Патроны еще имелись, только вот беда, находились они в рюкзаке, а рюкзак, порядком-таки потрепанный псевдопсом, валялся там, внизу.
Полчаса назад, спасаясь от управляемой вожаком-телепатом стаи, Лешка швырнул прущим на него собакам рюкзак и, подхватив ружье и гитару, птахом взлетел на помост внутри старой водонапорной башни. Неприятность, собственно, и состояла именно в том, что рюкзак остался внизу. Кроме патронов, в нем имелись две банки консервов, буханка хлеба и бутылка водки — классический сталкерский ужин. Или обед, а может быть, завтрак. Короче говоря, нужное — подчеркнуть.
Вообще-то в башне сталкер собирался устроиться на ночлег, верхотура — самое удобное и безопасное место для отдыха, если, конечно, не попадешь под выброс. Но выброса, судя по наличию у тварей Зоны хорошего аппетита, в ближайшую ночь не предвиделось. То, что перед выбросом слепые псы начинают скулить, носиться кругами, переставая при этом жрать, известно каждому мало-мальски опытному сталкеру. Эти псы жрать хотели, и еще как, так что выброса можно было не опасаться.
Лешка возвращался из Красного леса, откуда искал проход в Лиманск. Тоннель, взорванный Стрелком, так и остался непроходимым, а перебраться через речку не получалось — фонило уж больно сильно.
Чтобы не возвращаться с пустыми руками, сталкер наведался в гости к Леснику, поговорил со стариком о том о сем, выяснил, где появились перспективные с точки зрения добычи хабара аномалии. После чего осторожно сунулся в ближайшее гнездо свеженького «жгучего пуха» и выудил оттуда «колючку» — улов в общем-то небогатый, да и ладно, не затем ведь шел.
В Лиманск Лешке было нужно, так сказать, по семейным обстоятельствам. Авось в брошенном городе сыскалось бы что-нибудь полезное для семейного человека, каковым сталкер себя считал после того, как встретил на Кордоне удивительную девушку Катю-Гимназистку, мгновенно влюбился, не то отбил, не то выкупил ее у ученых, отдав «ночную звезду» и «батарейку», и, как порядочный человек, женился. Честно говоря, ученые изо всех сил сопротивлялись, но Лешка пришел в ярость, пригрозил непосредственным физическим воздействием, да еще пообещал ославить на всю Зону. И Лебедев с прилетевшим на Кордон Сахаровым сначала сдались, а потом, выпив за примирение между официальной и свободной наукой, а также за замечательную молодежь Зоны, растрогались и умилились.
Это была первая и единственная до сих пор сталкерская свадьба. Настоящая, с венчанием в старой церквушке, что на Болотах, с обручальными кольцами и бутылкой «Советского шампанского», неведомо где добытой расчувствовавшимся купчиной-выжигой Сидоровичем. Со свидетелями, в роли которых выступали Бей-Болт и Ведьмак, вернувшийся к тому времени из Диких земель. Даже батюшка был настоящий. Венчал молодых бородатый чудик по прозвищу Иерей, который и на самом деле в прошлой жизни был священником и в Зону отправился добровольно, чтобы нести Слово Божие не то сталкерам, не то мутантам. Сам назначив себе приход, он проявил заботу и о безопасности прихожан, и о себе, смиренном слуге Божьем, установив на колокольне снятый со сгоревшего танка пулемет ДТ на самодельной турели. «Максим», конечно, смотрелся бы гораздо более стильно, но «максима» в Зоне, увы, не оказалось, и батюшка, чуждый греху гордыни, успокоился на том, что было. Впрочем, в последнем причастии он не отказывал никому, даже подстреленным лично бандюкам, за что оставшиеся в живых его шибко уважали, жертвовали церкви артефакты и патроны и вообще вели себя почтительно.
А вот венчать в Зоне ему довелось впервые, поэтому батюшка в рясе поверх бронежилета выглядел не на шутку растроганным, обряд провел истово, с должным рвением, несмотря на то, что некоторых церковных атрибутов, потребных для обряда, недоставало.
Увлекшись воспоминаниями почти годичной давности, Лешка даже забыл о топчущихся вокруг его ночевки тварях. Ждут, ну и ладно, всех нас ждут на том свете, но пусть подождут подольше, от них не убудет. Устроившись поудобнее, сталкер тоже решил подождать. Авось что-нибудь случится и ситуация разрядится сама собой. Зона — дама переменчивая, как, впрочем, и большинство незаурядных женщин.
Смеркалось. Низкое солнце в последний раз сбрызнуло Зону оранжевым, и Лешка, глядя на темнеющий поселок, на разросшиеся каштаны и винного цвета заросли одичавшей вишни-мутанта, подумал, что Зона по-своему красива. Может быть, потому, что в ней так мало людей. Конечно, мутантов и уродов всяких полным-полно, но иногда кажется, что в Зоне их все-таки меньше, чем снаружи, а главное, здесь мутанта можно отличить от нормального человека, а там — далеко не всегда.
В дверь сунулся псевдопес, рванул рюкзак, вздернул его, мотая лобастой головой, и опрометью метнулся к выходу. Лешка почти машинально выстрелил, попал, и тварь ткнулась в пол, так и не разжав челюстей. Расстояние между сталкером и рюкзаком увеличилось еще на пару метров и одну волчью пасть. Патронов осталось семь.
Был еще «Кольт 11–45», старая, надежная машина, которую когда-то Лешка таскал с собой, подражая героям Джека Лондона, а потом, когда оперился и повзрослел, — просто по привычке. Барабан был полон, шесть патронов — все, что осталось от жестянки, выменянной у командира «Свободы» на вполне исправную «Гадюку». Но «кольт» — это на крайний случай.
Можно, конечно, попробовать выбраться на крышу водонапорной башни и позвать на помощь через ПДА, только неизвестно еще, кто отзовется, да и стыдно, честно говоря. Лешка не без оснований считал себя опытным сталкером, кроме того, из сложных ситуаций он всегда выпутывался сам. До сих пор у него это неплохо получалось, и сталкер надеялся, что и на этот раз получится.
Но вот в чем дело — Лешке страшно хотелось домой, а домом он считал наспех подлатанный коттедж на Кордоне. Раньше у него, как и у большинства сталкеров, начисто отсутствовало чувство дома. Где более или менее безопасно — там и дом. Вот и вся оседлость. Раньше, но не теперь.
«Наверное, все дело в Катерине, — подумал сталкер. — Дом мужчины там, где его ждет женщина. — И сразу одернул себя: — Эк меня перекосило, однако! Инда на лирику потянуло. Так и стрелять можно разучиться, а не умеющие стрелять здесь долго не живут».
Внизу истошно взвыла собака, в сгустившейся на дне кирпичного стакана тьме метнулась пара горящих ржавым светом огоньков. В гости пожаловал один из кровососов. Проявляться целиком монстр, однако, не спешил, и Лешка выстрелил почти наугад туда, где только что были глаза. Попал или промазал — было неясно. Но если и попал — толку мало, кровососа одним выстрелом, даже если ружье заряжено жаканом или турбинкой, не уложишь. Регенерирует тварь почти мгновенно, нам бы так регенерировать, горя бы тогда не знали.
