— И что нам всем теперь делать? — хмуро спросил Шемич у появившегося на экране связи Холгина. — Императора у нас уже нет.
— Для нас все остается по-прежнему, — пожал плечами тот. — Мы, в отличие от вас, сохранили имперское наследие. Будем добивать карханцев, они потеряли больше половины своего флота.
— А мы?
— Это ваши проблемы.
— Наши?! — с гневом бросил Шемич. — Это вы пришли и все разрушили! Мы только начали поднимать страну из руин!
— Мы ошиблись, — неохотно признал Холгин. — Поэтому поможем вам восстановить флот. Но не больше.
Он погасил связь. А затем повернулся к Ленни и виновато посмотрел на него.
— Вы же лишили нас всех надежды, дядя Виктор… — почти неслышно произнес принц. — Империя могла восстановиться, а вы ее убили…
— Я хотел как лучше!
— А получилось как всегда. Помните, куда устлана дорога благими намерениями?
Адмирал опустил голову. У него самого на душе скребли кошки, но как исправить свою ошибку, он не знал. Ведь народ не примет императора, не признанного Белым Крейсером… Черт, и почему ему не пришло в голову женить Алесия на одной из принцесс?! Это дало бы императору легитимность в глазах ларатцев. Впрочем, поздно сожалеть. Сам виноват.
Он понимал, что по возвращении домой его ждет отставка, арест и суд — такого провала не простят. Но это неважно. Надо будет поговорить с Анатолием, который, скорее всего, станет командующим. Пусть ищет возможность исправления ситуации. Может, сумеет найти.
* * *
Алексей сидел напротив мрачно глядящего на него генерала Тарковича.
— И что нам теперь с вами делать? — хмуро поинтересовался тот.
— Не знаю, — пожал плечами землянин. — Вам решать.
— Мне, кому же еще… — раздраженно проворчал генерал. — Олег самоустранился. Плохо ему, видишь ли. Водку в своей каюте жрет. А мне из всего этого дерьма как-то выбираться надо…
Он ненадолго замолчал, о чем-то напряженно размышляя и сверля бывшего императора тяжелым взглядом, затем глухо сказал:
— На Росс вам возвращаться нельзя.
— Почему? — удивился Алексей.
— Мальчишка! — презрительно бросил Таркович. — А самому подумать лень?!
— Объясните, пожалуйста. Я действительно не понимаю.
— Хорошо, — генерал устало потер виски. — Вы уже не император. Империи снова нет. И вот представьте, что вы вернулись. Часть народа продолжит считать вас императором. Часть — нет. Тут же воспрянут демократы. На чью сторону встанут синтарцы — неизвестно. Но, учтите, что для них вы теперь тоже не император, однако многие из них давали вам личную клятву, которую можно давать только императору. Скорее всего, давшие клятву решат вас убить, чтобы устранить этот парадокс. Однако многие росские молодые монархисты вступятся за вас, что приведет к кровопролитным схваткам. С девяносто процентной вероятностью после этого начнется гражданская война.
— Я не хочу стать ее причиной… — побледнел землянин.
— Рад этому, — кивнул Таркович. — Продолжим. Если же вы просто исчезнете, то мы без промедления введем военную диктатуру и сумеем удержать ситуацию в рамках. Порядок, конечно, придется наводить очень жестко, но в этом случае мы навести его сможем.
— А мне куда деваться? — уныло спросил Алексей.
— Единственный вариант, который я могу вам предложить, это отправка на одну из внешних планет бывшей Империи, — холодно сказал генерал. — Проще всего, конечно, было бы вас устранить, но я не хочу так поступать — слишком грязно. Тем более, что вы в какой-то степени сумели заслужить мое уважение.
— Благодарю, — наклонил голову землянин.
— Но учтите, если потребуется, я переступлю через себя, — глаза Тарковича стали похожи на дула пистолетов. — Чтобы избежать этого, вам придется выполнить несколько требований.
— Каких именно?
— Сейчас озвучу. Но для начала давайте определимся с местом вашего дальнейшего пребывания. Думаю, наиболее подходящей является четвертая планета системы Ортай. Она малонаселенна, люди живут под куполами, и в основном это шахтеры, добывающие тяжелые металлы. Они не интересуются внешними событиями, поэтому засветиться там не слишком вероятно.
— Хорошо, пусть будет Ортай, — безразлично пожал плечами Алексей.
— Учтите, там придется тяжело работать, чтобы выжить. Бездельников там не любят.
— Никогда не был бездельником, — усмехнулся землянин. — Работы не боюсь.
— Некоторую сумму на обустройство я вам выделю, — негромко продолжил генерал. — Но не слишком большую. Извините, я небогатый человек, а запускать руку в государственный карман не считаю возможным.
— Спасибо и за это, — кивнул Алексей. — Что с моими товарищами?
— К этому мы сейчас подойдем, — Таркович смотрел на него с каким-то странным нездоровым интересом. — Это и является первым требованием. Все ваши земляки отправятся с вами и разделят вашу судьбу. Ваши личные вассалы, включая бывших капитанов серых крейсеров, будут отправлены в отставку, дав предварительно подписку о неразглашении.
— Это все? — землянину стало горько за ни в чем не повинных людей, которые пострадают из-за него.
— Нет. Вторым требованием является запрет покидать четвертую планету Ортая когда-либо. Нарушивший это условия будет уничтожен. Также вам запрещено с кем-либо, кроме своих товарищей, обсуждать случившееся за последние три месяца. И уж тем более вы никогда не должны упоминать, что какое-то время являлись росским императором. Вот теперь все.
— Я принимаю ваши условия, — тяжело вздохнул Алексей. — Ведь другого выхода у меня нет?
— Нет, — подтвердил Таркович. — Только смерть. И ваша, и ваших земляков.
— Что ж, пусть будет так. Когда отправляться?
— Прямо сейчас. Курьерский корабль ждет вас. Через пять дней вы будете на Ортае.
— Но мне надо предупредить друзей, — напрягся Алексей.
— Не беспокойтесь, — усмехнулся генерал. — С ними уже провели беседы. Они ждут вас на корабле. Возьмите деньги. Росские кредиты принимают в любом ортайском банке, обменять их на рупии проблемы не составит.
Он положил на стол перед собой не толстую пачку купюр. Алексей некоторое время смотрел на них, очень не желая брать, но одновременно понимая, что взять придется. Затем сгреб купюры со стола и, не считая, сунул в карман своей старой красноармейской формы, в которую переоделся сразу после отречения — искин при помощи кибера передал ее отрекшемуся императору перед тем, как тот покинул корабль.
