Только сейчас генерал осознал, что его провели, как мальчишку. Он зарубил верного и нужного союзника. А всему виной неуправляемые вспышки ярости.
Чужак прекрасно сыграл на слабостях бонтонца. Жонини вспыльчив, безрассуден и крайне агрессивен. Стоит вывести генерала из равновесия, и безумец натворит немало бед.
– Предатели не заслуживают достойной смерти, – надменно заметил унимиец. – От них немного проку. Да и какая теперь разница... Пора обсудить ваше положение. А оно незавидное. Данное ущелье – идеальная могила для героев. Эскорт окружен с двух сторон. Никому не удастся прорваться...
Тасконец сделал паузу и посмотрел на труп Стонжа. Тяжело вздохнув, Жонини продолжил:
– Я не собираюсь терять бойцов понапрасну. Один неверный шаг, и мои солдаты обрушат на колонну груды камней. Извлечь из-под обломков размолотые трупы будет непросто.
– И каковы же предложения? – уточнил Брендон.
– Немедленная капитуляция без всяких условий, – твердо сказал бонтонец.
– А гарантии? – произнес капитан.
– Гарантии? – переспросил генерал и захохотал. – Полные! Я раздену вас догола и погоню в свой лагерь. Там мутанты в назидание остальным четвертуют иноземцев, а мендонцев мы продадим в рабство. Сейчас появился спрос на невольников. В каменоломнях слишком много обвалов...
– Что будет с принцессой? – поинтересовался офицер.
– Придется сохранить ей жизнь, – развел руками Жонини. – Я обещал это покойнику, а слово надо держать. Правда, сначала я с ней позабавлюсь, а потом повеселятся мои парни. Боюсь, в Оклан она прибудет уже не девственницей.
Раздался презрительный смех разбойников. Офицеры тотчас схватились за оружие, но русич остановил их. Олесь наклонился чуть вперед и громко проговорил:
– Ответ прямолинейный и честный. Для принятия решения нам нужно время. Последнее слово останется за наследницей престола. Солдаты – люди подневольные и выполнят любой приказ.
– Ну, нет! – надменно возразил генерал. – Вспомните, как я просил о перемирии. Пришла ваша очередь унижаться. Я требую немедленного...
Унимиец замер на полуслове. Дело в том, что землянин резко вскинул автомат и направил его в лоб Жонини. В глазах бонтонца мелькнул страх. С шести метров чужак не промахнется. Выдержав короткую паузу, Храбров спокойно вымолвил:
– Немедленно – очень опасное слово. В качестве ответа я ведь могу и на курок нажать. И так – сколько?
– Час, – с ненавистью выдохнул генерал. – И ни секундой больше.
– Совсем другой разговор, – улыбнулся русич. – Надеюсь, слово дворянина не будет нарушено?
– Жонини никогда не опускался до подобной низости, – гордо произнес тасконец. – Честь превыше жизни. Эскорт в западне, и ожидание развязки лишь будоражит мне кровь. Тебе, наглец, я лично перережу глотку.
– Это огромная честь, – язвительно заметил Олесь, вскакивая в седло.
Противоборствующие стороны разошлись метров на четыреста. Бандиты не теряли времени даром и строили баррикаду из камней. Они были готовы к любому развитию событий.
Между тем, офицеры конвоя и путешественники собрались возле принцессы. Брендон в деталях рассказал Николь о перипетиях переговоров с разбойниками. Девушка удивленно посмотрела на Храброва и с восхищением сказала:
– Вы довольно ловко устранили Стонжа. Никогда не думала, что полковник погибнет от клинка бонтонца. Очень хитрый ход...
– Ничего сложного, – вымолвил русич. – Жонини – крайне неуравновешенный человек. О его вспышках ярости ходят легенды. Представляю, как бесновался генерал, когда узнал о нашем побеге. Уже тогда доверие к предателю оказалось подорвано. Сведения, полученные от Эллиса, превратились в прах. Подтолкнуть бонтонца к решительным действиям труда не составило. Позвав Стонжа, он облегчил мне задачу. С одной проблемой мы разобрались. Над второй придется поломать голову...
– Вы имеете в виду Жонини? – уточнила принцесса.
– Не совсем, – произнес Олесь. – С его головорезами в ущелье отряд справится. Кавалерия просто сомнет их. Гораздо больше меня беспокоит ширина теснины. Укрыться здесь действительно негде. Нас завалят камнями. Генералу останется лишь добить раненых.
– И что же делать? Сдаваться? – спросила Николь. – Я никогда не приму условия бонтонцев. Лучше уж смерть...
– Надо сбить мерзавцев со скал, – задумчиво проговорил Аято. – Но как это осуществить? От снайперов толку мало.
– Я отправлю тридцать человек наверх, – предложил капитан. – За час они сумеют взобраться по стене.
– Сомневаюсь, – возразил самурай. – У гвардейцев нет соответствующих навыков. Кроме того, наблюдатели мутантов сразу заметят солдат. Наши действия послужат для противника сигналом к атаке. А провоцировать врага не стоит.
– Придется ждать, – подвел итог Храбров. – Надежда умирает последней. Помощь может придти в самый неожиданный момент. Брендон, прикажите готовиться к наступлению. Кто дрогнет – будет казнен на месте. Вперед поставьте лучших стрелков. Больше одного залпа они сделать не успеют.
– У вас есть план? – удивленно вымолвил унимиец.
– Нет, – отрицательно покачал головой русич. – У меня есть огромное желание выжить. В любом случае драки не избежать.
Путешественники отвели лошадей в сторону и приступили к проверке снаряжения. Надо подтянуть подпругу, поправить стремена, перезарядить оружие.
Между тем конвой неторопливо перестраивался. В первый ряд выдвинулись лучшие гвардейцы. Пятеро всадников полностью перекрыли все ущелье. Бесстрастное выражение лиц, сосредоточенные взгляды, застывшие в напряжении фигуры. Даже те мендонцы, что не верили в бога, сейчас тихо шептали молитвы.
Все понимали – головная часть колонны обречена. Она примет на себя основной удар противника. У солдат нет шансов уцелеть в подобной мясорубке.
Нервозность людей передалось и животным. Пытаясь нарушить строй, лошади непрерывно топтались на месте. Однако, руки воинов крепко держали поводья, а плеть безжалостно наказывала за непослушание.
Полчаса пролетели, словно одно мгновение. Вокруг царила тревожная гнетущая тишина. Эскорт был готов к прорыву и лишь ждал команду капитана. Разместившуюся в центре колонны принцессу защищали надежные телохранители.
В какой-то момент время остановилось. Последние минуты текли невероятно медленно. Так всегда бывает перед боем. Страх уже преодолен, и хочется побыстрее устремиться в атаку. Сомнения и раздумья безжалостно гонятся прочь.
– Надо наступать, – произнес властелин. – Гвардейцы на пределе. В таком состоянии они сметут с пути кого угодно. Чего мы ждем?
– Удачи, – грустно улыбнулся Олесь.
