И главное: по какой причине вот уже четвертый по счету незнакомец приглашает его на Землю? Кому он там понадобился, зачем?
И почему стольким сразу? Причем настолько сильно, что они то и дело убивают друг друга?
Макс не удивился бы, упади сейчас китаец на булыжную мостовую с разнесенным пулей черепом, — но китаец улыбался и не падал. Наверное, знал, что говорил, утверждая, что не боится. То ли намного обогнал конкурентов, то ли их вообще не осталось…
— А если я не пойду?
Китаец не перестал улыбаться, но улыбка стала несколько напряженной. Одновременно он успевал быстро-быстро сканировать узкими глазами окружающее пространство.
Ничего примечательного не было в том пространстве. Шли по серой улице серые пешеходы — главным образом, рабочие со смены. Шли поодиночке домой и группами — в трактир.
— Если вы умный человек — пойдете.
Кому понравится, если его назовут дураком? Но Макс покачал головой:
— А я все-таки останусь…
— Вас настолько очаровал Сурган? — улыбнулся китаец, пустив вокруг прищуренных глаз паутину лучей-морщин.
— Это мое дело…
— Судя по одежде, вам предложили место заводского рабочего. Ну и как — нравится?
— Повторяю, это мое дело.
— А ведь вы годитесь на большее. На гораздо более интересные дела… Вы сами могли бы сделать такой вывод, если бы задумались о событиях последних дней…
— Тут не нужно задумываться, — буркнул Макс. — И так понятно: я нужен слишком многим. В живом и дееспособном виде. Вопрос: зачем?
— Ответ на него вы получите по ту сторону Прохода, — сказал китаец.
Макс покачал головой.
— Если бы я получил ответ по эту сторону, то…
— То что? Согласились бы?
— Во всяком случае, задумался бы.
— Возможно, я смог бы намекнуть вам кое на что… Быть может, зайдем куда-нибудь выпить по кружке пива? Я угощаю.
Макс чуть было не согласился — и все же вновь покачал головой. Сам не понял: то ли почуял подвох, то ли просто желал отделаться от настырного.
Да разве от него отделаешься…
— Значит, нет? — Китаец не выглядел разочарованным, и это озадачивало.
— Значит, нет, — твердо ответил Макс.
И без того неширокие глазки собеседника сузились в щелочки.
— Жаль.
— Мне тоже, — солгал Макс.
— Жаль, что приходится действовать вопреки вашей воле…
Дикий крик заставил вздрогнуть всех в радиусе ста метров. Приняв невообразимую стойку, китаец молниеносно нанес точный удар, и дальнейших событий Макс уже не видел. А поглядеть было на что.
Открылся Проход — синий, как море, струящийся круг. Будь здесь Сергей Коханский, он с видом знатока отметил бы, что китаец — адреналиновый проводник второго рода, как Тигран. Чтобы подхватить расслабленное тело Макса, китайцу потребовалась секунда. Еще секунда — и он скрылся бы в Проходе со своей добычей.
Второй секунды ему не дали. Резкий, переполошивший всю улицу выстрел был неточен, но китаец все же выпустил Макса, крутанулся волчком, как бывает с тем, кто задет пулей, и с воем скрылся в синем круге. Туда же унеслась еще одна пистолетная пуля — и круг исчез. Макс остался лежать на булыжной мостовой.
— Жив, — констатировал один из двоих подбежавших к нему, в то время как второй, демонстрируя испуганным пешеходам значок тайной полиции, покрикивал: «Проходи, проходи скорее, нет ничего любопытного». — Черт, едва успел… Вызывай перевозку, быстро!
Рощица была маленькая, круглая, без подлеска, с вытоптанной и унавоженной скотом почвой. Низинка — естественное место для такой рощицы в клондальской лесостепи. В низинке рощица и располагалась, а скот забирался сюда в полдень, спасаясь от жгучего солнца. Но сейчас скота в рощице не было — на его счастье.
Пули стригли листву, расщепляли ветви. Летела кора.
Ответный огонь вела одна Алена. Вначале пыталась и Ева, да куда там! С пистолетиком против автоматов много не навоюешь. Сергей и не пытался — вынул пистолет и снял с предохранителя, но и только. Куда стрелять? В начале боя он попробовал высунуться из-за ствола — тут же забило глаза крошкой коры, удивительно, что сразу голову не продырявило.
Положеньице…
Где прокололись — не понять, да и понимать не надо. Вся эта затея с бегством из подмосковной электрички в Клондал с самого начала была чистейшей авантюрой. Когда стало ясно, что до железной дороги топать полдня, подозрение это укрепилось и не превратилось в уверенность лишь по человеческой привычке надеяться на чудо. И разум даже пытался обосновать логически возможность такого чуда!
Что такое погранцы Клондала? Техасские рейнджеры, волки-одиночки. Вообще-то обход участка по Уставу да и по здравому смыслу полагается производить минимум вдвоем, а только у местных погранцов свои порядки — Ева рассказывала: часто ходят поодиночке. Спорт у них такой, что ли — взять нарушителя один на один?.. Ну а если нарушителей трое?
Отступится?
Черта лысого… Постаравшись остаться незамеченным, вызовет подкрепление. И троих накроют так же, как одного.
Постройки железнодорожной станции и насыпь уже были видны вдали, когда в небе появился дирижабль с намалеванном на брюхе с крестом в круге — и пошел кружить над головой. Держался высоко, пулей не достать, и не швырял с неба фугасно-осколочных гостинцев — просто следил. И наводил, конечно. На троих — целый отряд. По всей видимости, противников было человек десять, да еще вооруженных и экипированных как следует.
— Нам слишком долго везло, — с непривычной тоской в голосе пробормотала Ева.
Когда даже она поняла, что к станции не пробиться, нашлась вот эта рощица…
Кому просто деревья, скоту — тень, а контрабандистам — капкан. Рощица дала отсрочку, но не предложила спасения.
Теперь и не вернуться… Сергей уже дважды открывал Проход, совал в него голову и видел стремительно летящие внизу рельсы. Выходит, с какой скоростью относительно планеты покинул Землю, с такой скоростью назад и вернешься… Оба раза он отдергивал голову раньше, чем Проход закрывался сам собой, исчерпав время своего существования. А если бы не отдергивал? Снесло бы головы кочан или нет?
Да наверняка снесло бы!
И долго удивлялась бы потом одинцовская милиция: голова на путях — налицо, а где туловище? Руки-ноги где?
— У меня последний рожок, — сообщила Алена. Как ни экономно вела она огонь, патроны делали то, что они всегда умели делать лучше всего, — тратились.
Причем, кажется, впустую.
Но держали погранцов на расстоянии — этого не отнять. Тем тоже не хотелось класть свои головы почем зря.
