– Дейкстра, тебя зовет леди Джейн. Она пробудилась от сна и вот-вот отложит яйца.
– Пойдем, Ахмед, – сказал Дейкстра. – Думаю, тебе тоже будет интересно послушать ее последние слова.
– Конечно, – сказал Ахмед. – Думаю, это будет великое пророчество, оно займет важное место в предании о явлении Роланда и Дейкстры.
Дейкстра вошел в комнату в сопровождении незнакомого Джейн молодого рыцаря. Дейкстра выглядел запыхавшимся, очевидно, известие о яйцекладке застало его вдали от пещер, и ему пришлось поспешить, чтобы успеть оказать должные почести первой матери племени.
– Спасибо, Дейкстра, что пришел на мой зов, – произнесла Джейн с улыбкой.
Она чувствовала себя очень странно. Ей казалось, что ее разум больше не привязан к телу тысячами нервных волокон, что он существует как бы отдельно, в других измерениях, и существовать в этих измерениях было невыразимо приятно. Она знала, что скоро окончательно утратит разум, погрузится в сон, выходом из которого станет смерть, но эта перспектива не пугала ее. Потому что она знала, что это нормальный ход событий, весь смысл жизни женщины – подарить жизнь сыновьям и дочерям, отдав взамен собственную жизнь и собственную плоть. Ее жизнь шла естественным путем, а следовать естественным путем всегда приятно. Она чувствовала, как исхудало ее тело, как кожа на руках обвисла и болтается широкими складками, но это ее не беспокоило. Все идет нормально, скоро она исполнит свое предназначение.
– Все собрались, – сказал Роланд.
Джейн окинула взглядом комнату и удивленно спросила:
– Как это все? А где Сантьяга?
Роланд и Дейкстра смущенно переглянулись и ничего не ответили.
– Где Сантьяга? – повторила Джейн свой вопрос. – С ним что-то случилось? Он погиб?
– Не знаю, – сказал Роланд. – Честно говоря, я забыл о нем. Я был занят другими делами, произошло столько событий…
– Очень плохо, – сказала Джейн. – Очень плохо, что ты забыл своего друга.
При этих словах кожа на голове Роланда недовольно сморщилась – ему было неприятно, что Джейн напоминает о его дружбе с травоедом. Джейн ощутила глухое раздражение. Когда они спасались от извержения, и каждый из них был уверен, что их не ждет впереди ничего, кроме безвестной и бесславной смерти, Роланд относился к Сантьяге как к равному. Подарил меч, учил обращаться с ним, они беседовали на разные темы, они были друзьями, их не смущало, что они принадлежат к разным расам, что Роланд – рыцарь, а Сантьяга – травоед. Но теперь, когда все беды остались позади, Роланд решил оставить в прошлом свое временное великодушие и фактически предал друга.
– Слушай меня, Роланд, – сказала Джейн. – Когда я отложу яйца и засну последним сном, ты отправишься вниз, найдешь Сантьягу и выразишь ему благодарность, которой он достоин. Ты позаботишься о его благополучии, ты поможешь ему занять достойное место среди травоедов. И в дальнейшем ты всегда будешь помнить о том, как он помог тебе в походе, приведшем нас к спасению. Ты меня понял, Роланд?
– Я услышал твои слова, Джейн, но не вполне понял, – сказал Роланд. – Ты говоришь, что Сантьяга помогал мне в нашем походе, но я не припоминаю такого. Я помогал ему во многом, но он мне не помогал, хотя нет, вру, один раз он помог мне вытащить из пещеры Дейкстру, когда тот… гм…
При этих словах Дейкстра сильно смутился, и Джейн решила, что не будет расспрашивать Роланда, зачем они с Сантьягой вытаскивали мудреца из пещеры. Она напрягла память (для матери, готовящейся отложить яйца, это непросто) и поняла, что Роланд прав, Сантьяга действительно ни в чем не помогал ему и фактически был обузой в походе. Получается, она сказала ерунду. Но так не бывает, все знают, что антенной пророчествующей матери говорит сам Джа!
– Ты прав, Роланд, – сказала Джейн. – Я только что произнесла странные слова. Я не понимаю, почему воля Джа, изреченная моей антенной, выразилась именно так, но это случилось, и воля Джа именно такова. Прими ее к сведению, Роланд, и исполни.
Незнакомый рыцарь, стоявший рядом с Дейкстрой, задумчиво посмотрел на мудреца и сказал:
– Сдается мне, что наш с тобой разговор не закончился, но перешел к следующему этапу. Похоже, сам Джа решил принять в нем участие, воспользовавшись антенной пророчествующей матери. И еще сдается мне, что Джа поддержал в нашем споре мою сторону.
– Не делай поспешных выводов, Ахмед, – ответил ему Дейкстра. – Только будущее покажет, чью сторону поддержал Джа в нашем споре.
– Что за спор? – заинтересовалась Джейн. – Хотя нет, погодите. Роланд, ты должен подтвердить, что понял мои слова!
Роланд недовольно нахмурился. Он рассчитывал, что Джейн, отвлеченная словами Дейкстры, забудет потребовать у Роланда подтверждения того, что он услышал сказанное. Подтверждать сказанное ему не хотелось, но другого выхода больше нет.
– Я все слышал, Джейн, – сказал Роланд. – Я принял твои слова к сведению, и я исполню их, если на то будет воля Джа.
– Вот и хорошо, – сказала Джейн, улыбаясь.
Ее развеселило дополнение, добавленное Роландом к обычной формуле подтверждения услышанного пророчества. Будет воля Джа, не сомневайся, Роланд, пророческие слова не срываются с антенны матери просто так.
Однако она не стала высказывать свои мысли вслух. Роланд и так огорчен и раздосадован, что его собственная воля вошла в противоречие с волей Джа, незачем огорчать Роланда еще сильнее. Пройдет немного времени, и он поймет и привыкнет, что не все вещи в мире идут путем желаний героя. Однако Джейн этого не увидит.
Мантия Джейн содрогнулась в коротком спазме. Она немного помедлила, прислушиваясь к своим ощущениям, и сказала:
– Яйцекладка начинается. Прощайте, друзья, я люблю вас и никогда не забуду вас в своем посмертии! Примите и воспитайте моих детей, любите их и заботьтесь о них!
– Прощай, Джейн! Мы любим тебя! – ответили ей рыцари, не хором, как положено, а вразнобой, но так получилось даже лучше, потому что более искренне.
Джейн скукожила антенну и ее сознание навсегда потеряло связь с внешним миром. Первое яйцо отделилось от стенки матки и двинулось по яйцекладу, направляемое спазмами мускулатуры. Обряд рождения новой жизни вступил в следующую стадию.
Тот, Кто Грянул, предавался размышлениям. Он не обратил внимания то, что Джамал вошел в его нору, протиснулся через узкий входной коридор и просунул антенну в жилую комнату. Прерывать мыслительный процесс Того, Кто Грянул, было боязно, но Джамал решился. Потому что принесенная им весть слишком удивительна, чтобы ждать, когда Носитель Меча обратит внимание на скромного и ничем не примечательного земледельца, волею судьбы удостоенного чести войти в жилище Великого. Джамал пошуршал руками, привлекая внимание, и громко сказал:
