Кровавая пелена перед глазами сменилась тьмой.
В себя он пришел мгновенно. Этому поспособствовала пара увесистых оплеух. Для свирепых мутов, впрочем, слабоватых.
— Живой? — долетел откуда-то голос Зигфрида.
— Хватит его колотить! — Это уже была Хельга. — Он очнулся!
Перед глазами медленно сформировались очертания знакомых лиц. На треснувшие губы сама собой вылезла счастливая улыбка. И впервые улыбаться был о так больно.
— Живой, — произнес голос Отшельника. — А что молодому сделается…
— Вот дернул же тебя черт… — недовольно бросил Чико. — Влезли-таки в кашу… — тут же в глазах сверкнуло, знакомо прогудел огнемет, Где-то раздались истошные вопли.
— Помогите подняться… — прохрипел Книжник, пытаясь встать. — Дайте оружие… Я буду драться…
— Сиди уж, боец… — тихо сказала Хельга, придерживая друга.
Зрение наконец-то вернулось к Книжнику. Он стоял на коленях, стирая кровь с лица и разглядывая то, что творилось по сторонам. Ничего утешительного не удалось высмотреть. Вокруг валялись многочисленные трупы нео: опаленные огнем, изрубленные клинками. Друзья все-таки вырвали его из лап смерти. Здесь были все — даже Отшельник и маленькая девочка с глазами воина. Но в результате они и сами попали в ловушку. Группа замерла, ощетинившись оружием посреди живого, враждебного моря. Но и теперь Книжник не жалел, что бросился на врага — пусть даже это было глупым мальчишеством. Шла битва — возможно, главная в истории последней человеческой крепости, видавшей немало других битв. И он не останется в стороне. Потому что не будет шанса отмотать время назад и принять более правильное решение.
Муты не торопились. Они были уверены в собственной силе: Кремлю оставалось недолго, и никому не хотелось рисковать за здорово живешь под струями огнемета. Нео плотно окружили группу и презрительно скалились с безопасного расстояния. Похоже, чего-то ждали, И скоро стало ясно — чего именно.
— Мать моя женщина… — опустив ствол огнемета, пробормотал Чико.
Десяток мутов выкатывал вперед какую-то здоровенную штуковину на мощных ободах от древнего грузовика. Только когда заскрипели, скручиваясь, крепкие жилы, затрещало дерево отводимого назад рычага, стало понятно, что это.
Муты решили прикончить их из баллисты — разновидности катапульты, приспособленной для метания булыжников. И теперь выводили это чудовище из дерева и железа на стрельбу прямой наводкой. Враги оживились, засуетились, азартно прихлопывая и подпрыгивая, ожидая, наверное, забавного зрелища. Беда «хомо» превращалась для них в забавный аттракцион.
— Какие у кого идеи? — поинтересовался Зигфрид, — Потому что у меня кончились.
— Патрон! — глухо сказал Книжник, — У тебя остался патрон в револьвере!
— Да? — отозвался Зигфрид, задумчиво разглядывая врагов и привычно поигрывая мечом. — А что делать с этим?
Он указал в другую сторону, откуда деятельные муты выкатывали пару чудовищных катапульт, заряженных заостренными бревнами. Эти даже не стали целиться: ухнуло, гулко засвистело, и над головами, по широкой дуге пронесся кол размером с телеграфный столб. Уткнулся в камни и разлетелся вдребезги.
— Перелет, — проследив взглядом полет незамысловатого снаряда, прокомментировал Зигфрид, — Но я бы не особо рассчитывал на удачу…
С воем пронеслось бревно, выпущенное из второй катапульты. Это шло ниже — прямиком в группу, грозя задеть кого-то на правом фланге. Ринувшись вперед, вест молниеносным движением меча «переправил» бревно чуть в сторону. Брызнули щепки, воин едва устоял на ногах. Дико посмотрел на товарищей, собираясь что-то сказать. Но тут ухнула баллиста. В ней оказался не просто булыжник — целая россыпь небольших увесистых камней, посыпавшихся на головы убийственным дождем. Хельга бросилась к девочке, прижала ее к себе, прикрывая от камнепада. Дробно загрохотало по булыжникам площади, брызнули осколки. Вскрикнул, схватившись за плечо, Чико. В ярости выпалил пламенем в сторону осадной машины. Этот выстрел пропал зря — огонь не достал до линии окружения и только раззадорил мутов.
Книжник посмотрел на дротик, зажатый в окровавленной ладони, огляделся, остановил взгляд на старике.
— Отшельник! — позвал он. — Вы же можете призвать своих мутантов? Может, они помогут нам, как там, на крыше?
— Бесполезно, — старик покачал головой. Он выглядел не менее растерянно, чем остальные. — Слишком много нео. Они не смогут пробиться. А от рукокрылов сейчас будет мало толку…
Перекрывая его слабый голос, ухнула баллиста.
— Сюда! — страшным голосом прокричал Зигфрид. Он четко отслеживал траекторию полета каменной шрапнели, и опять группе удалось избежать потерь. Но тут же прямо в лицо полетели плохо отесанные бревна.
— Наземь! — рявкнул вест. Все попадали — и на этот раз людям повезло: здоровенное «полено», вращаясь, прошуршало в метре над залегшими «хомо», будто какой-то гигант вздумал поиграть в «городки» с летальным исходом.
Муты вовсю потешались, несмотря на окрики десятников, призывавших рядовых на штурм. Все «хомо» сейчас были для них «кремлевскими», а значит — врагами. Вест, положивший уже немало нео, да странный человек, извергающий пламя, стали слишком сильным раздражителем, чтобы оставлять их в тылу.
С громким скрежетом взводилась баллиста, и это отнюдь не способствовало оптимизму. Было ясно, что долго эта игра со смертью продолжаться не может. И если их не закидают камнями и не завалят бревнами, то усталость с неизбежностью сделает свое дело.
— Ладно… — поднимаясь с колен, произнес Зигфрид. — Сейчас мы пощупаем эти чертовы мельницы…
— Их слишком много! — в отчаянии крикнул Чико. — У нас нет шансов.
Но вслед за Зигфридом уже поднялся Книжник. Хельга, не раздумывая, выдернула из пояса гибкий клинок. Маленькая Молния сомневалась еще меньше — она уже нагнала воина и шла рядом легкой поступью маленькой хищницы. И даже Отшельник, стараясь ступать твердо, шел на врага. Чико протяжно и витиевато выругался, поправил на плечах баллоны — и решительно отправился следом.
Муты будто только того и ждали. Вряд ли эту злобную толпу могла испугать отчаянная атака горстки хомо. Они встречали врагов воинственными возгласами и ритмичным бряцанием оружия. Чем ближе подходила группа, тем громче становились боевые возгласы, тем сильнее распалаляли себя нео. Они выкатывали налитые кровью глаза, раздували ноздри и дышали часто и звучно, накачивая себя злобой. Оружейные команды баллисты и катапульт с азартом наводили орудия. С детским любопытством они жаждали посмотреть, что будет, если смести хомо залпом в упор, и спешили опередить легковооруженных соплеменников.
