Дружинники, навалившись, сместили в сторону одну из телег, впустили группу в образовавшийся проем. И тут же проем закрылся. Оставшиеся снаружи роботы заняли оборону по периметру укрепления.
Внутри же было неимоверно тесно. Помимо дружинников, здесь укрыли фенакодусов и снятый с повозок наиболее ценный груз. Большинство воинов расположились по периметру, у «бойниц» в щелях между повозками и на самих телегах, за массивными оружейными ящиками и мощными деревянными щитами, вставленными в специальные пазы тележных бортов. Здесь, рядом с воинами, Книжник ощутил себя «в своей тарелке». Ведь эти люди прошли по указанному им маршруту и вернулись далеко не с пустыми руками.
— Оставайтесь здесь! — крикнул парень своим, — Я сейчас!
Он вскочил на внутренний край какой-то повозки и стал неловко пробираться туда, где краем глаза заприметил сотника. Тот тоже заметил Книжника, кивнул коротко и зычно выкрикнул очередное приказание, украсив его россыпью крепких словечек.
— А вы вовремя! — подобравшись поближе, выкрикнул Книжник. — Мы уж думали все, каюк!
— Сочтемся, — усмехнулся сотник, — Это ты био с каракулями на брюхе подослал?
— Ага…
— Неплохо придумано. Хорошо, ребята еще с новым оружием не освоились — два выстрела с РПГ почем зря извели, пока это чудище подбить пытались.
— Выходит, все-таки добрались до базы? До «Северо-Запада»?
— Не совсем, — сотник продолжал пристально следить за тем, что происходило на стенах, — Скажем так: это база добралась до нас. Данила!
Рядом возник рослый плечистый воин. Книжник его знал — совсем недавно этот парень привел в Кремль танк невиданной конструкции. Да еще в рабочем состоянии. Что-то там было связано с заговором и предательством. Все это вспоминалось смутно — он как раз готовился к выпускным испытаниям в Семинарии, и много событий прошло мимо. Так или иначе, боец был серьезный, этот Данила[15].
— Наш лучший рейдер, — пояснил воевода, хлопнув по плечу ратника, — Вывел нас на рынок оружия.
— Ты, что ль, передачу Снайпера поймал? — поинтересовался Данила, не отрывая взгляда от кремлевской стены. Там, в дыму и огне, продолжалась яростная схватка.
— Какого еще Снайпера? — не понял Книжник.
— Понятно, — усмехнулся Данила. — Ну, это долгая история… А пулемет-то чего молчит?! — Последние слова были обращены к воеводе.
— Да ребята что-то разобраться не могут, — нахмурился воевода, — Техника новая, незнакомая…
— Эк… — досадливо крякнул Данила. Спрыгнул с телеги и, расталкивая бойцов, бросился в центр.
Там, посреди укрепления, среди снующих взад-вперед дружинников и нетерпеливо взбрыкивающих фенакодусов, высилась отдельно стоящая повозка. Высилась — потому что на ней громоздилась легкая конструкция из тонких бревен — вроде караульной вышки. Не очень высокая, но приподнимавшая тех, кто в ней находился, над головами прочих. Тут же стало ясно назначение этого сооружения: пара дружинников примостилась у крупнокалиберного пулемета.
Эта штуковина явно была вырвана с корнем с какой-то бронированной машины — у нее не имелось ни станка, ни сошек. Для того и потребовалась, наверное, эта грубая деревянная конструкция. Лента с патронами свисала до самой мостовой, ее придерживал второй номер расчета. Калибр внушал уважение. Но оценить эту машинку по достоинству пришлось мутам.
— А ну, дай я! — крикнул Данила. — Смотри, как надо!
Ратник развернул ствол в сторону кремлевской стены, дернул за трос взведения затвора. Прильнул к прицелу, нажал на спуск. Загрохотало — низко, гулко, солидно. Пулемет обильно срыгнул веер стреляных гильз.
— Пулемет «Корд», калибр двенадцать и семь! — со смаком произнес сотник. — Еще мальчишкой мечтал увидеть, как он лупит…
— Мечты сбываются, — деликатно сказал Книжник. У него самого в детстве были несколько иные мечты.
Теперь все смотрели на стены. Оттуда, со штурмовых лестниц, посыпались вниз целые гроздья карабкавшихся вверх мутов.
— Что, не нравится, твари?! — мрачно процедил сотник. Резко повернулся к бойцам: — Сосредоточить огонь между Сенатской и Спасской!
Дружинники мгновенно переключились на стрельбу по стенам. Было заметно, что новое оружие все еще им непривычно, но в глазах каждого отражался мрачный азарт боя. Глядя на них, Книжник не смог удержаться, тем более что из телеги, присыпанные соломой, торчали тревожно знакомые предметы. Один такой он и вытащил.
АК-74. Удобный и безотказный, несмотря на древность. Поднял глаза на хмурого бойца, охранявшего обоз. Вместо ответа дружинник кивнул в сторону кособокого черного ящика. Тот был набит патронами — в расползавшихся картонных коробках и уже снаряженных магазинах. Книжник запустил руку в цинковую прохладу и вытащил пару магазинов. Уже привычным движением вогнал на место, передернул затвор. Скосился в сторону.
Там стоял Зигфрид — сложив на груди руки, спокойно наблюдая за боем. Словно исход был ему уже ясен. Вест больше не рвался в бой, как будто бы предоставляя кремлевским самим разобраться с обидчиками.
Все-таки странный кодекс поведения у этих вестов, подумалось Книжнику. Он вскинул автомат, подвел прицельную планку под какого-то мута, пытавшегося перебраться через обломанный кирпичный зубец. И без всякого сожаления нажал на спуск.
Следующие минуты были наполнены грохотом и гарью. И результат не заставил себя ждать. Стена оголилась, нео стали сдавать. Удачным выстрелом из гранатомета была искорежена осадная башня. Муты сыпались из нее, как тараканы, разгоравшийся огонь довершал дело. Штурм со стороны восточной стены был сорван.
Окончательно все решил еще ранее заложенный разлад в рядах мутов: в спину раргам мстительно ударили ззарги. Главное преимущество мутов — союз двух кланов — рассыпался как карточный домик. Недолгое боевое братство оборачивалось кровавой междоусобицей. И кремлевским воинам, наблюдавшим это со стен, было трудно сдержать угрюмое злорадство.
Осада еще не была снята полностью. Но уже открывались ворота Спасской башни, и под ее величественные своды втекал теперь караван повозок, запряженных фенакодусами. С той стороны их принимали воины-монахи — мрачные, усталые, с покрытыми копотью лицами.
У ворот, под прикрытием двух десятков верховых дружинников, группа замешкалась.
— Нет мне обратной дороги, — прямо сказал старик. — Нео не простят мне удара в спину. Так что теперь нет у меня дома…
— Теперь у вас есть новый дом, — возразил Книжник. — Кремль с радостью примет вас.
Парень поймал себя на мысли, что слишком оптимистично смотрит на вещи. Кремль вряд ли примет его самого — что уж говорить о бесполезном для него старике? Приводить в качестве аргумента его удивительные способности опасно. Ведь это ставит его в один ряд с мутантами, а стало быть, с врагами.
