— Сто пятьдесят кораблей, — с завистью повторил Берд. — Были бы они у меня восемнадцать лет назад, взошел бы на трон без особых усилий. Ну почему, почему имперский флот присягнул Брину?
— Саттон считался другом Ольгера Храброва и не участвовал в перевороте, — осторожно вставил генерал.
— В том-то и беда, — вздохнул Видог. — Проклятые законы чести. Офицеры, видите ли, остались верны долгу. Идиоты! Прозябают теперь на Кратоне и Алголе. Жалкие, ничтожные планеты на задворках могущественной державы. Кстати, никогда не мог понять, почему Тино Аято отдал своему преданному соратнику именно Хорос. Ведь от него до Плайда триста парсек. Гигантское расстояние.
— Не знаю, ваше высочество, — честно ответил Свенвил. — Кратон открыли через двадцать лет после того, как первый император вступил на престол. Место не самое лучшее. Перелет занимает четыре месяца.
— А не это ли и есть главная причина, — произнес правитель. — Аято предполагал, что рано или поздно алчные, властолюбивые дворяне разорвут страну на части. В Центральных районах будет царить анархия и хаос. До периферии же никому нет никакого дела. Принц Кервуд хотел там спрятаться.
— Убежище для императорской династии, — догадался контрразведчик.
— Вот-вот, — подхватил Берд. — Не случайно на армейских звездных картах Хорос значился, как основная база. И вряд ли это его единственный секрет.
— Космические доки, научно-исследовательские институты, оборонительные станции? — предположил Горн.
— Да, — кивнул головой Видог. — Не сомневаюсь, что Храбровы щедро финансировали герцогство.
— Но почему Саттон не наводит порядок? — удивился генерал. — Его эскадра смела бы любого противника.
— Есть три разумных объяснения, — проговорил правитель. — Первое, Брин слаб и труслив, а потому не решается развязать войну. Второе, он не знает, что делать после гибели Ольгера и Кервуда. И третье, герцог бережет крейсера и чего-то ждет. Но чего? Храбровых и Саттонов всегда связывала какая-то тайна.
— Ваше высочество, не стоит забывать, что кораблям хоросцев больше двадцати лет, — напомнил Свенвил.
— Они не такие уж старые, — возразил Берд. — Кроме того, суда регулярно ремонтируются и модернизуются.
— Значит, враг гораздо опаснее, чем мы считали, — сказал начальник контрразведки.
— Не будем раньше времени сгущать краски, но космический сектор возле Прайна надо держать под неусыпным контролем, — произнес Видог. — Я должен знать каждый шаг Брина. Мой приказ Стогрину передали?
— Разумеется, — отчеканил Горн. — Этот район пиратам не нравится. Мало добычи. Эрл пытался возражать, ссылался на нехватку кораблей. Пришлось припугнуть мерзавца. Он обещал направить туда два судна.
На него мало надежды, — вымолвил правитель. — Организуй дальний рейд трех эсминцев. Через четыре месяца замена. Пусть лягут в дрейф и периодически ныряют в гиперпространство.
— Слушаюсь, — проговорил генерал. — Корабли вылетят завтра утром.
— Прекрасно, — сказал Берд. — И пошевели своих агентов. Информации о Хоросе явно недостаточно. Мы напрасно упустили Саттона из виду. Активизируй вербовку.
— Это сложно, — вздохнул Свенвил. — К чужакам на Кратоне и Алгоне относятся с подозрением. Да и добраться до герцогства целая проблема. Приходится использовать несколько перевалочных пунктов.
— Постарайтесь, — жестко произнес Видог. — Как обстоят дела в Сирианском графстве?
Лицо начальника контрразведки сразу помрачнело. Смена темы его не обрадовала.
Успехи на Алане у секретной службы более чем скромные. Это обстоятельство приведет правителя в ярость.
— Октавия Торнвил по-прежнему медлит, — тихо заметил Горн, нервно стуча пальцами по папке.
— Почему? — в голосе Берда зазвучали стальные нотки. — Кто-то обещал мне исправить ситуацию.
— Мы не в силах, — обреченно сказал генерал. — Графиня вступила в сепаратные переговоры с бароном Китарским. Она предложила ему сделку. Формально два государства объединяются, Мейган отказывается от независимости и клянется Торнвил в верности. Фактически же барон сохраняет и власть, и боевой флот, и армию. Создается иллюзия поглощения.
— Неужели Урис согласился? — изумленно спросил Видог. — Он тщеславен до безумия.
— Октавия умеет убеждать, — произнес Свенвил. — Графиня пугает Мейгана нашим вторжением. В качестве примера приводит Флэртона и Гресвила. Этот метод действует безотказно.
— Хитрая стерва! — выругался герцог. — Не хочет воевать. Ну, ничего, я ее заставлю!
— Три декады назад джози продали грайданцам два крейсера, — осторожно вставил контрразведчик.
— Вот и я о том же, — недовольно пробурчал Берд. — В любой момент барон выйдет из состава графства и заключит союз с Натаном Делвилом. А Торнвил будет лишь сокрушаться и обвинять Уриса в вероломстве. Лживая интриганка. Я чувствовал, что она ударит мне в спину. Эдан ни в коем случае нельзя отдавать противнику. Грайданцы тут же перехватят стратегическую инициативу.
— Но мы не можем пробиться к Китару, — сказал Горн, — на пути Сириус…
— Потому я и рассчитывал на Октавию, — вымолвил правитель. — Графиня меня обманула. Как далеко она зашла?
— Мейган постоянно выдвигал условия, — произнес генерал. — В конце концов, терпение Торнвил иссякло. Вчера переговоры завершились. Через десять дней официальная делегация баронства прибудет во Фланкию. Но перед торжественной церемонией Урис и Октавия встретятся наедине на острове Велия. Мейган потребовал письменных гарантий. Аудиенция носит секретный характер.
— Знакомая схема, — усмехнулся Видог. — Могла бы изобрести что-нибудь новое. Сведения точные?
— Абсолютно, — сказал Свенвил. — Получены из первоисточника. И хотя графиня принимает беспрецедентные меры предосторожности, мы сумели добыть ценную информацию.
— Каким образом? — поинтересовался герцог. — Ошибка в данной ситуации недопустима.
— Иногда удача улыбается там, где не ожидаешь, — заметил контрразведчик. — Торнвил контактирует только с послом Китара Оланом Крисби. Установить подслушивающее устройство в апартаментах Октавии невозможно. Техническая служба регулярно проверяет помещение. Единственный вариант — сам Крисби.
— Вряд ли Мейган назначил бы на столь ответственную должность изменника, — возразил Берд.
— Правильно, — подтвердил Горн. — Брать в оборот посла нельзя. Из него даже под пытками не вытянешь ни слова. Беззаветно предан стране и барону. Но у каждого человека есть недостатки. Олан недавно женился во второй раз. Один взгляд на голографический снимок, и сразу понимаешь, что брак довольно странный. Толстый, непривлекательный мужчина и стройная, роскошная красавица. Ему — пятьдесят четыре, ей — тридцать два. Пылкая, страстная женщина, жаждущая любви.
