Сестренка проговорилась о недавнем походе Селина-младшего в ночной клуб, и мамаша устроила Алексу настоящую головомойку. Тут же вспомнилось его ночное исчезновение и множество других проступков. К счастью для него, главным правилом Селина-старшего в воспитании детей было полное отсутствие запретов. С самого детства его и сестру ни в чем не ограничивали, никогда не наказывали, и лишь в особых случаях проводили длительные профилактические беседы. Поэтому даже нынешний порыв матери посадить сына под домашний арест не смог преодолеть отцовское спокойствие и уверенность в собственной правоте. Алексу всего лишь прочитали очень длинную лекцию о доверии, но неожиданно для себя он взбесился.
Чуть ли не впервые в жизни нагрубил родителям и пулей выскочил из квартиры, благополучно забыв рюкзак со всеми тетрадями и «формой ботаника». Хорошо хоть деньги не забыл, а то ходил бы сейчас без сотового телефона.
И вот он идет по улице, ловя на себе заинтересованные взгляды прохожих. Разумеется, их внимание привлекала красивая татуировка дракона на правой руке. Алекс до сих пор не понимал, почему Сенсеич так сильно из-за нее ругался.
Он покосился на татуировку.
Одногруппники наверняка сильно удивятся, когда Селин придет в университет, демонстрируя своего рыжего дракона…
– Эй, парень!
Звонкий женский голос настиг его у самого входа в университет.
«Ну вот, уже привлек к себе внимание», – ехидно подумал Алекс, медленно обернулся и столкнулся практически нос к носу с высокой рыжей девушкой. Точнее, нос-то его ткнулся в несколько иную часть тела – незнакомка оказалась выше него на целых полторы головы.
– Кхм… – Алекса трудно было смутить, но вот сказать что-нибудь ехидное, когда тебе в лицо очень активно тычется чей-то бюст довольно проблематично. Особенно если это бюст четвертого размера с такой милой татуировочкой…
– Куда уставился, урод?
Он поспешно отшагнул назад и быстро осмотрелся по сторонам. К счастью, никто не обратил на сей невинный инцидент никакого внимания. А то ведь с судьбы могло статься устроить дешевый фокус, характерный для телесериальчиков – застал бы его кто-нибудь из одногруппников в такой позе, и что прикажете делать?
– Вам что-то нужно? – настороженно спросил Алекс. Опыт подсказывал, что ничего хорошего от таких агрессивных девушек ждать не приходится.
Более внимательный осмотр окончательно убедил Алекса в том, что на него натолкнулась профессиональная баскетболистка. Если уж она без каблуков такого роста… Да и длинные, обвитые не по-женски выделяющимися жгутами мышц, руки говорят о серьезной физической подготовке. Странно, Алекс не припоминал, чтобы пересекался с ней в университете, а такую даму грех не запомнить. Да и место ей не в каком-то РГСУ, а в сборной России или в одной из московских команд.
Вместо того чтобы ответить на довольно простой вопрос, девушка сделала какой-то замысловатый жест руками и выразительно посмотрела на его татуировку.
«Больная?» – логично предположил Алекс, но решил оставить эту мысль при себе.
– Рыжий! – сказала как сплюнула баскетболистка. – Я вызываю тебя на поединок.
Алекс слегка опешил.
– Девушка, какого…
– Увидимся в Рейтинге, – фыркнула баскетболистка, смерив его презрительным взглядом. – Задохлик!
Некоторое время Алекс тупо хлопал глазами, затем произвел нехитрые дыхательные упражнения, схожие с простонародным «ущипните меня».
– Ча-ао, – протянула девушка, эффектно вильнула задом и зашагала в сторону метро.
«Ну и баскетболистка: набросилась, накричала, вызвала куда-то… – Алекс как следует потер виски. – Мало мне боя с „рептилоидом“, так теперь еще с этой дылдой, что ли, драться? Как она меня нашла вообще?»
Так и не придя к какому-либо выводу, он влился в поток студентов, торопящихся на пары, но на всякий случай прикрыл татуировку, опустив рукава. Было бы довольно логично предположить, что баскетболистка среагировала именно на изображение знака клуба, а поэтому Алекс предпочел обезопаситься. Он на полном автомате дошел до деканата, посмотрел расписание и все так же бездумно зашагал по пустеющему коридору к нужной аудитории.
– Леха!
К нему навстречу уже спешил Смирнов.
– Привет, ты где пропадал?
Толстяк в нерешительности остановился перед другом и окинул его удивленным взглядом.
– Да… Семейные дела, – уклончиво ответил Алекс.
– Тебя тут Рогов с компанией вчера искали.
«Ах да, он же мне какую-то работу отдал, чтобы я ее решил, – вспомнил Алекс. – Только я все тетради дома оставил, да и не до учебы как-то было. Что ж, похоже, у меня будут проблемы… Или они начнутся у Стаса? Я же решил плюнуть на все эти игры в „ботаника“».
– Черт с ними, – отмахнулся Алекс. – Пойдем, а то на пару опоздаем.
Смирнов пожал плечами, не переставая коситься на неожиданно изменившегося друга.
– Дело твое. Получишь от них по шее.
– Посмотрим, – отвлеченно ответил Алекс.
Он постоянно прогонял в голове странную встречу, чувствуя, что в очередной раз вляпался в неприятности. Девушка вызвала его на бой, но имела ли она право на это? Сенсеич говорил, что есть довольно строгие правила взаимоотношений между клубами. Вот только откуда Алексу знать эти самые правила, если их никто не объяснил, а на сайте кроме Рейтинга в гостевом доступе больше ничего не увидишь.
Смирнов не сводил взгляда с молчаливого друга, пока они шли к аудитории, и наконец не выдержал:
– Слушай, чегой-то ты очки на линзы сменил?
– А? – запоздало опомнился Алекс. – Да вот… имидж решил поменять. Кстати, как твои тренировки по боксу?
Толстяк почесал затылок.
– Неплохо. Вчера был первый спарринг. Сначала страшно… а потом даже интересно. Когда в шлеме, это не так уж и больно. И совершенно не такие ощущения, как во время издевательств Рогова и компании, хотя бьют даже сильнее.
Алекс посмотрел на друга и не смог сдержать улыбки.
– Ну, ты герой.
– Унижение гораздо больнее ударов, – с неожиданной твердостью проговорил Смирнов. – Если честно, я даже какое-то извращенное удовольствие от этого получал.
«Надо же, он начинает взрослеть, – довольно подумал Алекс. – Возможно, это первая стадия ломки характера. Ведь не зря же считается, что изначально мягкий человек может измениться только под влиянием очень серьезных обстоятельств. Но зато, как писал один мудрец, „самый сильный протест бывает тот, который поднимается… из груди самых слабых и терпеливых“.[37] Кто знает, пройдет какое-то время, и неуклюжий толстяк сможет дать отпор любому самовлюбленному уроду…»
