Обычно в такой ситуации Кэсси испытывала некоторое удовольствие, словно рыбак, у которого клюет рыба. На этот раз поведение Перси расстроило и смутило ее, даже если все это предусматривалось планом.
«Владей собой, – любил повторять гуру Джоханн, – и ты сможешь контролировать любую ситуацию. Лишишься самообладания – и ситуация станет непредсказуемой».
Она обернулась, все еще стоя на коленях, и взяла его руку в свои ладони.
– Ваша светлость, вы так любезны, что приютили меня.
Он поднял ее с колен:
– Ладно, а теперь не беспокойся больше об этом чудовище. Даже не вспоминай о нем.
Девушка подняла его руку, на мгновение прижала ее к губам и выпустила, словно испугавшись этого прикосновения.
– Я в вашем распоряжении, лорд, – произнесла она дрожащим голосом заблудившегося ребенка, потупив поддельные изумрудные глаза. – Я теперь ваша покорная служанка.
Тело графа содрогнулось от тяжелого вздоха, словно молодое деревце затрепетало под мощным ударом. Сейчас Кэсси балансировала на самом острие лезвия. Она испытала неподдельное сильное артистическое удовольствие, когда он протянул руку, чтобы коснуться ее, но остановился, словно Кэсси окружало невидимое силовое поле. Она сейчас играла им так же искусно, как давно умершие музыканты на своих инструментах, чьи звуки наполняли гостиную.
Перси бессильно уронил руку.
– Вы не должны так говорить, – сказал он. – Вы не моя служанка. Вы... – Он нахмурился, подыскивая слова. – Вы человек, который стал мне очень дорог. Вы, если хотите, мой друг.
– Ваша светлость оказывает мне слишком много чести.
– Вовсе нет.
Кэсси подняла к нему свое лицо:
– Я испытываю огромную благодарность к вам. Но мне больно находиться здесь, в такой роскоши, когда мои мать и брат страдают.
Граф поднял руку в повелительном жесте.
– Я подумаю об этом, – сказал он. – Обещаю.
Он повернулся, сделал несколько шагов в сторону, но вдруг остановился. Перси оглядел ее стройную фигурку, которую одновременно и подчеркивали, и интригующе скрывали ниспадающие складки одеяния. На мгновение Кэсси почувствовала дрожь страха, боясь, что переиграла.
Граф глубоко вздохнул, собираясь с мыслями:
– Сейчас мне нужно покинуть вас, Жасмин. Но пожалуйста, оставайтесь здесь столько, сколько пожелаете. Если вам что-то понадобится, слуги проследят за этим.
Он поклонился и быстрым шагом покинул комнату. Еще мгновение она продолжала стоять, трепеща от того, что все уже закончилось. И хотя в глубине души девушка оставалась холодна, но неприятное чувство охватило ее.
«Мне стыдно, – поняла Кэсси, охваченная страхом и гневом. Она закрыла глаза и потерла их тыльной стороной ладошек. – Я проигрываю», – подумала девушка,' малодушно желая, чтобы операция поскорее закончилась. Ей приходится чересчур долго и тяжело сохранять самообладание. А потерять его сейчас, во время выполнения задания, жизненно важного для полка, ее приемной семьи, оказалось бы гораздо более тяжелым наказанием, нежели кара в случае разоблачения.
Она вошла в спальню и заперла дверь. Полчаса Кэсси лежала на спине в темноте и без сна, уставившись в потолок. И только осознав, что скучает по ужасному розовому плюшевому медвежонку, подарку Кали, Кэсси перевернулась лицом вниз и дала волю слезам.
Масамори, Хашиман
Район Галедона, Империя Драконис
30 октября 3056 г.
Барабанный перестук конских копыт наполнил тело Кэсси сумасшедшим ритмом. Ему басовито аккомпанировал бившийся о берег прибой, порожденный невидимым отсюда штормом на Шакудо. Длинные стебли пурпурной прибрежной травы, развеваемые ветром, обвивали ноги девушки, когда она проезжала мимо.
Грохоча копытами, гнедой жеребец Перси Филлингтона догнал ее и промчался мимо. Он достиг заранее оговоренной линии финиша, которая проходила рядом с главной мачтой давно утонувшего и выброшенного на берег парусника, находящегося в нескольких сотнях метров от нее. Натянув поводья жеребца, граф заставил животное подняться на дыбы, чтобы ознаменовать свою победу, а затем перегнулся через шею лошади и одобрительно похлопал, когда Кэсси подскакала на серой в яблоках арабской кобыле.
– А вы оказались способной ученицей, – заметил он. – Уже сейчас вы держитесь на лошади так, словно занимались этим много лет.
– Я всегда любила животных, ваша светлость, – ответила Кэсси, которая действительно занималась верховой ездой много лет. Когда-то полностью урбанизированная городская уличная девчонка, она научилась объезжать различных более или менее прирученных животных, стремясь усовершенствовать мастерство разведки. Но то была довольно грубая верховая езда, далекая от изысканности. Владение искусством верховой езды считалось обязательным в высших классах Империи Драконис; по традиции, езда являлась благородным времяпрепровождением воинов, кроме того, на многих планетах в пределах империи лошади по-прежнему оставались основным средством передвижения. Правитель планеты ездил лучше Кэсси и выиграл скачку без уступок с ее стороны.
Они не торопясь спускались вниз по пляжу, чувствуя, как бока лошадей ходят ходуном. Воздух был холодным, но не морозным; они наслаждались последними нежданными теплыми деньками. Большая хашиманская луна Йошицуне, розовая и раздутая, висела над далекой черной грядой Тримурти. На горизонте растекался закат, словно разливалось жидкое пламя. Запах соли, мокрого песка, загнивающих водорослей и бесконечного вечного океана окутал их, словно тяжелым облаком. Запоздавшие сверчки верещали в дюнах рядом с пляжем. Ночные птицы чуть не задевали их лица мягкими концами крыльев, когда прорезали темноту, чтобы, широко раскрыв клюв, схватить крошечных насекомых, и издавали при этом мрачные крики. Некоторое время всадники ехали молча.
Было это хорошим знаком или дурным, Кэсси еще не разобралась толком. Все три последних дня Перси занимался государственными делами, а она волновалась и проводила время, играя в маджонг и покер с Йоримото, которому правитель поручил присматривать за гостьей. Зная, что часы тикают, что где-то рыжий затевает новую вылазку против дядюшки Чэнди и полка, девушка чувствовала себя несчастной и загнанной в ловушку. Сегодня, к моменту возвращения Перси, она уже поняла, что ее нервы вот-вот сдадут.
Присутствие Йоримото оказалось приятным и ненавязчивым. В этом проявилось известное мастерство, с каким он вел наблюдение за девушкой, и она почти уверилась, что именно он был агентом мирзы в Штормовой Гавани. Или одним из них, вероятнее всего, тем самым, кто периодически оставлял для нее тайные послания.
