посмаковал я эти слова в своих устах, а после снова развернулся в сторону огромного панорамного окна. – У них это семейное, что ли?
Станция становилась всё больше, уже были видны первые ячейки для швартовки больших и малых кораблей, подсвеченные взлётно-посадочные полосы… Всё только с виду выглядело захламленным, но на самом деле тут всё было очень и очень хорошо организовано.
Самое большое впечатление у меня оставило это место, когда мы пролетели внутрь. Нас встречало более сотни человек! Все были в боевой экипировке, с оружием неизвестного мне вида, калибра и происхождения наперевес. Все они ждали своего командира, и, мне кажется, они последние сутки были в напряжении, так как их командир задерживался. Но даже, несмотря на такую задержку, они его встречали.
Почему я понял, что они – его подчиненные? Когда я заходил на этот фрегат, обратил внимание на эмблему, что красовалась на его крыльях. У этих бойцов на броне, точнее на её нагрудном элементе, был такой же знак. Символ когорты, можно сказать, что знамя на груди.
– Вольно, – кивнул своим бойцам Гром, когда мы покинули пределы космической птицы. – Токсин, я же просил не выстраивать тут всех, вообще не просил встречать нас.
– А мы не только ради вас, – усмехнулся единственный человек без шлема, голову которого венчала лысина, – тут есть ещё люди, на которых пришла посмотреть вся наша когорта. Например, на этого зелёного, за которого замолвил словечко наш старый командир.
– В смысле старый командир? – удивился я. – Мой отец был командиром этой когорты? Почему ты сразу не сказал?
– Воу-воу! Полегче! – выставил ладони вперёд лысый. – Он был хорошим товарищем твоему отцу, твой отец всегда держался независимо от всех, не был ни в одной когорте, хотя всё время лез в самое пекло. Отличный он мужик, однако… Жаль, что связь с отрядом потеряна. Великая пустота сигналы хреново пропускает.
– Ты это, – с небольшим усилием положил Гром свою ладонь на плечо Токсину, из-за чего тот аж немного прогнулся. Ну и силища в нём, однако, что аж человек в экзоскелете не смог сдержать лёгкого удара. – Давай тише. Парню и так не особо пришлось, а будет ещё хуже. Ты хотя бы его моральный дух не подрывай.
– А я его не подрываю, – усмехнулся Токсин. – Последний сеанс связи был буквально вчера, потери есть, но только санитарные. Из двадцати человек пятнадцать ещё в строю, что несомненно радует. Кстати, а когда мы туда полетим?
– Когда все наши бойцы официально закончат Академию, – без единой усмешки сказал Гром, скрестив руки на груди. – Не раньше, не позже.
– Через два года получается? – слегка нахмурился мужик, а потом резко просветлел. – А это не так долго! Можно еще наших цепных псов поднатаскать!
– Пять лет, – с лёгкой усмешкой сказал Гром, уперев левую руку в бок, а правой, будто он сказал что-то не особо значительное, почесал за затылком.
– Сколько? – удивился лысый, а бойцы позади него начали мотать головами и о чём-то тихо шептаться. – Отставить разговоры! Не маленькие дети! Воспринимайте информацию как есть!
– Пять лет, – уже без каких-либо ухмылок на лице сказал Гром. – Ты сам знаешь, кто за этого парня попросил. Мы его из такого гадюшника вытащили, что у него тут, на самом-то деле, шансов выжить побольше будет. А ты что удивляешься? Твой управляющий тебе каждый день подсыпал определённого вида порошок, который через пару-тройку лет тебя бы до паралича довёл.
– В смысле? – медленно, пребывая в откровенном шоке, спросил я. – В смысле?! Он же мне последний год почти полностью заменил отца! Ну не может же быть такого! Зачем ему так поступать! Ему мой дед жизнь спас!
– Все продаются, парень, все продаются, – похлопал меня по спине Гром. – Такова жизнь. Тут ничего не поделаешь. Ладно, всем разойтись! Завтра тренировочный бой! Взвод Техника против взвода Лешего!
– А я смогу на него посмотреть? – всё ещё находясь в некотором шоке, несколько отстранённо спросил я у Грома, в голове продумывая новую цепочку взаимосвязей между главой основной ветви клана и моим управляющим.
– Зачем? – усмехнулся Гром. – Ты всё равно пока не сможешь вытворять то, что они могут. У тебя не те силы, не та скорость… В общем, тело у тебя пока не развито, как и твой ум. Так что нет. Завтра у тебя будут вступительные испытания. Там ничего сложного, пробежать десять километров с нагрузкой, марш-бросок так называемый, потом стрельба из этого же оружия, тут будет оцениваться ещё то, как ты к оружию относился, а потом спарринг с первогодком. Тут… Тут тебе главное продержаться минуту, ибо между вами уже будет разница, как между небом и землёй.
Я лишь покивал. Значит, всё же тут не всё так просто, как казалось на первый взгляд. Хорошо иногда, когда зерно не развито, когда им не можешь управлять. Но в остальных случаях хреново. От меня хотели избавиться, это уже точно.
Пока мы договаривали, когорта Грома дружными строями разошлась в шести направлениях. Кто куда пошёл, я так и не понял, ибо тут не было никаких указателей, что где находится. Мы же с Громом, после того как он перекинулся парой слов с Алисой, направились в регистрационный отдел.
Пока мы шли, я видел несколько мастерских, где академики и выпускники сами себе создавали оружие. Кого тут только не было: с виду колхозники, строители, просто какие-то проходимцы, а пользуются высокоточной техникой, для работы на которой требуются годы и годы обучения. Это начинало смущать ещё больше, ибо это был какой-то сюрреализм.
– Не воспринимай сейчас ничего серьёзно, – шёл чуть впереди Гром. – По крайней мере до того момента, пока тебя не отправят на испытания. Тебя могут травить, пытаться ущемлять твои права, издеваться всячески, ибо ты такой молодец, прилетел в последний день, когда регистрация завершена, но тебя почему-то пропустили. Вопросы будут. Не борзей, веди себя спокойно, старайся не вляпаться в какоенибудь дерьмо.
– А если не получится избежать конфликта? – сравнялся я с моим провожатым, словив на себе его вдумчивый взгляд. – Что, если люди будут специально идти на конфликт, чтобы избавиться от лишнего конкурента.
– Ну, во-первых, это глупо, – усмехнулся Гром. – Все, кто сюда прилетел, гарантированно, если пройдут входные испытания, поступят. Хотя да, могут из чистой зависти тебя избить, например, чтобы ты не смог добежать. Но опять же, старайся таких ситуаций избегать, я тебе после регистрации буду пока не помощник. Вот пройдёшь первые три месяца, полетаю с тобой, потренирую лично.
– А так разве можно?
– Всё можно, главное, чтобы ты выжил.
Выжил, не умер, главное, чтобы остался
