– Ты все-таки вот что мне скажи, – проговорил Маггут с полной серьезностью. – Мы тут неплохо устроились, правим целой страной и все такое… Ты в самом деле готов бросить все и отправиться Наср знает в какие пещеры ради этого долбаного Даггоша? Который тебе и не родина вовсе? По-моему, это несерьезно. Может, предпочтем кредит?
Федор пожал плечами.
– Пока что я ничем не рискую, – сказал он. – Может, и нет никакого Подтеменья. И по правде говоря, я устал на премьерском посту. Мне бы чего попроще, чем целой страной гоблинов командовать.
Рассказывать ли Президенту о настроениях в народных массах, Стволов еще не решил. К Заку, в конце концов, гоблины пока относились с уважением.
Вучаддарр воспринял задание с похвальным рвением. Первым делом он предложил заглянуть в архивы экс-президента Волосебугу. Бывший тиран Даггоша слыл изрядным колдуном и наверняка знал, как справиться с прущими из других миров демонами. При нем они не слишком озоровали. Сидели себе в подвалах, а охотились только на крыс, змей хухум да тех, кто пытался проникнуть в президентский дворец по тайному лазу.
Федор в ответ на это предложение лишь пожал плечами.
– Какие архивы? В сейфе обнаружились только разрозненные записки. В основном долговые счета да переписка с командованием «небесных повязок». Ни о каком колдовстве в них не говорилось.
– Так, значит, вы не нашли его личное хранилище? – удивился Вучаддарр.
– Выходит, не нашли. А ты знаешь, где оно находится?
– Конечно! Идемте, сир. – Вучаддарр решительно двинулся в сторону бывшего зала приемов.
После того, как Зак Маггут спас в этом зале страну от тирана Волосебугу и мятежного Черного Шамана, – он же Потискум, – там основали мемориальный музей. На стене висело волшебное копье Либубу, а в самом центре стояла скульптурная группа, изображающая незабываемый подвиг Президента.
Скульптурную группу выполнил из раскрашенного дерева известный агуххский ваятель. Из всех персонажей на себя походил только безногий зомби Ихуси. Остальные больше напоминали гремлинов – малорослые уродцы с огромными головами, а фигура Федора – еще и с эрекцией! Ваятель, впрочем, утверждал, что это спрятанный в карман поясной жезл. Стволов из-за такой двусмысленности расстраивался, а Зак почему-то завидовал. Наверно потому, что «жезл» в кармане скульптурного Федора был длиной с руку.
Комната была закрыта накрепко и отпиралась только для школьных экскурсий. Главная причина заключалась в том, что из ковра там до сих пор торчала половинка головы боевого гомункулуса Люсьена, упавшего следом за Волосебугу, Потискумом и ужасным зомби Ихуси в круг Номмо. Время от времени голова начинала ворочать телескопическими органами зрения и жужжать скрытыми в черепной коробке механизмами. Смельчаков, которые согласились бы участвовать в приемах, устроенных по соседству с останками этого безумного устройства, в Даггоше и соседних государствах было очень мало. А вдруг почует тепло живых существ и полезет обратно?
Убрать же ковер с глаз долой почему-то не получалось, а резать его было жалко. Так и оставили на прежнем месте.
В последний раз Премьер был тут накануне отъезда министра обороны на восток. Зийла привела сюда спутника жизни и принудила того поклясться в супружеской верности на копье Либубу. Самой же ей смысла клясться не было – дескать, спящая девушка никак не защищена от физического посягательства, а «в душе она и так верна своему белому человеку».
Вучаддарр дождался, когда Федор отопрет дверь, и первым вошел в бывший зал приемов. На скульптурную группу он взглянул с видимым одобрением, копью Либубу отвесил почтительный поклон, а потом шагнул к террариуму, где когда-то обитали президентские змеи хухум. Сейчас там жили только многоножки, тараканы да пауки, которые активно жрали друг друга, не давая расплодиться чересчур сильно. Озерцо в центре террариума затянула ряска. Разросшиеся лианы и травы вылезали наружу, свешивались со стеклянных стенок до самого пола.
– Подожди-ка минутку, – притормозил его Премьер. Ему вдруг пришла в голову отличная идея. Он снял с крючьев священное копье и протянул гоблину. – Клянись. Мол, буду верен стране и ее Президенту, обязуюсь творить благо народу и все такое. Это у нас обычный обряд для министров.
– Но я же киафу! – резонно сообщил гоблин. – Как может это тахское оружие на что-то влиять в моем поведении?
– Давай-давай. Во-первых, у нас больше нет различий между таха и киафу. А во-вторых – это общая реликвия, на всех действует.
Министра эти доводы убедили.
– Своими словами сказать?
– Конечно.
Вучаддарр торжественно, коротко и по существу произнес на ходу сочиненную им клятву. «Правильный гоблин, – подумал Федор, которому речь министра очень понравилась пафосом и лаконизмом. – Надо всех чиновников через копье пропустить, авось воровать перестанут.
– Принимается, – сказал Премьер, вешая Либубу на место. – Надиктуй потом Булюш. Оформим текст по всем правилам, впишем в Конституцию. Должны же мы развивать демократию. А теперь за дело!
Без малейшего трепета Вучаддарр запустил руку в террариум и начал двигать камни на дне. На всякий случай отойдя к дверям, Федор следил то за ним, то за блестящей бронзовой черепушкой Люсьена. Удивительно, за прошедшие месяцы металл ничуть не потемнел, а напротив – сверкал как бляха дембеля. Объективы в глазах гомункулуса на этот раз были темны и безжизненны.
Сначала ничего не происходило, но потом раздался протяжный скрип. Большой стеклянный параллелепипед начал медленно и величаво поворачиваться вокруг невидимой оси. Вучаддарр вытащил руку из террариума и принялся помогать вращению плечом. Вскоре в полу открылась вместительная выемка. Федор подошел ближе. Гоблин толкал террариум, пока тот не уперся в ограничитель, и только потом остановился. Он тяжело дышал, лицо блестело от пота – видимо, механизм вращения без смазки совсем заржавел.
Отодвинув Вучаддарра, Стволов принялся за разграбление сокровищ экс-президента.
Внутри тайника нашлось несколько папок из потертой змеиной кожи, а еще связки мелких косточек и ярких перьев, поясной жезл – определенно, выполненный по спецзаказу, полный национальный костюм киафу, уродливые маски, глиняные фигурки, погремушки из сушеных тыкв и деревянная доска, сплошь покрытая резьбой.
К большому разочарованию Премьера, золота и драгоценных камней в тайнике не оказалось. Либо Волосебугу был бессеребреником, либо хранил сокровища в более надежном месте. В ячейке Эльфобанка, например.
– Это единственный тайник? – строго спросил Федор.
