— Леди… Леди Альфия вернулась…
— Альфик?
Растерянно спросила Маргарита, как будто пытаясь навести свою потерянную голову на это имя, и как вдруг дёрнулась, — спрыгнула и повалила стул на землю — старик вздрогнул от грохота и едва не подавился своей отдышкой. А принцесса спросила, хватая его за плечи:
— Где, где она сейчас?
— Отправились навестить его Величество, ваше Высочество…
— К папе?
Маргарита нахмурилась и покосилась в потолок.
— Но его нету.
— Да, мы так и сказали, ваше Высочество, но… Но леди Альфия тогда спросила, почему же в королевской башне горит свет?
— Свет?
Маргарита застыла и вдруг мигом пересекла комнату и выглянула из окна. Маленькая башенка на другом краю замка горела громадным жёлтым окном. Девушка вдруг расплылась в сверкающей улыбке.
…
…
…
Не успел Артур расслабиться в своём кресле, как в его покои вошли. Не постучали, просто вошли. И по этой вот грубости мужчина сразу же понял, кто это был.
Аркадия, сидевшая на кровати, покосилась в сторону дверного проёма, как-то очень сухо хмыкнула и продолжила снимать сапожки.
В комнату зашла женщина. Или девушка.
Где-то между.
У неё были длинные, кожаные чёрные перчатки на голые руки. Плечи её были открыты. Её красное, пышное платье свисало едва ли не до земли и почти закрывало её ноги — видны были только бурые сапожки. У девушки были серьги, — в левом ухе простое золотистое колечко, в правом — тяжелый сапфир в серебряном обрамлении. На её длинной лебединой шейке висели три золотых кольца. Волосы женщины, пышные, волнистые, каштановые, но переливающиеся каким-то медовым блеском, спадали ей на глаза.
Альфия не двигалась. Она стояла на месте и молчала.
Артур поморщился и остался сидеть.
Девушка была тонкой, однако, чтобы протиснуться в комнату ей пришлось нагнуть голову.
Альфия была ростом почти в два метра.
Артур был ниже девушки почти на голову.
Ему было… Немного неуютно стоять с нею рядом.
Девушка поправила волосы, и Артур отразился в её зеленовато-карих глазах.
Альфия посмотрела на него… И недовольно хмыкнула.
177. Грязь на Сердце надо изливать Словами
177. Грязь на Сердце надо изливать Словами
Альфия изменилась.
Она…
— Привет, — сказала девушка очень недовольным голосом, прерывая мысли Артура на полуслове. Артур нахмурился. Ему не нравилось, когда прерывали его мысли. Аркадия, кстати, никогда его не прерывала…
— Ничего не хочешь сказать?
— С возвращением…
— Домой. Не сложно, правда?
Фыркнула Альфия. Она резко прошла всю комнату и уселась на второе кресло, которое поставила в своё время сама, тоже совершенно без спроса, напротив кресла Артура.
Артур взглянул на это кресло, из зеленоватой кожи, и вздохнул по почившим аллигаторам. Надо будет развести новых…
— Ты пропадал, — вдруг сказала Альфия.
Она любила прерывать его мысли.
Артур кивнул. А девушка снова поправила свои пышные волосы, — могла бы завязать в хвостик, если они ей так мешали, подумал про себя Артур, подумал и невольно сравнил её волосы с волосами Аркадии. Волосы служанки были свободны, как птичьи крылышки, — волосы Альфии напоминали какие-то пышные и неуютные заросли, которые постоянно норовят залезть в глаза и в рот, как мерзкие насекомые в летнюю жару.
— Вот.
Сказала Альфия и достала из своей сумочки, бездонной и смолянисто-чёрной, маленький кристаллик. В нём холодным светом сверкал зелёный огонёк.
— Он сломан? — спросила Альфия и цокнула по нему ногтем. Ногти у неё были в меру длинные, — на одной руке длиннее, чем на другой, — и покрашены, через один, в красный и в чёрный.
— Нет, — покачал головой Артур.
Кристаллик этот назывался камнем жизни. Единственной его задачей было показывать, жив человек, на которого он настроен, — а настроить можно было капелькой крови, — или нет.
— Он погас, — сказала Альфия.
— Я был… Вне досягаемости.
Ответил Артур. И если бы он говорил с кем-то ещё, с кем угодно, на этом разговор бы завершился. Но перед ним была Альфия, а потому мужчина даже и не питал таких надежд.
Девушка снова поправила волосы… Когда они успели опять съехать..? И взглянула на него глазами хмурыми и сверкающими, — точно гроза:
— Знаешь, мне в общем-то всё равно на тебя, но я подумала, и, наверное, если ты умрёшь, мне придётся тащить на себе всё твоё королевство и весь твой гарем. Делать мне больше нечего. Так что не умирай.
— …
— Ну ладоно. Неприятно это признавать, но мне действительно стало страшно. Ты мой учитель, — поправилась в кресле, — да, знаю, глупо звучит, но ты мне дорог. Хочешь метафору? Дорог как луна. Я и без неё смогу обойтись, но первое время это будет непривычно и неправильно. Хм.
— …
— Что? Молчишь? Дай мне немного выговориться. Как будто я так часто этим занимаюсь. Знаешь, я живу с тобой уже больше двенадцати лет. Я к тебе привыкла, и вдруг вижу — ты умер. Мне стало страшно. А почему не должно было стать?
-. .
— Кстати говоря, там, за дверью нас подслушивает твоя дочь. Настоящая. А не как я. Почему ты её не впустишь? Или нельзя, надо пока поделать вид, что ты меня вообще слушаешь? Встань.
Альфия вдруг встала и грозно прошлась прямо к Артуру. Мужчина нехотя поднялся на ноги. Девушка была выше его ровно на голову. Она взглянула на него, и казалось, какая-то внутренняя борьба произошла в её глазах. Альфия прикусила губу и вдруг повернулась, и вышла за дверь.
И сразу на девушки набросилось бестии в белой рубахе, а дверь сама собой захлопнулась.
…
Артур снова упал в своё кресло и поёжился, — эти две минуты вымотали его намного большей всей почти месячной поездки. Аркадия бросила ботинки, — даже швырнула их на землю, — которые несколько раз подряд то стягивала, то надевала назад, пока в комнате «хозяйничала» Альфия, и устало вздохнула; её вздох прекрасно отражал все чувства на душе Артура.
Когда она стала такой… Говорливой? Артур размял плечи и приготовился. Судя по разговорам за дверью, которые он разумеете не подслушивал, но слышал просто так, близился второй раунд. И действительно, спустя даже не минуту, меньше, вошла, — и прикрыла за собой дверцу, — Маргарита. Девушка была немного покрасневшая, но радостная. Её глаза оживились, как только она увидела Артура. Она прошла несколько шажков вперёд. Молча. Потом ещё два, три шажка… Девушка продвигалась как осторожный кролик. Наконец Артур вздохнул и подвинулся, — и сразу Маргарита запрыгнула в кресло и уселась с ним рядом.
Отец и дочь едва-едва умещались на одном кресле. Им приходилось вжиматься в бока. Маргарите было весело, Артуру не очень, но мужчина молчал.
Девушка сказала:
— Привет.
— Привет, — повторил за ней Артур, и сразу же понял, что ему это словно было как-то не к лицу.
Но Маргарита уже хихикнула, а потом опустила голову:
— Я пока не нашла, кто предатель. Но я найду. Я обещаю. Прямо сейчас возьмусь за работу, а это я так — зашла навестить. И всё.
Артур вспомнил старого маршала и покачал головой. Во время своего путешествия маг между делом собрал для него несколько целебных трав. Что с ними теперь делать? Выбросить? Последние несколько лет Артур сражался с дурной привычкой накопительства. Пока что схватка шла на равных… И судя по тому, что в голове мужчины уже возникали причины, — довольно зыбкие, — почему травы лучше сохранить, а может и припрятать, победа была ещё не близкой.
— Я сам всё сделаю, — сказал Артур.
Маргарита было раскрыла губы, но Артур махнул рукой, показывая, чтобы она молчала. Потом мужчина подумал и спросил её:
— Ты могла попросить Марию, на Четвёртом ранге ей ничего не стоит допросить несколько сотен человек. И да, я знаю. Это не повредит ребёнку. И ты это тоже знаешь. Ещё я сам могу заглянуть в прошлое и узнать, как всё было.
Артур нахмурился:
— В чём смысл твоего упорства?
