Ознакомительная версия.
Значит, сейчас же придется с неукротимым энтузиазмом и беззаветностью поворачивать руль на сто восемьдесят градусов. Хорошо, что лично ему это особых трудов не составит. Он не успел совершить никаких необратимых действий, и даже таких, за которые ему пришлось бы не отвечать даже, а просто оправдываться, хотя бы в узком кругу соратников по гольф-клубу.
А очередной этап грязной работы опять будут исполнять другие. Нелегко придется «акулам пера, гиенам эфира и шакалам ротационных машин», как некогда обозвал сотрудников американской прессы какой-то советский журналист-международник еще во времена «холодной войны». Но если «босс» сказал, значит, сориентируются и сделают, что надо, улыбаясь и элегантными движениями стряхивая дерьмо с лацканов белоснежных смокингов.
Генерал Паттерсон уже ждал вице-президента в отеле с действительно милитаристским названием «Мост Ватерлоо»[140]. Пусть владелец имел в виду не место знаменитого сражения, а всего лишь фильм, в котором играла несравненная Вивьен Ли, любившая останавливаться здесь, бывая в Вашингтоне. В качестве музейной достопримечательности посетителям показывали ее туалет площадью пятьдесят квадратных метров, где унитаз и биде располагались в зарослях тропических растений зимнего сада, а стены покрывали триста расположенных под разными углами зеркал.
Генерал, несмотря на вежливое приглашение портье, на экскурсию в туалет не пошел. Сразу поднялся в названные Келли апартаменты и сейчас широкими шагами мерил холл между выходящими во внутренний дворик окнами, застекленными от пола до потолка, и обширным кожаным диваном, перед которым на журнальном столике расторопный стюард уже расставил кофейные приборы, пепельницы, графин виски и вазу со льдом.
– Что у вас случилось? – недовольным голосом спросил Паттерсон вице-президента. Ему не нравилось все происходящее – и эта конспиративная встреча, словно скопированная из дешевого шпионского фильма, и тот разговор, что состоялся на заседании Совета безопасности с президентом, и бессмысленная круглосуточная работа штабистов, за которую он их засадил с заданием скомбинировать из многих, накопленных за десятилетие планов, начиная с пресловутого «Дропшота»[141], вариант хотя бы теоретически выигрышной войны против России. Превентивной, разумеется, и с абсолютно невыполнимым граничным условием: «Без использования оружия массового поражения».
Потом, когда все кончится (как обычно – пшиком!), эти разработки, итоги «мозгового штурма» трех десятков шизофреников, в которых приличные в общем офицеры были превращены приказом Паттерсона, можно будет направить на конкурс самых идиотских исследований и открытий. На соискание «Шнобелевской премии».
– Налейте-ка по стаканчику, – предложил генералу вице-президент. – Вам понравится то, что я скажу…
Генерал послушно разлил в стаканы виски на три пальца. Старый вояка все же, хотя и не слышал в своей жизни ни свиста направленных в него пуль, ни разрыва снарядов. Разве что на полигонах. Так служба сложилась.
– За что пьем? Русские согласились на безоговорочную капитуляцию? – без усмешки, но подпустив в голос нужную интонацию, спросил Паттерсон.
– Примерно. Только – мы согласились!
Паттерсон сначала выцедил дымно пахнущий маслянистый напиток, похрустел кусочком льда.
– Еще раз, пожалуйста. То же самое, но помедленнее и конкретнее.
– Капитулируем мы. Поступило указание свернуть все намеченные мероприятия, прекратить кампанию в прессе и, как я догадываюсь, начать с русскими переговоры о новой «Разрядке» (это слово вице-президент произнес по-русски. Если не о всеобщем и полном разоружении.
– От кого поступило? – глупо спросил генерал. Это звучит слишком литературно, но у него и челюсть отвисла, и глаза полезли из орбит.
«Как бы удар не хватил», – обеспокоился Келли. Но генерал молча хлопнул еще одну добрую порцию виски, три раза подряд пыхнул сигарой и приобрел прежний элегантный и респектабельный вид.
– Так от кого?
– Как будто я знаю, – хмыкнул Келли. – Возможно – прямо от господа Бога…
– Не от президента?
– Шелтон, меня слегка удивляет ваша наивность, – сказал вице-президент, указывая на диван. – Давайте присядем. Стоя пить – дурной тон. Мы же не в салуне. Когда в Америке президент что-нибудь решал? После Рузвельта, конечно.
– Кеннеди, – блеснул Паттерсон эрудицией.
– Недолго, – мельком отметил Келли. – Команда поступила оттуда, где все всегда решается. В том числе – «Быть иль не быть».
– Кому?
– Это – когда как. В нашем случае – всей этой симпатичной зелено-голубой планетке. Всегда мечтал посмотреть на нее из космоса, да, видно, уже не придется. Годы не те.
– Не отвлекайтесь, Дональд. Я изнемогаю от любопытства и жажду подробностей. А то жизнь последнее время начала казаться мне пресноватой…
– Тогда слушайте и не перебивайте. Вам, взрослому человеку, не нужно объяснять, что подарки под рождественскую елку ночью кладет не Санта-Клаус, а кто-то совсем другой. Но подарки от этого не перестают быть подарками. В нашем с вами случае тот, кто распределяет подарки, может завернуть в красивую бумагу некоторое количество пластита. Количество зависит от того, насколько серьезной сочтена ваша вина. Иногда отрывает только пальцы, иногда на воздух взлетает весь дом. Чтобы этого не случилось, нужно вести себя очень хорошо и правильно и ни в коем случае не огорчать… Ну, пусть все же его зовут Санта-Клаус.
Генерал помотал головой, показывая, что ничего не понимает, но спорить с собеседником не собирается. Готов слушать дальше.
– В нашем с вами случае где-то там, – Келли неопределенно покрутил рукой с растопыренными пальцами в воздухе, – в Лапландии, наверное, решили, что наш президент – лучший из всех президентов, бывших и будущих. Мы должны ему служить, его защищать, ему поклоняться, если прикажут…
Его прервал сигнал телефона Паттерсона, сообщающий, что пришло какое-то СМС-сообщение. Генерал нажал кнопку, посмотрел на экран, и брови у него полезли вверх, стремясь соединиться с нижней границей волос.
– Что там у вас? – осведомился Келли. – Не сообщение ли из вашего банка?
– Откуда вы знаете?
– Просто попытался угадать. Сколько?
– Полмиллиона ровно. И что мне теперь делать с налоговой инспекцией и Комиссией по этике?
– Наплевать. Распоряжайтесь этой суммой как ни в чем не бывало. Наверное, господин президент со вчерашнего дня повысил вам оклад жалованья. Видите – Санта-Клаус пока нами доволен. Не будем его разочаровывать и в дальнейшем. Если вы вздумаете сомневаться в тех поручениях, что я буду вам передавать от его имени, очень велик шанс, что на Арлингтонском кладбище прибавится мраморных табличек. Но не будем больше о грустном. Вы принимаете условия игры?
Ознакомительная версия.
