Горючее для двигателя самолета, как и для двигателей «Софала» и «Совонга», включало элемент ВИК-PO, неизвестный на Земле, и вещества ЛОР. В результате действия элемента ВИК-PO на элемент ЛОР-АН, содержащийся в веществе ЛОР, происходит аннигиляция. Горючее, необходимое для моего самолета на все время его существования, уместилось бы на ладони. А материалы, из которых строился воздушный корабль, по оценке физиков, принимавших участие в его постройке, гарантировали примерно пятьдесят лет его работы. Можете представить себе, с каким нетерпением я дожидался завершения наших трудов!
И, наконец, воздушный корабль был построен! Весь последний вечер я с большой командой помощников тщательно проверял его. Утром предстояло вывезти корабль через Таг Кум By Кантум для испытательного полета. Я был уверен, что полет пройдет успешно. Да и мои помощники не сомневались. То, что он должен летать, было фактом. После работы я решил немного отдохнуть. Позвонив Налте по системе беспроволочной связи, не требовавшей ни приемников, ни передатчиков, очередное чудо Гавату, я спросил, не поужинает ли она со мной. Налте согласилась с готовностью и видимым удовольствием, которое согрело мое сердце.
Мы пообедали в маленьком саду на крыше здания, что стояло на углу Джорган Лат и Гавату Лат около стены в нижнем конце Гавату Лат — проспекта, который тянется вдоль реки.
— Как хорошо, что я снова вижу тебя, — радовалась Налте. — Со дня военной игры прошло так много времени. Я подумала, что ты забыл меня.
— Нет, нет, — заверил ее я, — просто день и ночь работал над своим воздушным кораблем.
— Я слышала о нем, но похоже, что все, с кем я говорила, мало в нем понимают. Что он собой представляет и для чего нужен?
— Корабль, который летит по воздуху быстрее самых быстрых птиц.
— А какая от него польза?
— Он может быстро и безопасно перевозить людей из одного места в другое, — объяснил я.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что на нем будут летать люди? — воскликнула она.
— Конечно. А для чего же я его строил?
— Но как он удержится в воздухе? Будет махать крыльями, словно птица?
— Нет. Просто парить, подобно птице на раскинутых крыльях.
— А как же ты пролетишь через густой лес, где деревья растут друг около друга?
— Я полечу над лесом.
— Так высоко? О, как опасно! — испугалась она. — Пожалуйста, не делай этого, Карсон Нейпер!
— Полет совершенно безопасен, — заверил я, — гораздо безопаснее, чем идти через лес пешком, подвергаясь нападениям людей и зверей. Ни дикий зверь, ни дикарь не смогут причинить вред тому, кто путешествует на воздушном корабле.
— Подумать только — летать выше деревьев! — удивлялась Налте, слегка вздрагивая.
— И даже еще выше. Я буду летать над самыми высокими горами.
— Но ты никогда не поднимешься над большими деревьями Амтора.
Она имела в виду гигантские деревья, которые вздымают вершины на пять тысяч футов над поверхностью Амтора, чтобы получать влагу из внутреннего облачного слоя.
— Вполне возможно, что пролечу даже над ними, хотя меня и не вдохновляет слепой полет в плотном облачном слое.
Она покачала головой.
— Мне станет страшно всякий раз, когда я узнаю, что ты летишь на своем корабле.
— Ты перестанешь бояться, как только поближе познакомишься с ним. Скоро я возьму тебя с собой в полет.
— Нет, нет! — принялась отказываться Налте. — Только не меня…
— Ты не понимаешь… Ведь мы сможем улететь в Анду. Я думал об этом еще раньше, чем начал строить корабль.
— В Анду? — пораженно воскликнула она. — Домой! О, Карсон, неужели это возможно?
— Теперь возможно! Надо только найти Анду. Воздушный корабль доставит нас куда угодно. Мы можем находиться в воздухе пятьдесят лет. Конечно, не удастся запастись на столько лет водой и провизией. Разумеется, чтобы найти Анду, столько времени не потребуется.
— Мне нравится в Гавату, — промолвила она мечтательно, — но, в конце концов, дом есть дом. Я хочу посмотреть на свой народ… Но потом мне захочется вернуться назад в Гавату. Правда, при одном условии…
— При каком? — спросил я.
— Если ты собираешься остаться здесь.
Я приподнялся и через стол пожал ей руку.
— Мы стали хорошими друзьями, не правда ли, Налте? Будет очень грустно знать, что больше не увижу тебя.
— Пожалуй, у меня никогда не было лучшего друга, чем ты, — призналась она, а потом взглянула на меня и рассмеялась. — Знаешь… — начала Налте, но внезапно остановилась и опустила глаза, слегка покраснев.
— Знаю — что? — спросил я.
— Ладно, пожалуй, теперь могу сказать. Я очень долго считала, что люблю тебя.
— Это для меня большая честь, Налте.
— Я пыталась скрыть свое чувство, зная о твоей любви к Дуаре. Но вот недавно Иро Шан пришел навестить меня, и я поняла, что такое настоящая любовь.
— Ты полюбила Иро Шана?
— Да.
— Очень хорошо. Он великолепный парень. Вы будете с ним счастливы.
— Может быть, ты прав, но есть одна малость, — смутилась она.
— Что именно?
— Иро Шан не любит меня.
— Откуда ты знаешь? Просто не представляю, как он может не полюбить тебя. Если бы я не знал Дуару…
— Но тогда он бы сказал, — прервала Налте. — Иногда мне кажется, он думает, что я принадлежу тебе. Мы ведь пришли сюда вместе и сейчас часто бываем вместе. Но к чему все рассуждения? Если бы он любил меня, ему не удалось бы скрыть свои чувства.
После обеда я предложил немного прокатиться по городу, а затем пойти на концерт.
— Давай лучше не покатаемся, а немного погуляем, — ответила Налте. — Смотри, какой чудесный вид открывается отсюда.
В таинственном сиянии амторской ночи просторы огромной реки словно еще больше расширялись и терялись во мраке выше и ниже города. На противоположном берегу мрачный Кормор казался всего лишь более темным пятном в ночной тьме. Только кое-где мелькало несколько тусклых огней, в резком контрасте с сияющим Гавату, раскинувшимся у наших ног.
Мы прошли по пешеходной дорожке вдоль Гавату Лат до узкой боковой улицы, отходившей от реки.
— Давай повернем сюда, — сказала Налте. — Мне сегодня хочется тишины и неярких огней, а не блеска и многолюдия.
Улица, на которую мы свернули, находилась в секции джорганов. Освещение ее было действительно неярким, а пешеходная дорожка оказалась пустынной. Тихая и спокойная улица, даже по сравнению с далеко не шумными главными проспектами Гавату. Там, кстати, очень решительно пресекают всякие мешающие шумы.
Мы совсем немного отошли от Гавату Лат, когда я услышал, что позади нас открылась дверь, мимо которой мы только что прошли. Сзади послышались шаги. Шли двое. Я не придал этому никакого значения. Правильнее сказать, я просто не успел ни о чем подумать — внезапно кто-то грубо напал на меня сзади. Повернувшись, я увидел, как еще один человек схватил Налте, зажал ей рукой рот и втащил в дверь, из которой вышли эти двое.
