— Надо что-то с броневиком делать. — Я повернулся к Дронову.
Арсений не ответил. Он лежал, уткнувшись лицом в приклад своего ДП, задравшего дымящийся ствол к небу.
— Дронов! — Я подполз к нему и потряс за плечо. — Сеня!
Мертв… а я ведь даже не заметил, как замолчал его пулемет!
Выругавшись, я отложил в сторону автомат и взялся за ДП.
— Командир! — Денис дотронулся до моего бока, едва я успел взять на прицел пригнувшуюся фигурку немца. «Ду-ду-ду-ду-ду-ду…» — и немец упал и больше не шевелился.
— Чего тебе? — Не оборачиваясь, я выискиваю новую цель.
Одновременно замечаю, что с дороги по немцам стреляет уже лишь один ствол. А где остальные? Перезаряжаются? Или… Кто на этот раз? Уже потеряли Дронова и Гаца. И еще двоих… Якоба? Августина? Авдея? Пусть он и пробыл в нашем отряде всего несколько дней, но — это мой боец.
— Отходить надо, командир. — Шпажкин кивнул на бронетранспортер. — Еще чуть-чуть…
— А то я не знаю! — огрызнулся я, пуская новую очередь. Боек щелкнул, показывая, что диск пуст. Я отбросил пулемет и снова взялся за МП. — Куда ты, бля, уйдешь? По степи, под пулеметом?
Черная точка взмыла в небо из-за бронетранспортера.
— Граната! — среагировал я.
Судя по траектории полета, «колотушка» брошена скорее наудачу — явно не долетит. Я вжался в землю, прикрываясь верхушкой курганчика. Не долетит, но может все же зацепить близким взрывом. Остальные, прекратив стрельбу, поступили так же. Почти все… Услышав мой крик, Максим Сигизмундович, испуганно вскрикнув, вскочил на ноги и попытался убежать подальше от покатившейся по склону курганчика, с противоположной стороны от нас, гранаты.
— Куда! — заорал я. — Лож…
Но доктор уже падает. Ватник на его спине встопорщился бело-кровавыми клочьями ваты — практически одновременно Максима Сигизмундовича прошили три пули.
— …ись, — закончил я шепотом и покачал головой.
Грохнул взрыв, от которого чуть содрогнулся наш курганчик. Снова с неба посыпался дождь из грязи. Прогоняя звон в ушах, я снова принялся посылать короткие очереди в сторону немцев. Еще одна фигурка упала… Рядом рокочет ППД Шпажкина. Свист пуль, грохот выстрелов, звон падающих гильз… Перезарядиться… «Та-та-та-та!» — очередь ушла в небо из-за того, что я дернулся от просвистевших всего в каких-то сантиметрах над головой пуль. Автомат Дениса замолчал. Перезаряжается? Взгляд, брошенный в сторону товарища, впечатал в мозг его образ — Шпажкин лежит на боку, а снег под его головой стремительно наливается алым… Я остался один.
— Суки! — прошипел я, опустошая магазин. Остался еще один. Последний…
Быстрый взгляд из-за гребня курганчика показал, что немцы уже совсем близко. Слишком близко… Дрожащими скорее от напряжения, чем от страха руками я нашарил в подсумке гранату, матеря себя за то, что не догадался выложить гранаты раньше, до начала боя. Зашипел запал «яйца». Бросая гранату, я заметил, как на дороге, рядом с одной из машин, покачиваясь, выросла чья-то фигура. Немец? Нет, кто-то из наших! Он сделал неуверенный шаг к машине Коха. Еще один… Взмахнул рукой и снова упал на колени. Прямо в обращенную к небу распахнутую дверь «мерседеса», как баскетбольный мяч в корзину, влетела черная точка.
Практически под самыми передними колесами «ханомага» расцвел небольшой огненный шар, впрочем не причинивший никакого вреда бронетранспортеру. Но я не обратил на это никакого внимания. Если я правильно догадался… Все внимание приковано только к перевернутому «мерседесу». Секунды замерли, превращаясь в вечность… Взрыв выстрелил во все стороны осколками стекол, еще остававшихся целыми после аварии в «мерседесе», выбросил из всех отверстий машины щупальца дыма, перемешанного с язычками огня. Сделали! Если Кох и выжил, несмотря на то что его машину опрокинуло взрывом, а потом изрешетило пулями, то теперь он на все сто процентов — труп.
— Да-а-а!!! — заорал я. Радость! За спиной словно выросли крылья, и показалось, что даже мои мертвые друзья радуются вместе со мной. Их гибель не напрасна!
Засмотревшись на дымящуюся машину ныне покойного гауляйтера, я не заметил, что неподалеку от меня покатился по снегу небольшой, похожий на яйцо предмет. Точнее, заметил, но уже слишком поздно. Все, что я успел, — только чуть дернуться в сторону от шипящей гранаты.
Что-то толкнуло меня в правый бок. Настолько сильно, что отшвырнуло на пару метров в сторону. Все тело тут же онемело, словно парализованное. Только потом я понял, что в ушах звенит так, словно я оказался в самом центре огромного колокола, в который кто-то лупит со всей дури. К горлу подступил вязкий комок. Я закашлялся, и тут же мой рот наполнился соленым привкусом железа. «Кровь, — понял я и почувствовал, что одежда стремительно промокает. — Достали-таки! — Я перевернулся на живот и попытался встать. — Ты же не думал остаться в живых сегодня?..» Боли нет. Но все тело сковано слабостью, словно лишилось костей и держится на одних напряженных мышцах. Перед глазами все сверкает — мир видится в ярких разноцветных вспышках, перемежаемых белым шумом мельтешащих точек. Ноги подогнулись еще до того, как я сумел встать на колени. Лежа на боку, я увидел, как из-за гребня курганчика показалась голова в каске, на которой в белом шилдике чернеют две руны «зиг». Значит, все… Я снова сплюнул кровь, наполнившую рот. Легкое, что ли, повреждено…
Глядя на меня — мне показалось, что прямо в глаза, — немец поднял автомат, направил ствол в мою сторону. Что-то крикнул назад, не сводя с меня взгляда…
— Дев… — Я закашлялся. Голос звучит хрипло и чуждо. Еле слышно. — Девятое… мая… сор… ок… пятого…
Глядя прямо в глаза немцу, я снова сплюнул кровь и улыбнулся.
Я парю в пустоте. Я и есть пустота! А пустота есть я. Я — все, и я — ничто. Я — исчезающе малая планета, и я — огромная, словно сама Вселенная, пылинка на этой планете. Я вишу в нигде без движения, и одновременно меня тянет куда-то… Куда?
Перед моими глазами — у меня есть глаза? — проходят бесчисленные мириады мгновений, каждое из которых, застывая, превращается в картинку, словно кадр киноленты. И этих кадров — даже не берусь назвать цифру. Ее попросту не существует. Да что ж такое! Куда меня тянет-то так?!!
Передо мной — или во мне? — появился крохотный шарик. Крохотная громадная планета… Вспышка… Что это за город? Город замер, окутанный страхом. Нет, это не один город — это два города. Абсолютно одинаковые, но неуловимо разные. И там, и там одинаково ходят люди в военной форме… Одинаково, но по-разному. «Немцы» — всплыло в голове слово. Что это означает? «Немцы»? Вспышка…
