ему немного уверенности в том, что предпринятый им поход имел хоть какой-то смысл… Ему не удалось спасти Линду, зато встреча с Палмесом преподнесла обильную пищу для размышлений.
Он не верил Палмесу, что его хозяева непричастны к происходящему на планете, и, оставив в стороне бессмысленные умозаключения, не основанные на достаточном количестве фактов, сосредоточился на сиюминутной задаче — медленному и осторожному продвижению к стене башни.
Пройдя с десяток шагов, он припадал к земле и прислушивался, приложив ухо к какой-нибудь твердой поверхности. К счастью, вокруг было много выходов твердой материнской породы, лишь слегка присыпанной песком. Камни хорошо проводили звук, и Ротанов знал, что сможет услышать шаги песчаников на большом расстоянии. Их острые лапы, вонзаясь в почву, издавали характерный, достаточно громкий скрип. Его главной задачей стал теперь выбор направления, не пересекавшегося с путями их движения. Ему уже несколько раз приходилось сворачивать в сторону и надолго замирать на месте, чтобы волна шелестящих звуков, то и дело катившаяся вдоль стен башни, не накрыла его.
Когда он в очередной раз проводил свою «слуховую разведку», его ушей коснулся звук, наверняка ничего общего не имеющий с песчаниками.
Казалось, под землей кто-то глубоко и мерно дышит… Кто-то, настолько огромный, что от его дыхания едва заметно колебалась земля…
Что-то здесь было еще, кроме торчавших у всех на виду развалин, что-то скрывалось в глубине под ними, и он очень хотел узнать, что именно. Но пока ни единой догадки и не единой конструктивной мысли не родилось в его мозгу. И не было ни малейшей возможности что-то предпринять, чтобы приоткрыть завесу тайны над этой новой загадкой… Он всегда испытывал горькое разочарование, когда сталкивался с загадкой, разгадать которую не мог просто из-за отсутствия соответствующих технических средств. Будь у него сейчас самоходный бурильщик «СС20», и через пару часов он знал бы все об этом непонятном источнике звуков.
Вскоре звуки полностью смолкли, и ничем не нарушаемая тишина пустыни вновь заставила его напряженно прислушиваться, неподвижно лежа на земле.
Наконец, проведя в таком неудобном положении не меньше получаса и убедившись, что вокруг не слышно характерных звуков, издаваемых песчаниками при движении, он решительно поднялся на ноги и одним броском преодолел последнюю сотню метров, еще отделявшую его от стен башни.
Здесь Ротанов смог наконец отдышаться и отдохнуть. Он собирался провести в развалинах весь остаток ночи, а возможно, и следующие сутки.
Нельзя сказать, чтобы он был так уж сильно измотан физически, его влекла к этим развалинам загадка их происхождения и необходимость хоть немного отойти от кровавой схватки с бандитами, закончившейся так трагично… Вряд ли за сутки он узнает что-нибудь новое об этом месте, но, по крайней мере, следовало предоставить судьбе лишний шанс. Торопиться теперь ему было некуда. Его товарищи должны были уйти отсюда несколько дней назад, и нагнать их до нового поселения он все равно не сможет. Так что лишний день, который он собирался провести в развалинах, по существу ничего не менял в его положении.
Взобравшись на знакомый зубец, на котором он нес последнее дежурство, перед тем как отправиться в погоню за бандой Барсика, Ротанов внимательно осмотрел загроможденную обломками стены гигантскую внутреннюю площадку башни.
Сейчас трудно было поверить, что вся эта площадь когда-то действительно была полом титанической башни, но тем не менее это было именно так.
Внешний, поверхностный осмотр ничего не прояснил. И не было ничего, что напоминало бы здесь о присутствии людей.
Неожиданно он осознал, что это открытие ему неприятно. Несмотря на отданный Хорсту прямой приказ немедленно после его ухода следовать к новому селению колонистов, Ротанов подсознательно надеялся, что они все же дождутся его возвращения… Но этого не случилось, и теперь горечь от недавней потери близкой ему женщины смешалась с пронзительным чувством одиночества.
Он не раз думал о том, что люди — стадные животные… Особенно остро это чувствуется на чужих планетах, в такие вот ночи, когда окажешься один среди враждебных человеку развалин…
Огромные параллелепипеды, разбросанные по всему двору, сейчас напоминали могильные надгробия, от них исходила непонятная угроза, и он не мог понять ее причины.
Ротанов знал, что его тренированная психика, закаленная в многочисленных походах по чужим мирам, не станет бить тревогу без серьезного к тому повода. Что-то здесь скрывалось, в этих развалинах, — возможно, что-то общее с тем звуком, который добрался до него сквозь толщу породы, когда он еще только подходил к башне…
Неотступавшая тревога заставляла его снова и снова осматривать ночной двор. Здесь ничего не менялось, все казалось неподвижным и мертвым. Разве что редкие отблески света пробегали по черным надгробиям дальних параллелепипедов, едва различимые на их гранях… И наконец, это наблюдение пробилось к сознанию инспектора.
— Свет? Откуда здесь свет?! Он не был отражением звезд, слабый источник света находился где-то здесь, в самом центре лежавшего перед ним двора.
Чтобы разобраться в этом и убедиться, что зрение его не обманывает, пришлось спуститься со стены во внутреннее пространство башни.
Внизу масштабы окружающего сразу же изменились. Параллелепипеды казались теперь заброшенными зданиями, а промежутки между ними — запутанными улицами мертвого города. Он почти сразу потерял нужное направление, и никаких отблесков уже не было видно. Из-за дурацкой спешки он не наметил путь, ведущий к источнику света, и теперь вынужден был идти по памяти.
К счастью, зрительная память никогда не подводила его, и, прикрыв глаза, стараясь различать дорогу перед собой, не больше чем на пару метров, он Двинулся вперед, наугад выбирая направление, а когда ему показалось, что пройдено уже достаточно — взобрался на ближайший блок и сразу же, метрах в двадцати, увидел желтоватый живой огонь костра.
В узком пространстве, между стоявшими рядом блоками, сидели четыре незнакомца. И еще трое пленных, связанных сыромятными ремнями. Он узнал их сразу, несмотря на то, что их лица находились в тени нависавшего над ними каменного обломка.
