вопросы, и это здесь не в почёте…
Понимая, что ответы мне не получить, я решил оглядеться. С трудом наклонив голову в бок, первым делом я осмотрел своего спутника. Это был небольшого роста человек, буквально метр с кепкой и с весьма причудливым телосложением. Он не был карликом, с присущими для их фигуры раскосыми, округлыми, как бочка, ногами и скорее походил на младенца-переростка. Он был одет в белый фрак, подчёркивающий его пухлую фигуру, а приглаженные назад русые волосы смешно подрагивали при каждом его шаге.
Быстро семеня ножками, одетыми в белые лакированные туфли, существо передвигалось по жемчужно-белому покрытию, похожему на мрамор. Оглядевшись по сторонам, я не увидел конца и края этому причудливому полу, сильно контрастирующему с чёрным, непроглядным пространством вокруг.
– В самом деле, долго нам ещё идти? Может, хоть объяснишь мне, что происходит?
Голова была забита самыми разными мыслями, никак не желающими складываться в цельную картину. Я смутно припоминал события до момента, как попал сюда, но почему-то это меня не пугало.
– Молчи, человек. Таких как ты сейчас много приходит. Дохнете как мухи! – проворчало существо и перешло на бег. – Заставляете меня работать в поте лица! Даже времени на отдых нет!
– Дохнем? – удивлённо произнёс я. – Я умер?
– Помер! – глумливо ответил некто и рассмеялся. – Теперь тебя ждёт новая жизнь. Забудь про старую и надейся, что родишься не головоногим чудовищем где-нибудь в Архоне!
– Архоне?.. – прошептал я и запрокинул голову. – Почему я смерть свою не помню?
– А вот это уже интересно, но я бы на твоём месте не думал о такой ерунде! – существо ухмыльнулось. – Меньше воспоминаний – меньше душевных стенаний!
***
В это же время. Поляна в Тёмном лесу.
Олекх и компания находились рядом с двумя телами, в которых когда-то теплилась жизнь. Арамиль и Хэйян оплакивали погибшую учительницу, Лиза в это время сидела в стороне и что-то нервно записывала в выпрошенную у Олекха тетрадь, а сам гном стоял над телом ученика и грыз ногти. Ведь перед ним стоял тяжёлый, как никогда, выбор.
Кернун чётко расставил границы своих возможностей и дал Олекху понять, что воскресить он сможет лишь двоих. Казалось бы, чего тут думать – воскрешай Феникса и Брин, но гнома одолевали сомнения. Ведь изначально он шёл на поляну ради того, чтобы спасти свою возлюбленную…
Вариант с тем, чтобы не воскрешать Феникса, он даже не рассматривал. Парнишка надеялся на своего учителя, а сам Олекх уже успел к нему прикипеть, хоть и знаком с ним был совсем ничего. Но и склонить свой выбор в сторону совсем незнакомой эльфийки он не мог. Хоть и прекрасно понимал, что эльфийка спасла Лизу из цепких лап Хромаса и не заслуживает подобной смерти.
Взглянув на двух братьев эльфов, горько плачущих над трупом своей любимой учительницы, он чертыхнулся и прикусил губу. Пускай эльфийка изначально ему не понравилась, но её жизнь казалась гному куда более важной, нежели жизнь Беллы. Ведь его невеста уже давно заточена в камне и всё же жива, в отличие от Брин, покинувшей этот мир навсегда. Да и пока они тащили тела на поляну, сбегая из поселения, оставаться в котором могло быть не безопасно, гном успел наслушаться от самих братьев о том, какой хорошей и отзывчивой девушкой была эльфийка. Именно совокупность этих факторов и мешала ему сделать выбор в пользу своей возлюбленной.
– Чёрт! – вдруг вскричал он. – Да пошло оно всё к чёрту!
Дёрнувшись от неожиданности, братья удивлённо посмотрели на гнома. Лиза так же отложила блокнот в сторону и с настороженностью взглянула на Олекха.
– Мне нужно отойти, – произнёс он и молча ушёл с поляны, направившись к статуе своей возлюбленной.
Слова Кернуна, сказанные им незадолго до произошедшего в поселении, заставляли сердце гнома наливаться кровью.
– Всё ещё жива и находится в сознании… – прошептал гном и остановился в нескольких метрах от статуи, не решаясь подойти ближе.
Понимая, что ему, скорее всего, придётся сделать выбор не в пользу своей невесты, он неуверенно шагнул вперёд и остановился прямо напротив статуи. Всхлипнув и упав на колени, он опустил потяжелевшую голову к траве и с трудом собрался с мыслями. Его голос охрип и заметно подрагивал, а слова, слетавшие с уст, прерывались и путались:
– Белла, дорогая моя… Как же я хочу снова упасть в твои объятия и вновь почувствовать тепло твоих рук… Я наворотил такую кашу, которую теперь не знаю как расхлёбывать… Сегодня ещё двое погибли из-за моей оплошности… Ведь это я позволил тому эльфу сломать коготь. Это я выпустил чудовище на волю!.. Если бы только я не позволил этому случится, то мне не пришлось бы сейчас выбирать… Я знаю, ты меня слышишь. Я знаю, что ты сейчас в сознании, и больше всего боюсь признавать тот факт, что всё это из-за меня… Я уверен, ты меня ненавидишь, но…
Гном неожиданно прервался и, тяжело сглотнув слюну, посмотрел наверх. На мгновение ему показалось, что его невеста смотрит на него сквозь каменную корку и улыбается. Неимоверное тепло обдало всё его тело, а на глазах проступили слёзы. Не до конца веря в происходящее, Олекх вдруг подскочил на ноги и схватился за ладонь, держащую бьющееся сердце уцелевшей рукой. И не успел он сказать и слово, как вдруг пошатнулся и плашмя упал назад, закрывая глаза.
***
Кернун сидел напротив Моргиона и улыбался.
– Мой план сработал именно так, как я того желал! Теперь, когда я намеренно лишил его такой сладкой возможности воскрешения возлюбленной… Он точно возжелает вновь получить шанс её воскресить и пойдёт на всё, лишь бы это случилось.
Моргион устало хмыкнул и ударил по столу когтем, выпущенным из обветшалого пальца:
– Я наблюдал за происходящим со стороны, и как же всё-таки удачно вышло, что тот эльф сам решил сломать коготь… На мгновение мне показалось, что твой план трещит по швам, Кернун! Откуда там вообще взялись последователи культа теней? Ранее я считал, что они вымерли.
– Мне тоже так казалось. Нити Судьбы не говорили ни слова про их присутствие на поляне. События должны были развиваться совершенно в ином ключе, хоть исход по итогу оказался одинаковым, – Кернун нахмурился. – Но нам очень повезло, что всё случилось именно так. Подобный исход оказался лучшим вариантом развития событий, чем, если бы гном сам сломал коготь. Теперь он точно не почувствует никакого подвоха в моих действиях, ведь если бы не тот эльф, все бы выжили. Пускай считает, что я подарил ему крайнюю возможность
