Ознакомительная версия.
Оглушительная короткая очередь вспорола обманчивую тишину, одна пуля впилась в грудь ближайшей к Штопору твари, еще две ударили в голову, но кровосос лишь покачнулся, не думая умирать. Толстые щупальца, обрамляющие нижнюю часть его морды, зашевелились в поисках жертвы, силуэт жуткого исчадия Зоны вдруг потускнел, а затем и вовсе растворился в сумраке.
Мимикрирует, зараза…
На этот раз Штопора проняло основательно. Он отчетливо представил, что произошло бы с ним, не встань на пути кровососов стена аномалий. Лежал бы сейчас среди камней, белый, как тот офицер, без кровинки в теле…
Он нервно оглянулся. Так и есть. Три твари уже находились за спиной, они то бросались вперед, то вдруг резко останавливались, отступая, – чувствовали, что на пути, помимо различимых электр, затаились воронки и трамплины.
Минут пять шла изматывающая борьба. Поединок нервов, который рано или поздно должен был завершиться не в пользу человека. Кровососы обладали незаурядной живучестью, поспорить с ними могли только снорки – не менее злобные и опасные существа, по слухам, бывшие когда-то людьми.
Он не зря вспомнил снорков. Сталкиваться с ними во время памятного рейда в Припять приходилось не раз. Однажды, пробираясь по старым коллекторам, группа сталкеров, в которую входил и Штопор, нарвалась сразу на дюжину низкорослых сгорбленных тварей, способных с невероятной скоростью и ловкостью перемещаться не только по земле, но и по потолку и стенам. Отстреливаясь, сталкеры отступили под защиту нескольких пройденных минутой ранее воронок. Аномалии располагались неплотно, между ними зияли метровые бреши, но снорки, впадая в ярость, атаковали, фактически не различая препятствий, так что идея заманить их под удар была вполне здравой и осуществимой, если б не феноменальная живучесть тварей.
Половина из них прорвались через гравитационные ловушки и бросилась на людей.
Штопор зажмурился.
Если кровососы голодные, они рано или поздно ринутся в атаку. Скорости и выносливости им не занимать. Действовать надо немедленно, но как?
Гранаты.
План созрел мгновенно. Приготовив «эфки», он отложил автомат, перепрыгнул на расположенный ниже валун, привлекая тем самым внимание кровососов. Они отреагировали вполне адекватно: метнулись к границе аномалий. Штопор давно заметил, что неимоверная сила и живучесть монстров в большинстве случаев компенсирована их низкой сообразительностью.
Заметив, что зыбкие силуэты, напоминающие водянистые контуры гротескных человеческих фигур, сгруппировались на границе, очерченной разрядами электры, Штопор одну за другой метнул им за спину две гранты и тут же отпрянул назад, под прикрытие каменной глыбы.
Сдвоенный взрыв ощутимо встряхнул землю, осколки пронеслись сквозь аномалии, словно горсть с силой брошенных болтов. Еще не успело смолкнуть эхо разрывов, как в ночи раздались жуткие, леденящие кровь вопли – это ударная волна швырнула кровососов в зону плотного скопления аномалий.
Штопор вскочил, подхватил автомат и рюкзак, взглянул на экран ПДА, где четко обозначились границы беснующихся очагов аномальной активности, и понял: сейчас или никогда…
В двух шагах синхронно молотило несколько трамплинов. Еще секунда, и они разрядились, не оставив в теле кровососа ни одной целой косточки. Поверженный монстр выглядел как кровоточащий кусок плоти, но Штопору было уже не до него – рванувшись вперед, он прыгнул, с силой оттолкнувшись от валуна, стараясь использовать те секунды, что требовались аномалиями для перезарядки.
Не успел.
Два трамплина остались позади, но третий, самый крайний, все же успел ударить вслед сталкеру расширяющейся кольцевой волной гравитационного искажения.
Штопору показалось, что его ударило в спину бетонной плитой, ноги подкосились, отказываясь держать вес тела, он заорал бы, но щеки тряслись от напряжения, гортань сжало, кровь отхлынула от головы, затем сознание взорвалось радужными искрами и погасло, но только на миг.
Почти сразу же придя в себя, он выгнулся, силясь вдохнуть.
Ребра ныли. В голове стоял протяжный звон, из ушей, как при сильнейшей контузии, сочилась кровь.
Автомат валялся в траве, до него еще ползти и ползти, учитывая невыносимую боль в парализованных мышцах, а из поля беснующихся аномалий внезапно вынырнули два потерявших способность к мимикрии, но все еще живых кровососа.
Ужас поднял Штопора на колени, заставил отползти от бьющегося в бессильной злобе трамплина, он успел схватить автомат и, перевернувшись на спину, встретить оглушенных тварей длинной очередью.
Он отчетливо видел, как пули рвут их плоть, но секунду спустя оба исчадия исчезли, словно их и не было.
Бежать… Бежать…
Штопор, пошатываясь, встал. Сознание тут же поплыло, к горлу подкатила тошнота. Сотрясение мозга и перелом нескольких ребер он точно заработал. Но это мелочи. Автоматическая армейская аптечка, разработанная в одном из номерных институтов бывшего Союза, справится и с головокружением, и с треснувшими ребрами, ему бы только найти укромное место, где можно отлежаться… Хуже другое. Все, произошедшее с ним на Кордоне, плохо укладывалось в рамки былых представлений о Зоне. Если здесь творится полный беспредел, то, в таком случае, что происходит в других, по определению более опасных областях?
Оглянувшись, он заметил смутный силуэт, приближающийся справа, шарахнул по нему короткой очередью, почти не целясь, не попал и, собрав остаток сил, побежал, продираясь через кустарник.
Он чувствовал себя настолько скверно, что практически не разбирал дороги. Сбившись с направления, потеряв из-за контузии ориентацию в пространстве, Штопор не отдавал себе отчета в том, что движется назад, в направлении разгромленного рубежа.
Зато он понимал другое: Зона за время его отсутствия необратимо изменилась. За доказательствами не нужно было далеко ходить. События последних часов говорили сами за себя. Кому-то другому Штопор ни за что бы не признался, что напуган до желудочных колик, но себе-то лгать не имело смысла. Он только чудом остался жив. Проведя в Зоне всего пару часов, он успел попасть под выброс, стать свидетелем катастрофического расширения аномального пространства, видел сошедших с ума военных, наблюдал последствия атаки мутантов на хорошо защищенный блокпост, сам загнал себя в ловушку, отбивался от кровососов, отведал ту меру ужаса, смертельных опасностей, физической и моральной боли, которой в прошлом хватило бы на год…
Вывод из мятущихся в растерзанном сознании мыслей напрашивался только один: в одиночку ему никогда не добраться до Припяти. Но дороги назад попросту не было. Либо он дойдет до города-призрака, либо сгинет в Зоне. Третьего не дано.
Ознакомительная версия.
