книги? — негромко спросил я.
— Это источник ереси.
— Нет, о том, что нам делать с ней. Оставить или уничтожить?
— Оставить на случай, если пригодится. Лишней не будет.
— Что странно, именно также подумал и я.
Я скинул с плеча винтовку и выстрелил.
Луч прожёг в гримуаре дыру, но не заставил загореться. Недолго думая, я тут же нажал на спуск ещё несколько раз. Лазер прожигал в ней дыры одну за другой, пока та наконец не загорелась. Медленно, нехотя, со звуком, будто кто-то шипел на нас.
Я добавил ещё несколько выстрелов, пока ту окончательно не охватило пламя.
Грог молча наблюдал за этим, после чего пробормотал:
— Мы могли попробовать…
— Не могли, — отрезал я, стараясь не обращать внимания на то, что уже хотел потушить её. — Мы уже под её влиянием.
Оба уставшие и вымотанные как физически, так и морально, мы слишком лёгкая цель. Правило всегда было и есть одно — уничтожать любые источники хаоса. Если ты сомневаешься в этом, значит ты, скорее всего, уже поддался его влиянию.
— Значит, мы закончили, — выпрямился Грог. — Переходим к следующему?
— Да.
Надо было эвакуировать пленников и обрушить базу. Собственно, для этого у нас всё было, спасибо Смотрящему. Главное, правильно расставить заряды.
Мы направились к камерам с пленниками.
* * *
Триана сидела тихо.
Что-то вокруг происходило. Сначала она услышала приглушённую сирену, которая очень быстро стихла, после чего послышались выстрелы. Не одиночные, там, за железными дверями гремела самая настоящая война. Выстрелы, взрывы, они прекратились минут на пять, после чего вновь начали доноситься до неё через закрытую дверь.
Значит… значит это была не ложь. Грант сказал правду.
Триана почувствовала облегчение и воодушевление. И едва ли не в первый раз какое-то странное чувство предвкушения, что вот-вот всё изменится.
Бой гремел очень долго. Перестрелка то удалялась, то становилась ближе, а за несколько минут до того, как всё стихло, она и вовсе гремела буквально за дверьми. Кто-то очень долго и непрерывно стрелял, и было страшно представить, против кого сейчас столкнулись люди, которых послал Грант.
И вот всё вновь стихло. Тишина длилась слишком долго. А потом дверь внезапно открылась и на пороге оказался солдат. Обычный солдат в обычной экипировке, но весь с ног до головы залитый кровью с висящими то тут, то там ошмётками плоти. В руках он держал странного вида оружие.
От такого зрелища Триана задрожала мелкой дрожью. Остальные пленники в ужасе начали забиваться в угол. Казалось, что в любое мгновение он был готов вскинуть оружие и выстрелить. Но вместо этого лишь холодно произнёс:
— Раздевайся.
Триана… мягко сказать, была удивлена. Нет, она сразу узнала голос, он однозначно принадлежал Гранту. Ему не надо было даже снимать маску, чтобы она сразу узнала странного парня, но вот его слова…
— Ч-что?
— Вытяни руки вперёд, чтобы я их видел, и покажи грудь.
Она замерла, не совсем понимая, что ей надо делать. Тут буквально недавно гремела перестрелка, а сейчас её просят раздеться.
— Но… мы с тобой ещё плохо знакомы, — пробормотала Триана.
Здесь в лёгкий ступор впал уже Грант. Но быстро взял себя в руки.
— Я должен убедиться, что это ты.
— По моей груди?
— Снимай рубашку! — рявкнул он так, что она вздрогнула и быстро начала расстёгивать пуговицы. Меньше десяти секунд, и Триана уже кое-как со сцепленными оковами руками сбросила лифчик. Она хотела прикрыться…
— Руки по швам! Крутанулась на месте!
Она, вся сжавшись, сделала, что от неё требовали. Грант удовлетворённо кивнул.
— Всё, одевайся.
— Что происходит?
— Не здесь. Сначала мы должны вывезти тебя из этого проклятого места, — он посмотрел на остальных. — Все, кто хочет вырваться из этой темницы, должен раздеться по пояс и показать себя. У вас десять секунд или останетесь здесь навсегда.
Никто не издал ни звука. Все послушно выполнили команду, после чего им тоже кинули тряпки, приказав завязать глаза. Странно всё это… но Триана была несказанно рада, что её забирают из этого жуткого места.
* * *
Не знакомы мы…
Я иногда не представляю, что творится у людей в голове, если честно. Кажется, что им больше тебя нечем удивить, а потом вылазит чудо типа Трианы и выдаёт тебе подобное, отчего ты даже не знаешь, что ответить. Ещё и лифчик попросила помочь застегнуть…
Мы обошли все камеры, забрав всех, кто здесь был. Сразу осматривали на месте, после чего надевали повязки и уводили. Но не в свой корабль, а в грузовой, что стоял на стоянке. В своём везти мы их не собирались, как и не собирались оставлять доставшееся нам в честном бою воздушное судно.
В последней камере, которую оставалось проверить, сидел ребёнок. И я уже направлялся к ней, когда увидел на полу гримуар.
— Быть не может… — пробормотал я, глядя на него.
Со дырками от лазера, немного обугленный, тот так и не сгорел, хотя должен был.
— Ты тоже это видишь? — спросил я Грога.
— Что?
— Гримуар. Он не сгорел.
— Да.
Мы осторожно подошли поближе, словно это была не книга, а бомба, и я осторожно толкнул её носком.
— Может это знак? — прогудел он. — Что надо оставить?
Честно признаться, в этот момент я тоже об этом подумал. Если мы не могли его уничтожить, то оставалось разве что забрать с собой, но…
— Что делает космодесант с любым источником хаоса? — спросил я глухо.
— Уничтожает, — тут же ответил Грог. Для каждого это была прописная истина, которой надо было следовать в любой непонятной ситуации. Никаких компромиссов, только тотальное истребление.
— Именно, — я достал гранату. — И это тоже источник хаоса.
Нас нередко учили не думать и действовать. Думать — это иногда вредно, особенно, когда ты не уверен в чём-то. А когда ты не уверен, то это шанс хаоса воспользоваться твоим сомнением в своих целях. Поэтому надо не думать, а действовать.
Так я решил, выдёргивая чеку из гранаты. Одним движением бросил её на пол, спрятавшись за Грогом, и та подкатилась к гримуару. Взрыв, который неслабо ударил по ушам, и… книга улетела в другой край коридора. Теперь ещё более обугленная и изрезанная осколками, но до сих пор целая.
Она издевается над нами.
— Прочная… — пробормотал Грог.
— Посмотрим, как она справится
