Ознакомительная версия.
Несколько раз я поскальзывался, а на одной особо коварной луже, подернутой легким снежком, не удержался и бухнулся на колено. Остаток пути шел, поминая нехорошими словами товарища Ханина, которому невесть с чего загорелось выдернуть меня из дома. Но отказаться и никуда не ходить — не выход. Мало ли что стряслось. Нас с Владимиром Михайловичем не только рабочие отношения связывают, разные схемы крутили и крутить будем. Потому как с волками жить — по-волчьи выть, и никак иначе. Сожрут.
Спуск в Кишку, как называли сеть подвалов и бомбоубежищ, превращенную в подземный торговый центр, оказался самым натуральным аттракционом: ноги так и разъезжались на обледенелых ступеньках, не помогал даже насыпанный тут и там песок. В непривычно грязном коридоре орудовали лентяйками вусмерть замотанные уборщицы. Еще одна примета понемногу набирающей обороты весны. Обычное дело.
А вот что было необычно — так это столпотворение перед уродливой дверью «Западного полюса» с рельефной фигурой мерзкой одноглазой гадины. Там собралось на удивление много посетителей с какими-то непонятными квитками в руках, и что уж совсем из ряда вон — на входе их тщательно сверяли с журналом регистрации. Такого здесь не бывало отродясь.
Впрочем, мне попасть в клуб проблемой не стало: знакомый охранник срисовал еще на подходе и велел пропустить без очереди.
Внутри оказалось странно. Нет, в «Западном полюсе» всегда было странно — чего стоили одни только искривленные стены, светящиеся точки в прозрачной толще пола и дверь посреди зала, которая никуда не вела! Но сегодня обстановка и вовсе напомнила безумное чаепитие из частенько поминаемых Денисом Селиным «Приключений Алисы в Стране чудес». Такой… конкретный налет абсурда, плавно переходящий в полный бред.
Алхимические светильники, раньше неподвижно закрепленные на стенах, подрагивали и рассыпались разноцветными лучами света. Гремела музыка, от сцены расползались клубы белого пара. Повсеместно кучковались излишне многочисленные для столь раннего времени посетители. Все места оказались зарезервированы, и это при том, что столами заставили даже обычно свободную площадку перед сценой. Еще и официантов словно со всего Форта согнали.
Что именно разносили разной степени привлекательности девицы, я не понял, да не стал и разбираться, а сразу зашагал к барной стойке, стену за которой завесили белой тканью.
Что еще за ерунда?
Ханин стоял в компании солидных мужчин средних лет, и я решил не навязываться, но Владимир Михайлович жестом попросил подойти. Ведущий на сцене начал что-то бубнить в микрофон, и дружиннику пришлось повысить голос.
— Слава! Ты должен был это увидеть!
— Да ну? — хмыкнул я, косясь на занавесь. На душе было неспокойно.
— Смотри!
Кто-то потянул полотнище за край, и под аплодисменты зала оно сползло на пол, явив нам медь пузатых баков и хром стальных труб.
Я на миг опешил, потом выдохнул:
— Ох ты блин…
— Так и знал, что ты оценишь! — рассмеялся Ханин, хлопая меня по спине.
— А я должен?
— Ну конечно! Для тебя всегда такая проблема выделить нам лишний кег пива, теперь в этом больше нет нужды!
И в самом деле — нужды в этом больше не было. Медные баки, блестящие и красивые, без всякого сомнения, были частью мини-пивоварни, вполне сопоставимой по производительности с моей. «Западный полюс» начал варить собственное пиво, поставки со стороны им больше не требовалось.
Я будто удар под дых пропустил.
Владимир Михайлович взял со стойки кружку пива и протянул мне.
— Оцени!
Я взял пиво и посмотрел на делового партнера, теперь уже бывшего.
— Ты пробуй, Слава, пробуй.
Моя улыбка вышла на редкость жалкой, но деваться было некуда. Я отпил. Глотать не стал и с отвращением выплюнул пиво обратно в кружку.
— Моча! — объявил во всеуслышание, ставя ее на стойку.
Ханин зло глянул на меня и отметил:
— Это было… обидно.
— Зато честно, — парировал я и зашагал на выход.
— Слава, подожди! — нагнал меня дружинник. — Мы будем брать бутылочное!
Я обернулся.
— Не пойдет, Владимир Михайлович. Умерла так умерла, — с ходу отклонил это предложение. — Если разрываете контракт, то целиком и полностью.
— Как скажешь, — прищурился Ханин. — Сам себя наказываешь.
— Посмотрим, — пожал я плечами и многозначительно добавил: — «Если ты вырвешь волосы, ты их не вставишь назад».
— Звучит как угроза.
— Если я раскидаю ваш объем, возобновить поставки не смогу.
— Твое право, — спокойно принял это заявление Владимир Михайлович. — Но пойми и ты нас: мы не можем позволить себе зависеть от кого-либо. Это плохо для бизнеса.
— Ерунда! — отмахнулся я. — Варите из концентратов, так? Везут их вам из Северореченска, без них пивоварня встанет. Ну и какой смысл?
— У нас контракт на три года с фиксированными ценами.
— Рад за вас. — Я развернулся и поспешил на выход.
Не могу сказать, будто так уж невыносимо было оставаться в клубе, просто требовалось срочно кое с кем переговорить. Пригласив на открытие пивоварни, монтаж и запуск которой держался в секрете, Ханин невольно оказал мне большую услугу, и я намеревался воспользоваться этим обстоятельством без промедлений.
От площади Павших до клуба «Ширли-Муры» идти было десять минут, я уложился в пять. Сдал на входе револьвер, нож и ключи, в кольцо которых было залито примитивное и вместе с тем чрезвычайно действенное заклинание «Щелчка», прошел в бар и поинтересовался, на месте ли управляющий.
— Проходите, Вячеслав Владимирович, — указал на второй этаж бармен, — он в кабинете.
Я беспрепятственно миновал охранника в служебном коридоре, постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, толкнулся внутрь.
— О, какие люди! — обрадовался моему появлению Денис Селин, который с закинутыми на стол ногами через соломинку потягивал из высокого бокала коктейль. — Какими судьбами?
— Разговор есть.
Денис взял пульт и отключил звук висевшего на стене плазменного телевизора.
— Слушаю.
— Все еще интересуют поставки пива на «Стадион»? — спросил я напрямую, поскольку с подобными предложениями Селин подкатывал ко мне не раз и не два.
Только сейчас он откровенно замялся, поднялся с дивана и развел руками.
— Извини, Слава, нет потребности.
— Как так? — опешил я.
— Да просто к нам из Ключей обратились на днях. У них что-то с «Западным полюсом» разладилось, объемы высвободились. Нам теперь за глаза.
— Вот как? — улыбнулся я. — Давно обратились?
— Да уж с неделю как.
Ознакомительная версия.
