Звучит убедительно, — вздохнула она.
— Ну так как, насчёт замужества? — потеребил я её за плечо.
— Я подумаю, — хихикнув, ответила она.
— На-астя-а.
— Я подумаю, — упрямо мотнула она головой.
— На-астя-а.
— Ну что Настя, — села она на кровати, и подбоченившись посмотрела на меня. — Ты же сам говоришь, что это брак по расчёту.
— Ну.
— Баранки гну. Раз уж это деловое предложение, то я должна взвесить все за и против. Нужно же понять, насколько мне будет выгоден такой союз. Сам-то уже всё взвесил, и обдумал, а мне…
— Вообще-то, предложение выскочило спонтанно. Ещё вчера я об этом и не думал.
— И вообще не рассматривал?
— Не то чтобы… А ты? Хочешь сказать, что вообще не думала о возможности замужества?
— Ну-у-у…
— Вот и я так же.
— И все же, барышне полагается подумать, — упрямо тряхнула она русыми волосами, и вновь устроилась у меня на груди, отвернув личико.
Ну пусть думает. Тут главное не переусердствовать. Опять же, по большому счёту мне эта свадьба и не нужна, как зайцу стоп сигнал. А то, что она будет уверена в обратном, вполне устроит. Ну вот так вот у меня. Сугубо прагматичный взгляд.
— Настя, мне тут в голову мысль пришла, — поглаживая её волосы, решил я сменить тему. — Тебя ведь могут опять попытаться похитить.
— Могут, — вздохнула она, и добавила. — И тебя могут.
— Меня проще убить на месте, что и показали последние события. А вот твоё убийство никому не нужно.
— И? — задрав голову, и скосив взгляд, коротко поинтересовалась она.
— Если тебе ввести под кожу однокаратный «Маяк» то он и мешать не будет, и случись беда, я смогу тебя найти. Подпитать же его Силой тебе не составит труда.
— Федя, ты только что признавался мне в любви… — резко сев на постели, обернулась она ко мне.
— Ни в чём я не признавался, — оборвал её я.
— Не суть.
— Ладно.
— И после всего этого ты собираешься тыкать в потенциальную невесту ножичком.
— Но я же так… Немного… Только кончиком.
— Федя, ты дурак?
— Чего дурак-то сразу. Ты посиди, посчитай до десяти, и поймёшь, что моё предложение не лишено смысла.
Она так и сделала. Было заметно, что она взвешивает все за и против. После чего наконец приняла решение.
— И как ты это собираешься сделать?
— Тебе Гаврила рассказывал, как я ему культю формировал?
— Да. С помощью практически полностью разряженного «Лекаря».
— Делаю тебе прокол, загоняю под кожу камень, после чего ты в незначительной степени используешь плетение «Лекарь». Только и того, чтобы затворить ранку, а когда камень останется внутри, полностью излечиваешь.
— Ты наверное и камешек уже приготовил?
— Да.
— Ладно. Коли, — решительно произнесла она.
— Кхм.
— Что?
— Ну, ведь не ношу его постоянно с собой, он в мастерской. И потом, тыкать в тебя ножичком, на нашем ложе любви… — я покачал головой.
— Вау, как ты можешь, — игриво всплеснула она руками.
— Представляешь, — часто закивал я в ответ.
— За такое должна воспоследовать награда, — хитро сощурилась она, и полезла ко мне с недвусмысленными намерениями.
— Настя, уже как бы не рано.
— Не хочешь?
— Хочу. Но есть хочу больше.
— Уверен? — промурлыкала она, и впилась в мои губы.
— Н-не уверен, — через какое-то время сумел ответить я.
После чего схватил её в охапку и повалил на уже изрядно измятые простыни…
В итоге, пришлось заказывать завтрак в номер, а ещё попросить предоставить нам нитки с иголками. Разгорячённые алкоголем и вскипевшей от страсти кровью мы ночью не больно-то заботились о сохранности одежды. Другую взять неоткуда, а потому пришлось немного по портняжить, приводя наше одеяние в божеский вид. По этой же причине поспешить добраться до лётного поля и быстренько уединиться в своих номерах, где наконец переодеться в нечто более приличное.
— Федя, ну и как это понимать? — с откровенной иронией, спросила Василиса.
Она стояла на крыльце, греясь на теплом майском солнышке и обрабатывала пилочкой свой ноготок. Надо заметить, красивое зрелище. Ларионова выигрывала у Бирюковой по всем статьям, и мне приходилось не единожды мельком слышать о том, как нам прочили отношения.
Признаться, предположения не лишённые смысла, если бы не два «но». Первое, это несомненно более весомая польза от близости с Настей. И второе, мои сомнения относительно ориентации Василисы. До сих пор, ни она, ни Мария в интересе к мужчинам замечены не были. Это конечно ничего не значит, но определённые мысли навевает.
— Ты о чём? — встав рядом с ней, в свою очередь спросил я.
— Я о вашем с Настей отсутствии ночью, и возвращении утром. Потрёпанные, усталые и весьма довольные. Это, знаешь ли, немного подозрительно.
— И в чём проблема?
— Только в контракте. Никаких детей и семей на протяжении пяти лет, пока служим на «Носороге».
— Ты забываешь парочку моментов. Контракт на меня не распространяется, я наниматель. И мною в него могут вноситься изменения в сторону послабления без участия второй стороны. Наконец, наши договорённости с Настей стоят в особом ряду.
— И вообще, подруга, завидуй молча, — повиснув у меня на плече, и одарив Василису лучащимся счастьем взглядом, произнесла вышедшая на террасу Бирюкова.
— Не стоит так уж проявлять чувства, — ответила ей улыбкой Ларионова. — Фёдор всё же наниматель и капитан, подобное же отношение не лучшим образом скажется на его авторитете.
— А вот тут, я с тобой пожалуй соглашусь, — посмотрев на Настю, произнёс я.
— Господи, какие же вы скучные, — отстраняясь от меня, фыркнула Настя, всем своим видом давая понять, что не считает своё поведение неприемлемым.
— Как прошли финальные испытания «Буревестника», решил я сменить тему.
— Отлично. Без амулета он конечно не полетит, но с ним, просто превосходная машина. Признаться, я не ожидала, что он получится ещё и таким манёвренным.
— Вот и замечательно. А почему я его не вижу на лётном поле?
— Мы с Машей там кое что попросили подправить. И да, тебе придётся доплатить.
— Что с «Альбатросом»?
— Есть клиент за семьдесят пять тысяч. Это значительно дешевле его номинальной стоимости… — она запнулась посмотрев
