Ознакомительная версия.
— Вы еще покурить предложите, — усмехнулся Денис. — Я как раз обратного опасаюсь, что наемники поездом воспользуются. Сверху, с борта техники, воевать куда как удобнее. Уж поверьте пилоту-любителю боевого вертолета.
— Боевого! — Николай фыркнул. — «Сиська» с двумя пулеметами в морде! Нашел, блин, штурмовик.
— Попрошу без грубостей, — вяло возмутился Денис.
— Боевой твой «трансформер», боевой, — Добрецов похлопал пилота по плечу. — Был.
— Уже второй — «был», — заметил Николай.
— Я, что ли, виноват? — Денис поднял руки. — Обе «вертушки» исключительно на вашей совести, господа начальники. По моей вине ни одна машина не погибла.
— Все верно, — согласился Владислав. — Молодец, Дэн, свежо мыслишь.
— Я и сам посвежее буду, — Денис хитро покосился на Николая.
— Позеленее, — уточнил тот.
Пикировку «отцов и детей» прервал возглас Климова. Вася звал начальство посмотреть на нечто обнаруженное им и его помощниками. Причем орал при этом благим матом. Добрецов и остальные выждали, когда огнеметный расчет сделает очередной профилактический выстрел в просвет люка напротив, и, пригибаясь, вошли в «слепой» коридор.
Вася обнаружился метрах в десяти от начала коридора. Он подпрыгивал на месте, размахивая фонарем и тыча свободной рукой в темноту.
— Там грот и сквозняк! И лестница наверх, винтовая!
— Прекрати шуметь, — Владислав поморщился. — Оглохнем. И так после канонады в ушах звенит.
— А? — Климов обернулся. — Да, у меня тоже заложило. Винтовая, видите?
Он осветил фонарем небольшое помещение. Лестница в нем действительно была, а вот насчет сквозняка Климов явно преувеличил. Поток воздуха был минимальный. Владислав протиснулся в пробитый стараниями спецназовцев лаз и очутился внутри заваленного обломками нового грота. Лестница поднималась точно из центра помещения и уходила в недра нависшей над гротом горы совсем ненамного. Добрецов осторожно шагнул на ржавые ступеньки и медленно поднялся на «второй этаж». Там нашелся еще один грот, совсем крошечный, квадратов в десять-двенадцать, с низким полукруглым сводом, из которого не открывалось ни дверей, ни окон. Владислав спустился вниз и обследовал ближайшую стену. Воздух шел из двухдюймовой, не больше, вентиляционной трубы. Его, определенно, нагнетали компрессоры и, без сомнений, откуда-то из района большого грота, то есть с вражеской территории. Владислав взял этот нюанс на заметку и вернулся к товарищам.
— В принципе, если соберемся спокойно умереть, лучшего места не найти, — подвел черту своим исследованиям Добрецов.
— Почему сразу умереть? — спросил Вася, обиженный тем, что его находку не оценили. — Можно просто отсидеться тут некоторое время.
— А потом сдаться, — хмыкнул Николай. — Забиваться в щели — верх тактической глупости. В бою должно быть место для маневра. А крепости рано или поздно берут. Даже самые лучшие. Не то что эту кухню. Пошли назад, а то тут душно, как в склепе.
Выбраться из «склепа» им не удалось. Когда начальство было уже на пороге, в куцем коридорчике неожиданно появились «женщины и дети», а потом в него начали набиваться бойцы. Генералов и свиту оттеснили к пролому, а затем и вовсе вдавили обратно в грот.
— Что там такое?! — поверх голов крикнул Владислав.
— «Ленин» прет! А из кабины «гуси» стреляют!
— Кто? — не понял Вася. — При чем тут Лена?
— Локомотив, — с терпеливой обреченностью в голосе пояснил Добрецов, — серии «ВЛ», старый, еще советский. Где они его откопали?
— Вопрос «А что я говорил?» будет уместен? — ехидно спросил Дэн. — Ну и что теперь?
— А что теперь? Будем окапываться. Владислав вынул из подсумка десяток небольших, но тяжелых металлических шариков. Когда в грот вошли все уцелевшие после внезапной атаки бойцы, он бросил в коридор пять шариков: один за другим и с разной силой. Увидеть эффект было нереально, но если воспользоваться приборами, например, личным смартом Добрецова, временно выполняющим функции компа-координатора, схема возникшей из последних С4Н защиты становилась понятна. Пять последовательных щитов в небольшом объеме коридора могли оказать достаточное сопротивление не только армии Н5А, но даже излучению М-станнеров, а значит, и продвижению наемников. Для надежности на последнем рубеже расположились еще и обычные бойцы с гранатометами и огнеметом, запасные баллоны для которого отчаянный Цыплаков успел вытянуть буквально из-под колес надвигающегося поезда.
Еще один агломерат нанороботов Владислав закатил в воздуховод, а последние четыре раздал женщинам и Олежке. Мальчик внимательно изучил тяжелый шарик и попытался засунуть его в рот, но не успел. Агломерат растворился прямо у него в ручонке. Олежка удивился, но расстроиться по этому поводу не успел. Дядя Вася Климов быстренько отвлек его внимание пригоршней пустых гильз.
Владислав сверился с показаниями смарта. Все было готово. Гражданские имели индивидуальную броню, а бойцы и командиры были готовы к отражению атаки любых сил противника, если тот все же умудрится прорвать пять молекулярных щитов из боевых нанороботов.
Все это было жестом отчаяния, вроде самосожжения, но иного выхода все равно не оставалось. Разве что сдаться.
— Это мы всегда успеем, — заявил Николай, усаживаясь на нижнюю ступеньку винтовой лестницы. — Подождем немного, а вдруг что изменится?
— Что? — перед ним остановилась Ольга с Олежкой на руках. — Вы не возражаете, если наверху мы устроим женскую половину?
— А, да, это правильно, — Николай Николаевич встал и посторонился. — Наверху и почище, и поспокойнее. Подсадить?
— Вам интересно потрогать или помочь? — Ольга усмехнулась. — Справимся.
— Есть женщины в русских пещерах! — Николай покачал головой и проводил женщин взглядом.
Все три были хороши, несмотря на усталость и грязную одежду. Особенно приятно было наблюдать за ними, поднимающимися по винтовой лестнице. Николай мечтательно вздохнул — «Эх, где мои …дцать лет?!» — и вернулся в компанию совещающегося начальства. Там уже вовсю разгорелся диспут, причем на тему фразы, невольно оброненной именно Николаем Николаевичем. Насчет того, что все может измениться. Спорили, что конкретно изменится и в какую сторону. Возмутителем спокойствия, как обычно, выступал Климов.
— Неужели не понятно, что Главного и его «клуб» можно остановить, лишь опубликовав железобетонные улики, неопровержимо доказывающие факт заговора, и предоставив народу живого свидетеля?! Но! При этом крайне необходимо, чтоб факты были не только железобетонными, но и трактовались абсолютно однозначно, а свидетелем был сам Михайлов и никто иной!
Ознакомительная версия.
