Ознакомительная версия.
Из кустов вылез бледный американец, ловя воздух ртом, словно выброшенная на берег рыба. Андрей покосился на него одним глазом, так как другой уже успел заплыть. Вроде тихий пока, не рыпается, только стоит посреди улицы и дышит, как овчарка в жару. А вдруг сейчас лёгкие продует и снова бросится?
Андрей на всякий случай приготовился. Ан нет, западный коллега подошел, припадая на правую ногу (и когда я ему успел зацепить колено? Небось сам подвернул, когда падал), и протянул руку:
– Джек. Джек Томпсон. Мы вьедь не успел представиться.
– У вас в Америке так принято знакомиться? Сначала – в харю, а потом за ручку? – буркнул Андрей, но все-таки пожал широкую ладонь иностранца. – Андрей Макаренко, прошу любить и жаловать.
– По кличке Висьяков? – Джек улыбнулся краем рта.
– Можно и Висяков, можно и Педагог, как вам будет угодно, – горестно вздохнул Макаренко, представляя лицо Насти при виде его заплывшей физиономии.
– Поехальи в мой отель. Я буду тебя лечить, – сказал полицейский и потащил Андрея к машине. – Я тебья побиль, я тьебя должен лечить.
– То есть как «побиль»? Это еще вопрос, кто кого… – начал было Андрей, но потом вспомнил свой локоть, как нож гильотины падающий на шею полицейского, и ему стало нехорошо.
«И хрен с ним, с басурманом, пусть думает, как ему хочется», – решил он, позволяя (во дела! Сам себя не узнаю…) Томпсону усесться за руль и везти себя чёрт-те знает куда.
* * *
– Это большье похож на фантастика. У него красный глаза. Как дьявол! Он убить свой жена, который должен был скоро рожать, а потом… много-много людей ещё… и мой жена… и дочка…
Полицейский с хрустом сжал кулаки, его лицо стало страшным.
– Я приехал сюда его не ловить. Я приехал его убивать. Ты есть помочь мне, Андрей?
Макаренко сидел на диване с лицом, обмотанным какими-то пахучими импортными примочками, и потягивал через соломинку бесподобно вкусный коктейль.
– А чё ж не помочь? Дело святое. Кабы кто мою семью так, я б его, гада, из-под земли достал. Только вот его ж сначала найти надо.
– Не только найти, но и… как это… обезъврьедить. Он может так делать глазами… – Томпсон резко провел рукой над столом, – и кидать любой предмет. И ещё. Гипноз. Только очень сильно. Как Мессинг. Он вылетать из США через много-много полицейский кордон, и никто его не видеть. Сильный очень. Взрослый человьек распять на церковный стене…
– Сильный, говоришь…
Андрей припомнил оторванную голову патологоанатома и до неузнаваемости изуродованный труп бандита по кличке Макс. Похоже, один почерк. Нечеловеческая сила и какая-то дьявольски изощрённая жестокость.
Томпсон достал из портфеля фоторобот убийцы и протянул Андрею. С листка бумаги на следователя глянуло узкое лицо с чуть раскосыми злыми глазами и длинными смоляными волосами до плеч. А ну-ка, ну-ка! Если стрижку ему короткую, да отъесться малость…
Он бросился к болтающемуся на вешалке кителю и выдернул из кармана снимок лица Ивана, переснятый из архива СИЗО, и положил его рядом с фотороботом Эндрю Мартина.
– O, my God! – прошептал полицейский.
Портреты были похожи друг на друга. Тот же волевой подбородок, те же упрямо сжатые губы, одинаковая форма носа… Но главное – глаза. Пронизывающие, исполненные какой-то древней, животной силой, ощущаемой даже через посредственно выполненные на компьютере изображения. Это были, несомненно, абсолютно разные люди, но в то же время…
Макаренко закусил губу:
– Чёрт, похожи-то как. Не братья ли часом?
– Ньет. Убийца всьегда ньемного похож друг на друг. Их мьетит смерть.
Андрей откинулся на спинку дивана.
– Ну и какие будут предложения? В принципе, сводки и фотороботы на все посты разосланы, следственные действия произведены. Дело за малым – подождать, пока бравые ребята оперативники разыщут супостатов. А нам – сидеть сложа руки и ждать результатов.
– Да, навьерно, так.
Томпсон опустил голову и начал автоматически вертеть в пальцах бокал. Стеклянное донышко с легким позвякиванием елозило по столу. Вдруг послышался легкий хруст.
– Damn it!
Томпсон осторожно отряхнул с ладони осколки раздавленного бокала и стеклянную пыль.
– Хорошо, что не порезался, – сказал Андрей, с уважением поглядев на широченные запястья полицейского. – Здоров ты, однако, товарищ Джек. А вот так сможешь?
Он снова поднялся, завел руки за спину и вытащил из-под кителя пару длинных металлических штырей.
– Пистолет у нас следакам с собой таскать не рекомендуется. Не дай бог пристрелишь кого – замучаешься отписываться да отмазываться. Так я вот что вместо оружия на всякий случай приспособил.
Макаренко положил на стол несколько остро заточенных металлических штырей сантиметров по двадцать длиной, до половины обмотанных лейкопластырем.
– Сзади на поясе крепятся под кителем. Случись чего – на пластыре отпечатков не остаётся. И от нервов классная вещь. Ежели охота во гневе кому в рожу дать или сломать чего, а по каким-то причинам нельзя – очень оттягивает.
Он вложил железяку между пальцев руки и – р-раз! – резко сжал кулак. Штырь обвился вокруг пальцев и упал на стол изогнутой змейкой.
– Ого! – вскричал полицейский, на мгновение забыв обо всём и вновь став мальчишкой. Он ухватил другую железку, но, сколько ни пыжился, фокус повторить не смог.
– Вот так, тренируйся, братан, – усмехнулся Андрей, а сам злорадно подумал: «Это за „я тебя побиль“. Один – один».
Томпсон с сожалением отложил штырь и утер пот с красного от напряжения лица.
– Ну вот видишь, как расслабляет, – заметил Андрей. – Все проблемы долой.
– Нье знаю, – пробурчал американец, утирая пот со лба. – Релакс по-русски – можьет быть, но как оружие «беретта» есть лучше…
– Это уж точно, – согласился Андрей, – но это Россия, а не Америка. Здесь свои законы.
– Странный законы, когда у полисмен нет оружие.
Андрей дипломатично пропустил мимо ушей непочтительную фразу американца относительно несовершенства российского законодательства и, памятуя, что лучший способ защиты – нападение, сказал:
– Ну знаешь ли, у вас тоже мужиков сажают, если он бабу по заднице похлопает. Так что, если разобраться, в каждой стране свои чудеса. А насчёт твоего кровника не беспокойся – найдём. Есть у меня некоторые мысли. Покатаемся по Москве, прочешем район пару-тройку раз. Вдруг повезёт. Вероятность, конечно, один к миллиону, но всё равно делать нечего. Мне начальство по случаю твоего приезда, считай, отпуск организовало. А не найдём – так хоть столицу посмотришь. Всё лучше, чем в гостинице сидеть и самому себе нервы портить.
Ознакомительная версия.
