короткие очереди.
— Да кто там? — спросил я у Башкина, мне из бойницы было ничего не видно.
— Драконы, — объяснил он. — Два, не особо крупные, кажется, без всадников.
— И? О чём это говорит?
— Во-первых, — с важным видом начал объяснять учёный, — это говорит о том, что где-то здесь королева, без неё эти твари совершенно неуправляемы. А эти не только подчиняются, но и делают это сами, без погонщиков.
— А во-вторых? — спросил я, поскольку он замолчал.
— А во-вторых, очень может быть, что нас поджарят прямо здесь, а потому нужно сваливать, отгоняя их выстрелами. Кое-какой инстинкт самосохранения у них есть.
С этими словами он вдавил газ до пола, а Винокур продолжил стрельбу по воздушным целям. Вообще, станок, если можно так назвать зажим на болтах, не был предназначен для такой стрельбы, если драконы подлетят ближе, то останемся беззащитными.
— А их вообще, убить можно? — спросил я у Башкина.
— Ленту! — раздался требовательный голос Винокура, перестрелка шла серьёзная.
Ему подали ленту, больше готовых не было, пришлось вернуться к набивке. А Башкин, продолжая вести машину, стал объяснять:
— Ну, снаряд хорошо действует, сто пятьдесят два миллиметра. Зенитные пушки тоже подходят, хватает пары десятков попаданий. Термобарические боеприпасы сгодятся, если ничего лучше нет.
Я покосился на оставшийся боекомплект к гранатомёту. Две термобарические гранаты имелись, но попробуй, попади в быстро летящую цель.
— А кумулятивные действуют?
— Ещё как, а есть желание стрелять?
— Если другого выхода не будет, — я развёл руками, показывая, что не силён в драконологии.
Винокур долбил без остановки. При желании это можно было назвать стрельбой короткими очередями, но интервал был настолько коротким, что на слух выделить очередь не всегда получалось. Видимо, пулемёт всё же придётся выбросить.
— Ленту! — снова крикнул он, и тут же добавил: — задел одного.
Следующими очередями он задел ещё одного, в результате драконы немного отстали. Собственно, мы вышли на финишную прямую. Мост через Волгу — это около двух километров дороги, за которой нас ждёт относительная свобода. Враги там есть, но их мало. А неисчислимая орда с правого берега будет переправляться долго и нудно, а скорее всего, просто махнёт на нас рукой. И тут пришлось затормозить.
— Что там? — спросил я.
Башкин, оторвавшись от бинокля, покачал головой.
— Объехать не сможем.
Я забрал у него бинокль и посмотрел вперёд. Ну, да, на мост отсюда выводит эстакада, а прямо на ней стоит заслон. Небольшая баррикада, а рядом праздно шатаются несколько писаных. И что здесь сложного? Свои сомнения по поводу боеспособности засады я выразил вслух.
— Обратите внимание, — Башкин снова начал изъясняться в своей интеллигентской манере, — что данные граждане несколько отличаются от обычных головорезов.
Отличие было, татуировки выглядели иначе, да и балахоны были фиолетового цвета. Разглядеть серьги я не смог.
В этот момент Винокур наверху выдал матерную тираду.
— Что не так? — я продолжал не понимать. — Снести их огнём, и всё.
— Споры оседают не сразу, — сказал стоявший рядом Коростин. — А ещё попадают на поверхности, например, на броню. А оттуда — в организм человека, а потом…
Снова глянув в бинокль, я увидел, что на баррикаде лежат три коричневых шара размером с небольшой арбуз.
— Это и есть те грибы? — спросил я.
— Угу, можно попробовать огнём их уничтожить, — предположил Башкин.
— А при каких условиях они взрываются? — спросил я. — От удара? Или там детонатор?
— Конкретно эти взорвутся по желанию магов, а это именно маги, о чём говорят татуировки и одежда. Самопроизвольный подрыв происходит, когда гриб дозреет и станет ярко-красного цвета.
— Трогай помалу вперёд, — отдал приказ Винокур, слезая вниз. — Остановишь, когда метров триста останется.
— Что-то придумал? — спросил я.
— Да, у тебя, учёная голова, антидот имеется?
— От химоружия?
— Да.
— Есть, в шприц-тюбиках, колоть не меньше, чем за пять минут до…
— Коли всем, — сказал офицер и начал прикручивать к химической гранате пороховой заряд. — Пять минут погоды не сделают.
Укол был болезненным, но терпеть было можно. Мы выждали положенные пять минут, после чего медленно двинулись вперёд. Когда расстояние составило триста метров плюс-минус, Винокур ещё раз проверил направление ветра и спрыгнул на дорогу.
Гранатомёт выдохнул дым и пламя с заднего раструба, а граната, почти невидимая для глаз, устремилась вперёд по дороге. Заметна была разница между профессионалом и недоучкой. Я бы так не смог. Заряд взорвался на дороге, метров за тридцать до засады. Разрыв был негромким, зато над ним сразу поднялось облако серого дыма, который быстро становился прозрачным. Но самое главное, что дым этот шёл в их сторону. Следом полетела вторая граната, после чего Винокур запрыгнул в машину и велел малым ходом идти вперёд.
Маги писаных в детстве прогуливали уроки ОБЖ. Сначала, увидев, что в них стреляют, попытались спрятаться. Но, увидев, что обе гранаты легли с большим недолётом, расслабились и снова вышли на видное место. А уже через полминуты все они упали замертво, один долго извивался, но в итоге тоже затих. Машина остановилась вплотную к баррикаде. Двери и люки в машине были наглухо закрыты, антидот — это хорошо, но лучше судьбу не искушать, чем меньше отравы осядет на машине, тем лучше. Наружу выскочил один только Винокур, не забывший надеть противогаз. Он подбежал к умершим магам, несколько раз легонько пнул каждый труп, убеждаясь, что они мертвы, после чего с величайшей осторожностью взял в руки шар и положил на обочине. Потом то же самое сделал со вторым, и с третьим.
Вынув несколько досок из баррикады, он сложил вокруг шаров подобие пионерского костра, полил соляркой из канистры и, махнув нам, чтобы проезжали, отошёл на три метра, доставая спички. Машина сдвинула баррикаду отбойником, Славик на ходу заскочил в будку, а позади разгоралось пламя.
— Подействует? — спросил я.
— Должно, — офицер пожал плечами, — так их уже уничтожали.
— А если бы термобаром ударили?
— Не факт, — сказал Башкин. — При медленном горении споры успеют запечься внутри оболочки, а при взрыве она порвётся, часть их вылетит наружу и не факт, что сгорит. Лучше не рисковать. Да и гранаты могут пригодиться.
Мост был уже в пределах видимости, когда Винокур снова потребовал ленту.
— Нет готовых, — возразил я. — А что там?
— Драконы вернулись, давай гранатомёт.
Впрочем, уже через несколько секунд он стал успокаиваться.
— Опять улетают.
В этот момент двигатель машины начал барахлить, словно захлёбываясь, а потом и вовсе заглох. А мы уже были на мосту, отъехав от края метров пятьдесят.
— Что такое? — спросил я у Башкина, просовывая голову в кабину.
— Движок встал, — растерянно сказал он. — Сам по себе.
