к Йегеросу по первой же просьбе. И даже не попеняли за то, что я ходил по городу в одиночку. Вполне возможно, что Йегерос ожидал моего появления. Или, что более вероятно, люди Йегероса приглядывали за кварталом, где расселились вимрано, и кто-то незримо сопровождал меня сюда. Впрочем, учитывая, что сейчас я пребывал в человеческом облике и, как следствие, был ещё более уязвим, чем всегда, было бы странно, если бы такого постоянного соглядатая не было. И я, кажется, даже догадываюсь, кто именно. Мне, конечно, предлагается думать, что он сидит у себя в библиотеке, но с каждым прожитым здесь днём я соображаю лучше даже помимо своей воли.
Йегерос вместе с Аламейко в этот момент разбирал бумаги, негромко с ним переговариваясь. Я же тем временем рассмотрел помещение получше.
Выглядело оно, и в самом деле, неказисто. Серые каменные стены и такой же пол. Впрочем, стоило отдать должное: здесь было прохладно даже по меркам человеческой кожи. Так что, как бы тяжело гвардейцам Йегероса ни приходилось во время исполнения служебных обязанностей, по крайней мере, они всегда имели возможность отдохнуть в относительно комфортных условиях.
— Значит, четыреста шесть мужчин, пятьсот сорок женщин и шестьдесят три ребёнка? — спрашивал тем временем Йегерос своего заместителя.
— Да, Йегерос, — кивнул Аламейко, — именно так.
— Работу всем нашли?
— Пока нет, — покачал головой советник, — устроили смену на очистительные заводы и смену в питомники. Женщин мы пока не трогаем, но многие из них тоже изъявляют желание работать. Мы планируем предложить Атихису расширить своё дело — теперь, когда у нас есть станция, воды для поливов будет намного больше — и предложить ему в помощь женщин вимрано. Им он с большей степенью вероятности не откажет в работе. Кроме того, если уж у нас начинает становиться в достатке воды — может, стоит поднять вопрос об открытии общих мест приёма пищи?
— До такой роскоши нам ещё далеко, — покачал головой Йегерос, — всё равно мы пока не можем предложить гражданам существенно разнообразного меню. И если уж им придётся и дальше есть эту бурду, то делать это в кругу семьи всяко приятнее. Ну да ладно, это всё потом.
Отложив бумаги в сторону, Йегерос, наконец, соизволил обратить на меня внимание.
— Приветствую, Дэмиен. Хорошо, что ты пришёл, — сказал градоначальник с обычной радушной улыбкой, — у меня как раз был к тебе разговор. Присаживайся.
Я осторожно подсел перед столом, на котором огромными кипами лежали бумаги.
— Как тебе уже, наверное, сообщили, мы хотим провести ритуал, — начал Йегерос, отдавая последние листки с какими-то расчётами Аламейко, — я помню твоё нежелание обсуждать с нами искусство, которое ты называешь магией Слёз, и я не намерен принуждать тебя это делать. Но я переговорил с мудрецами, которые могли бы знать, что произошло, и с Анаму, который, собственно, стал непосредственным свидетелем случившемуся. И, несмотря на то, что я и сам кое-что понимаю в магии, объяснения тому, как тебе удалось заглянуть так глубоко в прошлое, ни у кого нет.
— Так что вы от меня хотите? — спросил я раздражённо, — чтобы я ещё раз это сделал? Для чего?
Моё недовольство объяснялось ещё и тем, что мне пришлось оставить свои претензии при себе. Ибо Йегерос очередной раз умело обошёл выставленные вербальные барьеры. Он, действительно, не планировал обсуждать со мной магию Слёз — но желал, чтобы я её использовал в ритуале. И при всём моём уважительном к нему отношении это начинало конкретно допекать. Всё больше я ощущал себя марионеткой на ниточках, которая может дёргаться так, как ей угодно — кукловод всё равно извлечёт пользу из любого её движения. У меня возникло даже какое-то дикое, почти звериное желание увидеть, как Йегерос всё-таки совершит ошибку. Увидеть, как обстоятельства настигнут его и сломают. И он ровным счётом ничего не сможет с этим поделать.
Похоже, эмоции свои я контролировал плохо, ибо Аламейко смотрел на меня с гневом и осуждением, словно точно знал, о чём я сейчас подумал. Но это было и немудрено: сохранять на лице человека хладнокровие и равнодушие было намного тяжелее, чем на морде таисиана. Йегерос же неизменно смотрел на меня с благожелательной улыбкой.
— У меня есть много предположений на этот счёт, — уклончиво ответил градоначальник, — но после всего того, что нам пришлось пережить, мне хочется верить в самую хорошую из версий. Возможно, таким образом наш мир пытается до нас достучаться, посылая сигналы из прошлого. Для того, чтобы понять, как надо действовать в настоящем.
— Что за бессмыслица? — воскликнул я, — как вам могут помочь разобраться в настоящем видения из сиротского приюта такой давности?
— Это мне, конечно же, неизвестно, — согласно кивнул Йегерос, — однако же, думаю, что не сильно ошибусь, если скажу, что ты сам в тот момент не прикладывал никаких значительных усилий к тому, чтобы увидеть то, что ты увидел. Не так ли?
— Вероятно, так, — сухо ответил я.
— Значит, это место само пыталось передать тебе какую-то информацию. Просто, в связи с тем, что ты не являешься частью нашего мира, то мог неправильно истолковать знаки, которые тебе послало это видение. И потому мы просим тебя ещё раз посмотреть в это прошлое… и после подробно рассказать обо всём, что ты увидел. Это может оказаться очень важно.
— А если это будет опасно? — въедливо напомнил я, — помнится, я потом очнулся в лазарете Джула. Вы не боитесь… что это может убить меня?
— Ну, во-первых, тогда ты был психически крайне нестабилен, и оттого более уязвим. Ну а, во-вторых, тебя подстрахуют мудрецы вимрано. Ибо они тоже соображают в магии воды и, уверяю, если им хоть на мгновение покажется, что твоей жизни угрожает опасность, ритуал тут же будет завершён. Так что, несмотря на то, как это всё звучит зыбко и малоправдоподобно, я считаю, что попробовать стоит. Ну так что, мы можем на тебя рассчитывать?
— Хорошо, — мрачно ответил я, поднимаясь и уже собираясь было уходить. Однако на выходе меня внезапно окликнули.
— Дэмиен, пожалуйста, подожди.
Я остановился. Задержавший меня Йегерос посмотрел на Аламейко:
— Оставь
