Валить отсюда нужно, короче. Как можно быстрей. И, может, даже одному. Как-то и Косте я опять доверять меньше начинаю после этого разговора. Может, он просто второй уровень контроля за моим поведением? Поехать в Гадюжник, подкараулить какого-то барыгу или варщика, притащить в подвал и… Или просто кого-то из бригады по делу позвать? Капрал вон псих и беспредельщик, его не жалко. Никого не жалко.
– И под каким условием?
– Кавказцев надо убрать с картинки. Война в Муслимке, главные «двухсотые» – вполне разумная причина. Да и Мартын с Погосом поймут, они не дураки.
Вот так вот все поворачивается. Сыр даже не бесплатный все равно известно где. Может быть, Барановский и намерен сдержать обещание насчет частного города, но вот гарантировать я это уже самому себе не стану. Можно кормить «завтраками», пока я полезен здесь, можно потом… ну я уже говорил. А может, меня приговорит и кто-то другой, рассчитывая получить должность «контакта» с поставщиком.
То есть в этом мире мне хорошо и уютно не будет, теперь уже точно. И отмазаться от работы на Барановского тоже не получится, это однозначно.
Тогда что?
Сейчас в «дверь» или все же подождать? Нет, все мои знания о проходах говорят, что я попаду обратно к Насте… если вот так меня что-то не дернет в сторону. Но кто сказал, что у меня верные знания, а не ошибочные? Вот в этом и вопрос. Лучше бы дождаться.
Но условия игры меняются, в нее вмешалась третья сила, подсунув мне несколько козырей. В своих интересах, конечно, но и мне с этого тоже перепадет. И да, можно возвращаться в квартиру, я думаю. Даже нужно. Поаккуратней, разумеется.
Я ожидал бомбы, заложенной в мою «Тайгу», засады в квартире, но ничего не произошло, даже сигналки не были сорваны. Где какие приметы оставил, там они и лежали. Вошел с «узи» наготове, огляделся – а все на месте, никаких следов чужого вторжения. Ни снайпер через окно не пальнул, ни вломился никто. Перетаскал сумки с оружием обратно в тайник, оставив все же четыре пистолета и два «узи» хакерам, на всякий случай. Расположился по новой, напился чаю, сготовил ужин.
Совсем уже поздно, около одиннадцати, пришло сообщение от Большого:
«Приезжай на сервис, наш кореш в гостях».
Поехал на «прокатной» с намерением ее там и оставить. Теперь хватит того, что есть.
Вечер совсем паскудный, холодный ветер, мелкий дождь, темно и мерзко. Ну и настроение под стать.
Заехал в ворота, которые открыл Иван, сразу отдал ему ключи и документы.
– Спасибо, Вань, в натуре пригодилась. Заправил, ни царапинки. Только помыть надо.
– Помыть не проблема. Пацаны все в цехе, туда заходи.
Слесаря давно по домам разошлись, так что на территории было тихо и пусто. Светил фонарь над стоянкой, ну и в цеху угол был освещен. И в этом углу с одной из опор подъемника свисал подвешенный туда за руки человек. Рядом с ним на скамейке сидели Труба и Капрал. Труба курил, Капрал играл во что-то на планшете, на человека никакого внимания никто не обращал.
– Большой где? – спросил я.
Труба кивком показал в сторону туалета. И точно, там почти сразу же зашумела сливающаяся вода, а затем вышел Большой, вытирая руки бумажным полотенцем, которое выбросил в разрезанную пополам бочку для мусора.
– О, приехал? – увидел он меня. – Твой кореш?
– Мой.
Сутенера даже били не сильно. Так, приложили пару раз, наверняка Капрал. Рассечение на скуле и глаз подбит. Больше с руками проблема, давно висит. А так и одет по-прежнему, как тогда в «Чайке», в белой грязной водолазке, слегка забрызганной кровью, в черных узких брюках. Лицо испуганное, но сочувствия к нему никакого. Нет, понимаю, что хороший человек обязан посочувствовать, но не получается, он меня вообще-то убить пытался. За деньги.
– Сказал чего-нибудь?
– Да мы пока и не спрашивали особо. – Большой повернулся к нему. – У кого заказ взял?
Я почему-то ждал, что тот начнет запираться, но сутенер заговорил сразу:
– У Маирбека, «чеха». Маирбека знаете? У Вахи – первый человек.
– А как ты на Жанку вышел?
– Давно ее знаю, она у меня работала раньше иногда.
Все разом хмыкнули. Про такую подробность ее биографии не знал никто, в том числе и мой прототип.
– Ты ведь сам на Маирбека вышел, так? – спросил я. – Не он на тебя. – Это я скорей утверждал, чем спрашивал.
– Да однозначно, – не стал даже дожидаться ответа Большой. – Маирбек чё, в курсе, что ли, что на тебя ход есть? Жанка там на тебя его шмарам жаловалась, а он базар слышал и пошел за тебя с «чехами» перетереть. Так ведь? – Большой взял с верстака монтировку и приблизился к висящему сутенеру. – Ну?
– Он на меня вышел. – Сутенер замотал головой. – Он, не я.
– Гонит, – уверенно сказал Труба. – Очкует, отсос.
– Да без разницы. – Большой махнул рукой. – Кто, кому, чего. Жанка где сейчас?
– Не знаю. Она тогда из «Чайки» дернула, и все, больше не видел.
– Остальное он мне сказал, чё спрашивал, – объяснил мне ситуацию Большой. – Тебе знать еще чёта надо?
– Нет. – Я покачал головой. – Все, как и прикидывал.
– Ну и все тогда. Опускай его, – Большой повернулся к Трубе. – И по-тихому его, ага?
– Да не вопрос. – Труба взял со стола кусок толстого провода. – Исполним в лучшем виде. Потом его куда?
– Да на Свалку, пусть бомжи оформят в шашлык или куда там они их обычно. Только не сейчас, а с утра, пикап возьмите. – Большой усмехнулся и чуть хлопнул меня по спине: – Пошли, разговор есть.
– У меня к тебе тоже, – к вечеру я уже переварил информацию от Барановского. – Новости у меня, большие и много.
– Это какие?
– Приятеля я одного старого встретил. Точнее, он сам меня искал. Со службы еще, он в частники потом подался. Он знаешь на чем сидит?
– На чем?
– Вот вся дурь, что из Китая в город идет, она под ним.
– Под мусорами же, – предсказуемо усомнился Большой.
– Мусора от него получают. И там у них проблемка есть, по «белому китайцу». Мусора хотят сдавать его «чехам» вместо хмурого, понял?
– Ну. – Большой прибавил ходу, чтобы быстрей добежать от цеха до офиса.
– Так вот, поставщик не хочет. У него там и свои заморочки по пиковым, и базар был, что кому-то это еще не нравится, кто там масть держит, и сами главмусора городские им тоже не в жилу. – Я толкнул дверь в офис и заскочил с холода в тепло.
В офисе сидел и курил Сирота, тыкая пальцем в планшет. Я сразу направился к электрочайнику, потому как в такую погоду чай – то, что доктор прописал.
– И чего хотят?
– Они готовы нам десять кил «китайца» сдать. – Я вытащил из тумбочки кружку.
– Мне тоже кругаль налей, – сказал Большой, усаживаясь рядом в кресло. – Им зачем?
– Пиковых сбросить.
