Туллио Аволедо - Крестовый поход детей

На этом серебристом диске было написано: «Малер. Пятая симфония».

Никто из нас не понял, кто и зачем сделал нам этот подарок.

Нам пришлось прилично заплатить королю мамбо, чтобы выкупить эту невероятную вещь. Два десятка автоматов и две коробки боеприпасов.

Но в тот момент мы были счастливы и легкомысленны. Казалось, все опасности остались в прошлом. Конечно, это было не так, но тогда, спустя пару месяцев после победы над Сынами Гнева, у нас было именно такое чувство.

Мы с триумфом принесли это устройство в Бонолу. И там, однажды вечером, собрали всех, чтобы послушать музыку на этих дисках.

В пластиковых коробках дисков находились бумажки, на которых объяснялось, что это за музыка и кто ее исполняет. Некоторые из них сохранились очень плохо, и текст было невозможно разобрать. В некоторых коробках листков попросту не было. Но нас в тот момент интересовала только музыка. Интерес к исполнителям пришел позже.

Даниэла с разинутым ртом слушала диск итальянской певицы по имени Аличе. Последняя песня на диске называлась «Отступление». Ее написал итальянский поэт Пьер Паоло Пазолини.

В песне пелось:

От этой песни по спине бежали мурашки.

Следующие строки были торжественны, как пророчество.

Дети жались друг к другу, и взрослые тоже, стесняясь своей слабости. Эти строки, их горечь, задевали струны сердца, высекая чувства, как воду из скалы.

Говорят, что иногда в пустых туннелях можно услышать далекий шум поезда. И, если приложить ухо к рельсам, можно почувствовать, как они дрожат, как будто один из старинных поездов едет по туннелям метро, по темному чреву вечной ночи.

В нашем мире нет лошадей.

Быть может, когда-нибудь они появятся. Быть может, в каком-нибудь далеком подземном убежище спаслась хотя бы пара лошадей, и вид восстановится благодаря ей.

Но хотя сейчас их и нет, хотя никто из нас никогда их не видел, смысл этого стука копыт в последних строках ясен.

Даниэла выучила эту песню наизусть и начала петь ее без аккомпанемента, потому что никто из нас не умел играть на музыкальных инструментах. Если, конечно, не считать шофары, но они не звучали с момента падения центрального вокзала и, надеюсь, не заиграют больше никогда.

Люди все чаще стали просить Даниэлу спеть, и эта старая песня со временем стала сначала ее песней, а потом и песней всего Города, а потом кто-то научился играть на старых инструментах, найденных среди руин, и песня стала еще лучше. Голова кружилась при мысли о том, что было бы, если бы тот, кто сочинил ее почти за двадцать лет до конца света, увидел бы этот конец и новое начало.

Мы есть то, что мы есть, из-за зла, причиненного миру.

Но и из-за добра. И то же самое, думаю, можно сказать о странных созданиях, с которыми мы должны делить Землю. Потому что они унаследовали ее, как и мы, и теперь, я полагаю, мы должны думать не о том, как отнять ее, а о том, как жить с ними в мире.

Джон спросил горожан, кто желает сопровождать его в путешествии. Многие вызвались. Он выбрал пятерых. Исаак спроектировал сани, которые без труда мог тащить один человек. Они были оборудованы складной палаткой из защищающего от радиации военного материала. Альберти были в восторге от этого проекта. Они выполнили его в рекордные сроки и сделали еще четыре штуки для себя.