С такими мыслями я шел по своему кварталу. Странное чувство, когда ты под удивленными, ошарашенными взглядами случайных прохожих сворачиваешь с чистой улицы в сторону гиблого места. Некоторые даже пытаются спасти чадо, забредшее не туда, но подобное редкость. Обычно стыдливо отворачиваются, мол, парень не наш, проблема не наша, да и не видели мы ничего. Для меня же тут чуть ли не самое безопасное место, с определенными оговорками, конечно. Большинство жителей знают, что вот к этому парню подходить не надо, и других удерживают. На моей памяти было штуки три прямых конфликта, и каждый раз все завершалось полной и безоговорочной победой добра. Легкий спринт до тайника с заточенным железным прутом, после чего добро всегда возвращается, чтобы победить медленно бегающее зло. Хотя, иногда обходилось и голыми руками, зависит от численности соперника и его состояния. Опять таки, я не нарывался и в вечернюю пору сидел дома.
Дом ныне напоминал небольшую крепость, со всеми атрибутами — высокой стеной, увитой плющом колючей проволоки, заколоченными окнами первого этажа, арбалетом на чердаке и охраной из отдыхающей смены работников.
Строительство дело не быстрое, да и приличные деньги на него стали появляться совсем недавно, но стены, внутренние перекрытия уже восстановлены, вовсю поднимается крыша. Опять таки — восстановлена проводка и канализация. Лично для меня приведена в порядок комната на верхнем этаже, с кроватью, столом и тумбой. Скромно, практично и очень приятно. Решил было прилечь на пару минут, но организм решил иначе и отключился до утра.
Разбудил меня громкий стук в дверь, предположительно, ногой.
На пороге недовольно дожидался личный порученец господина Томаса Баргозо. Вот уж кого с чистой совестью можно назвать бандитом. Шрам на лице, рост под два метра и плечи с дверной проем, господин Вильгельм, для своих — Вилли. Рабочие его знали, потому и пропустили за стену.
— Уже ждет. — Проворчал, развернулся ко мне спиной и двинулся вдоль дороги.
Он всегда был недоволен, во-первых тем, что приходилось идти пешком с края квартала — дороги были все еще завалены, во-вторых он считал ниже своего достоинства лично кататься за каким-то подростком. Стоило поторопится, с него станется уехать без меня.
Шустро накинул на плечи любимый плащ, некоторое время колебался, но все-таки взял с собой медную пластинку. Вряд ли меня взывал к себе Сам по иному поводу.
По местным правилам она была моей. Я не работал на гильдию и не обязан был с ней делиться. Роуд оплатил "гастроли", так что и с этой стороны ко мне не может быть никаких претензий. Правда, у гильдии в лице Баргозо может быть иное мнение.
Легкая пробежка вслед за довольно далеко ушедшим мордоворотом прочистила сознание и настроила на деловой лад. Который, правда, просуществовал каких-то пятнадцать минут поездки и моментально улетучился под внимательным взором хозяина Марты. Все слова и доводы сразу же показались какими-то надуманными, мелкими и невзрачными. Сам же я ощутил себя насекомым на лабораторном столе любопытного ученого.
— Что вчера не задержался? — Изобразил радушие господин. — Марта приготовила дивный ужин.
Без лишних слов я достал пластинку и придвинул ее на центр стола. Взгляд Томаса равнодушно прошелся по ней, словно не замечая.
— Умный парень. Но дурак. — Вздохнул Баргозо и сцепил пальцы перед собой. — Наверное уже возомнил себя великим магом? Нищий мальчик без семьи приходит в академию учиться. Какое совпадение, ровно на следующий день после громкого ограбления, в котором похитили вступительный билет. Общественность удивленно вздыхает — бывают же в жизни совпадения!
Морщусь, как от зубной боли. Действительно замечтался.
— Продать поможете? — Обреченно вздыхаю. Не лучший вариант, комиссию Томас берет дикую, потому то я и не хотел с ним связываться. В свое время я бы продал его сам, но сейчас то куда деваться, за советы тоже надо платить.
— Очнись уже! — Баргозо смотрит на меня, будто впервые видит. — Включай голову!
— Если вы продадите билет. — Начинаю медленно говорить, лихорадочно просчитывая ситуацию. Что же он так взбесился то? — То тут может быть несколько последствий. — Оставляю себе лазейку. Мало ли не догадаюсь с первого раза. — Первое, что вы заказчик.
Лицо Баргозо кислое, видимо совсем не туда. Да и что с того, что он заказчик? Полгорода знают о его деятельности, и ничего — живет спокойно. Попробую другую крайность.
— Второе, что у несовершеннолетнего паренька появилась куча денег. — Да неужели? Мне показалось, или Томас действительно доволен? — Люди на вокзале быстро подскажут, кто покупал у них информацию о приезжающих и устраивал маскарад, а дальше все просто. Деньги отнимут вместе с жизнью. Родителей и семьи у меня нет, защитить некому. — Давлю на жалость. Ой, да какая тут может быть жалость, что я делаю.
Баргозо встал из-за стола и начал расхаживать по кабинету.
— Марта в положении. — Неожиданное начало. — Нельзя ей сейчас волноваться. Так бы потерялся ты в плохом районе, как она всегда и боялась.
Благоразумно молчу. Думаю, ему мои поздравления вообще неинтересны. Неожиданно по телу пробегает холод, а с языка само по себе срывается:
— Роуд. На него могли подумать. Он смог выбраться?
Баргозо останавливается, чему-то улыбается и, видимо приняв какое-то решение, вновь садится в кресло.
— Я уж подумал, ты захочешь на него все сбагрить. — Хмыкнул бандит. — Мол, убежал подельник с пластинкой, а тебе ни слова не сказал. Все с ним в порядке. Я лично договаривался о поезде для него, поэтому на рассвете он уехал на пароходе. На поезде его уже ждали, даже без пластины слишком велик куш. Человек залетный, чужой. Передо мной бы извинились, конечно. — Томас огорченно вздохнул. — Жив он, все с ним хорошо. И совсем наоборот с теми, кто ждал его у поезда.
— Значит, даже не в пластинке дело? — Проявляю чудеса эрудиции. — Меня будут искать просто за долю?
— Третий балл в твою пользу, догадливый. Об ограблении уже знают писаки, уже завтра одна половина города будет осуждать, а вторая завидовать краже целой кучи золота. Надо бы тебя куда-нибудь спрятать.
— Так может в академию? — Кошусь на пластинку, как кот на сметану. — Составить правдоподобную легенду… Туда то уж точно не доберутся.
— Тогда Роуда будут искать еще и за нее. — Баргозо придвигается поближе и с интересом ждет решения. — И его обязательно найдут, наши или тамошние.
— Ладно, не судьба, так не судьба. — Хорошо хоть все произошло быстро, я не успел привыкнуть к ней, не успел представить себя учеником, в общем, не завяз в мечтаниях. Так бы расставание вышло куда более тяжелым, но оно было бы все равно. Пусть даже я больше никогда не увижу Роуда, предавать я его не собираюсь. Двигаю пластину еще ближе к собеседнику. — Дарю.
