Все это он проговорил вялым равнодушным голосом, не меняя мимики и позы. Физиономия ученого-предателя стала похожа на печальную маску Пьеро.
Полковник объяснил, что нужно сделать, но сначала приказал, чтобы Мешков поднял раненой рукой пистолет и передал его ему. Именно простреленной, а не здоровой.
Тот выполнил требование Рогожина, морщась и бледнея при каждом движении. Затем по рекомендациям офицера пошел искать провод для перетягивания руки и проведения лечебных мероприятий.
Рогожин набрал сообщение-шифровку на своем КПК и отправил его сначала Истребителю, потом Холоду. Вдруг они еще порознь. На минуту закрыл глаза, выровнял дыхание, спрятал «наладонник» и повернулся на бок. Резких болей уже не было, но слабость и кожный зуд страшно мешали. Он отпил воды из фляжки и бросил на ученого задумчивый взгляд:
– Ну, крыса, давай рассказывай. Все. И если упустишь что-то важное, я тебе вторую руку прострелю. Уже в кость. Понял?
Мешков, перетянувший плечо выше раны, заклеивший ее биоскотчем и вколовший шприц с обезболивающим, поднял голову и кивнул.
* * *
Стая диких псов, бродя в поисках пищи, опустошила всю западную часть городка и ночь провела в Аллее Славы. Утром с полсотни голов (хвостов было меньше) двинулись вдоль складов овощехранилища, затем водокачки, где недавно так нелепо встряли бойцы «Анархии», наткнувшись на скелетонов.
Стая представляла собой внушительную силу, количеством и хитростью способную одолеть почти любое сопротивление. Их боялись в Зоне. Не двух-трех собак, а волну из десятков голодных и свирепых псов.
Собаки разных мастей и пород, мутировавшие за десятилетия воздействия радиации, превратились в сильных, живучих, злых четвероногих убийц. Этакий кочующий синдикат, держащий Зону в страхе. Ни одна тварь не могла противостоять огромной стае диких псов: ни злыдень, ни химера и даже телепат, беспомощный в подчинении такого количества мутантов, которые тоже обладали ментальной силой.
И только отдельные стычки с участием человека заканчивались успешно. Для последнего. Только сила и хитрость людей в ответ на мощь и коварство сретенских псов могли ощутимо и положительно решить исход противоборства.
Стая клином, растянувшимся на сотню метров, брела от «Водоканала» мимо детсада и на минуту остановилась у развилки. Впереди, на улице Войнича, слышались выстрелы и редкие взрывы, справа расположились кварталы когда-то жилых домов. Самка, уже старая, облезлая и немощная сука, с отвисшим чуть не до земли брюхом и огромными сосками, остановилась, выбирая направление. Повела носом, помотала уродливой головой, покрытой язвами и коростами, вздрогнула шелудивыми боками и тявкнула. Пара самцов, бывшие бультерьер и ротвейлер, зарычали ей в такт, нюхнули ей зад, холку и стали втягивать уродливыми носами воздух.
Через минуту, когда подтянулась вся свора, эта троица повернула направо и повела серо-рыжее, плешивое воинство через второй микрорайон к улице Курчатова.
Там их ждала сотня жертв: смуглых, узкоглазых и плохо вооруженных. От них за версту несло адреналином, кровью и сладковатым мясом.
* * *
Анархисты с трудом оторвались от скелетонов и крыс, потеряв трех человек. Пока мутанты разбирались друг с другом, испуганные бойцы припустили на всех парах по промзоне, полосой окаймлявшей северную часть Туманска.
Уйти влево и скрыться в страшной Чащобе даже мыслей не возникало. Фига вел отряд из восьми человек по улице Механической к Войнича по едва характерным признакам: свежим трупам, следам бандитов, фекалий, далеким выстрелам. Зрячий, еще не отошедший от кошмаров последних суток, умело читал следы, интуитивно выбирал маршрут, чуть опережая остальных. Автоматическая винтовка ИЛ-86 в его руках придавала сил и успокаивала, оптика была не на высоте, но позволяла обозревать местность лучше зоркого глаза.
Остановившись у «Блинной», следопыт взобрался на крышу и огляделся. Кругом валялись останки зомби, крыс и крысаков. Пара аасменов лежала на другой стороне улочки. По оберткам фольги и бумаги, пустым гильзам он определил, что здесь ночевали и приняли бой бандиты. Да и присмотревшись вдаль, насколько позволял прицел винтовки, он заметил толпу зомби, бредущих в восточном направлении по Войнича, а перед ними мелькающие спины фраеров. И все двигали в сторону того же адреса, который всем на КПК сбросил инкогнито. «Надо же, а зомби-то что, тоже туда валят?!» – подумал Зрячий, осматриваясь кругом. Затем махнул своим, ожидавшим его сигнала за хилым заборчиком.
Вскоре анархисты продолжили путь по следам зомби.
* * *
Помещения энерготехникума оказались пусты и выглядели почти нетронутыми с советских времен. Странно, но здание почти не было разграблено, и не носило следов вандализма, как большинство сооружений Зоны. Правда, может, в этом имелась заслуга огромного аномального поля «гравитации», долгими годами облаком висевшего над ПТУ. Но даже с тех пор, как оно исчезло, техникум выглядел целым и вполне пригодным не только для жилья, обороны и НП, но и чтобы поживиться чем-нибудь стоящим.
Чем они и занялись. По крайней мере, Полтора. И если троица «туристов» бесцельно бродила по коридорам и помещениям здания, равнодушно оглядывая его убранство, попинывая мусор и размышляя о дальнейших действиях, то Полтора решили конкретно помародерствовать. Сталкеры в Зоне не гнушались этим, многие вообще жили разграблением заброшенных зданий.
Тагил быстро нашел артефакт «жемчужина», затем целый ворох схем, чертежей и планов ПТУ, а вместе с ним прилегающих улиц, сооружений и коммуникаций. В том числе и проекты строительства соседних корпусов НИИ. Видимо, когда-то учащимся энерготехникума давали задания проектировать эти здания или собирать отчет по практике. Но по нынешним временам эти кальки и ватманы ценились очень высоко. Особенно на Большой земле! Да и на научной станции, что за Падью, можно было толкнуть по двойной цене.
Сталкер довольно улыбнулся, бережно свернул широкоформатные листы, немало поворчав, засунул их в тубус коричневого цвета, лежащий подле, и, соорудив завязки, закинул багаж за спину. Осмотр кабинетов и аудиторий продолжился.
Вовка, забросив арбалет на спину рядом с рюкзаком, бродил по другому этажу, посетив приемную директора и учительскую. Прибарахлился там оловянными нагрудными значками, парой медалей, часами и столовым серебром. Теперь стоял в нерешительности перед полками с красивыми кубками и вымпелами, решая как, куда и зачем можно использовать эти штуки. Вдруг ему нестерпимо захотелось по большой нужде. Он сморщился и начал лихорадочно искать бумагу. Нужной толщины и размеров среди кучи твердых папок, книг и журналов было маловато. Нашел, торопливо обогнул директорский стол без кресла, спустил портки и уселся, блаженно прикрыв глаза. Через минуту, почитывая выдранные из «Справочника инженера-энергетика» за восьмидесятый год листы, услышал шаги. А затем знакомые голоса.
