Владимир Царицын - Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора. [СИ]

  У мусоропровода на площадке восьмого этажа его с нетерпением ожидал сосед Иван Янович - очень вонючий (в плане душевной гнили и моральной нечистоплотности) старикашка-пенсионер, да не один, а с пустым мусорным ведром в руке.

  "Бабу с пустым ведром встретишь, удачи не жди, - подумалось Андрею. - А этот старый хрыч похлеще любой самой вредной старухи будет..."

  - Здрасьте, - коротко поздоровался он с пенсионером, думая лишь о том, как бы не увязнуть в ненужном разговоре. А, судя по неискренней улыбке, в которую были сложены тонкие сиреневые губы старика и по его остро и решительно прищуренным глазкам, такая опасность реально существовала.

  - Андрюшенька! - радостно, словно встретил лучшего друга, воскликнул Иван Янович. - Вернулся! Живой!.. А я смотрю - хромаешь, никак ранили тебя?

  "Интересно, когда заметить успел? - с неприязнью, прикрытой широкой голливудской улыбкой, подумал майор. - Наверное, как всегда, на балконе своём да с биноклем вахту нёс и увидел, как я через двор ковыляю. Вот и вышел - мусор якобы выбросить".

  - Да нет, дядя Ваня, ногу я просто подвернул, - не стал вдаваться в подробности Андрей и хотел было продолжить восхождение, но пенсионер бутафорской картонной скалой встал на его пути.

  - Постой, Андрюшенька. Я как человек прямой и своим принципам до гробовой доски верный не могу не предупредить тебя... - увидев, что Иванов желает ему что-то возразить, заговорил скороговоркой: - Пока ты на службе своей опасной и тяжёлой денно и нощно жизнью рисковал да кровь горячую проливал, супруга твоя, Вера Максимовна, жизнь вела весёлую, жене боевого офицера неприличествующую. Мужчины посторонние в твой дом, как в свой, хаживали. А один так...

  - Отставить! - решительно прервал донесение престарелого доброхота майор Иванов. - Сам разберусь. А вы, Иван Янович, шагом марш в свой кубрик! И чтоб тихо там!

  Дверь Андрею открыла Верка. Одного пристального и жёсткого взгляда в забегавшие вдруг глаза жены было вполне достаточно.

  - Что, всё по новой началось?

  - Прости, Андрюша...

  Он, не разуваясь, прошёл из прихожей на кухню, присел на табурет, достал сигареты, закурил. Вера, как побитая собачка, проследовала за ним, взяла с подоконника тяжелую литую пепельницу, совсем бесшумно поставила на стол.

  - Развод оформим осенью, - спокойно сказал Андрей, - как в прошлый раз договаривались.

  Верка шмыгнула носом и промолчала.

  - Сашка где? - спросил он о сыне.

  - У мамы, - снова шмыгнув, ответила жена. Помолчав, добавила: - У твоей.

  - Шалава ты, Верка, - сказал Андрей устало. Назвал её так не для того, чтобы оскорбить, унизить - просто констатировал факт.

  - Прости меня, Андрюша, - повторила Верка и вдруг упала на колени, уткнулась лицом в мужнины ноги, обхватила их руками. - Да, я - шалава! Я - сука, я - тварь! Побей меня, ну, пожалуйста! Только прости. Я же... люблю тебя...

  Андрей мужественно вытерпел боль - Верка, сама того не ведая, разбередила рану, он чувствовал, что нога начала кровоточить - стало тепло и мокро.

  - Да пошла ты... - оттолкнул он от себя изменщицу. - Что ты в любви понимаешь...

  Андрей, не жуя, проглотил два желтка, по виду напоминающие подсохшие обмылки, с трудом выколупав их вилкой из пергамента белка, запил малоаппетитную еду наскоро заваренным в кружке молотым кофе и полуголодный пошёл на дежурство.

  Он чуть-чуть не успел добежать до рейсового автобуса, которым ездил обычно, и, чертыхаясь, пошел садиться на более дорогую маршрутку. В маршрутке обнаружил, что пропал кошелек - то ли стырили, то ли, впопыхах собираясь, дома забыл. Пришлось предъявлять водиле удостоверение участника боевых действий и выслушать всё, что тот думает о нём и обо всех бесплатниках вместе взятых. Огрызаться в ответ и спорить Иванов не стал, просто сошёл с маршрутки, не доехав до своей остановки.

  На родную стоянку Андрей явился с некоторым опозданием; сменщики, отдежурившие сутки, уже разошлись по домам. Напарник Иванова, принявший у них смену, дядя Серёжа Дедов по прозвищу Дед - мужик немолодой и сильно пьющий - с понурым видом сидел на лавочке у крыльца "скворечника", курил и периодически сплёвывал под ноги.

  - Здорово, Дед! Я смотрю у тебя сегодня настроение лирическое, - Андрей присел рядом, тоже закурил, скептически посмотрел на заплёванный асфальт, пожал плечами: Деда не исправить. - Что у сменщиков - всё нормально?

  Дедов поднял голову, и Андрей увидел в некогда синих или серых, а теперь ставших от времени совершенно бесцветными глазах старика скупые мутные слезинки великой скорби.

  - Что случилось, дядь Серёж? - обеспокоился Иванов. - Что-нибудь дома? С женой что-то? - он знал, что у супруги Дедова больное сердце - тот как подопьет, всё время о больном сердце своей Анны Ивановны рассказывает.

  - С женой?... Да нет, она пока ещё того... жива, короче, Анна Ивановна. Пока... Другая беда: стоянку нашу кому-то из ментовских начальников продали, - вздохнул Дед, - крутяку какому-то... Чую я своей старой тощей задницей - безработными мы с тобой, Андрюха, вскорости станем. Ну, ты-то - не знаю, а я точно вылечу к едрене Фене... И где теперь мне работу искать? Кому я на хрен нужен, старый пердель?!

  - Да ты погоди, не дрейфь, дядя Серёжа, - стал успокаивать старика Андрей. - Какая нам разница - кто хозяином стоянки будет? Мы как охраняли эти долбанные лайбы, так и будем охранять.

  - Если бы лайбы! Снесут, Андрюша, стоянку к едрене Фене. А на её месте супермаркет забабахают.

  - Супермаркет, говоришь... - Иванов почесал затылок. С тем, что всё оборачивается не самым лучшим образом, мириться не хотелось. - Ну и что? Мы с новым начальством договоримся, перейдём работать охранниками в супермаркет.

  - А ты попробуй, договорись - вон начальство собственной персоной владения обходит, - Дед махнул рукой в сторону дальней ограды, где стояли и о чём-то спорили трое мужчин. - Заодно и познакомишься.

  - А что, и схожу, - Андрей бросил окурок в ведро, наполовину наполненное водой и стоящее сбоку скамейки, - и познакомлюсь...

  Он встал и, прищурившись от солнца, посмотрел на спорящих. Фигура одного из них - как раз того, что стоял спиной - показалась майору знакомой. Квадратный торс надёжно насажен на толстые и прочные, как железобетонные сваи, ноги, квадратные, словно отлитые из бетона или высеченные из камня плечи, квадратная тяжёлая голова. Вот он помахал рукой, показывая на шоссе, медленно повернулся в профиль...

  - Едрёна копоть!.. - в сердцах выругался Андрей, узнав в "квадратном" человека, встречу с которым вряд ли можно было назвать приятной. - Ты с чего, Дед, взял, что это ментовское начальство?