Голос дедушки донесся как бы издалека:
— Не увлекайся, у тебя другая цель, ты должен вернуться обратно и сосредоточиться.
Саша нехотя повиновался, его вторая половина соединилась с телом. Попытка сосредоточиться сразу же увенчалась успехом. Еще бы! Ему казалось, что он может все!
Что-то происходило вокруг… Воздух постепенно становился тяжелым и вязким. Он обволакивал сознание, проникал в самые потаенные его уголки. Как-то сразу стало неуютно, страшно, сознание заметалось. Паническое состояние развеял дедушкин голос, который, казалось, уже находился внутри головы:
— Не бойся, все нормально, уже почти все закончилось…
И тут Саня как будто вынырнул из воды, но дедушка уже стоял немного поодаль и был чем-то занят. Мальчик очутился в огромном, потрясающей красоты зале с высокими потолками и белоснежными колоннами. Дедушка был одет в какой-то странный темный балахон из плотной ткани, его лицо нисколько не изменилось, только заметно напряглось. Глаза закрыты, губы шевелятся, но голоса не слышно, руки лежат на каком-то стеклянном камне небольших размеров.
Все это Саша разглядел краем глаза, так как сам находился у кого-то на руках. Он заметил, что был завернут в какую-то приятную и мягкую ткань и что над ним склонилось лицо очень красивой женщины с темно-голубыми глазами, полными слез. Она нежно баюкала его и что-то успокаивающе напевала. Сердце беспокойно забилось, он почувствовал — это была его мама! Мама, которую он так долго ждал, и вот она наконец пришла за ним. Он порывался сказать ей это, но у него ничего не выходило. Мама плакала и целовала его, ее слезы текли на его щеки и лоб, он даже чувствовал слабое биение ее сердца. Потом над ним наклонилось еще одно лицо. Саше показалось, что он уже видел его, и не один раз. Ах да, конечно! Он много раз видел эти черты в отражении зеркала. Это было его лицо, но только повзрослевшее, возмужавшее. Прямой нос, темно-синие глаза, прямые скулы, благородный лоб, темные волосы, местами уже взятые сединой, — все говорило о том, что это сильный, гордый, волевой человек. Отец! Это был его отец! В глазах мужчины читалась печаль и нежность. Саше хотелось кричать, но все, на что он был способен, так это на тихие, еле слышные стоны. Отец поцеловал его в лоб и тихо, на языке, который он уже слышал в столовой, сказал:
— Вернись, сын мой, ты нужен своему народу, обязательно вернись!
Сейчас юноша всем сердцем желал исполнить просьбу своего отца, но почему-то его вдруг передали в другие руки. Краем глаза он заметил ровный строй каких-то воинов в доспехах с мечами и копьями. От строя отделились трое воинов и направились к тому месту, где находился Саша. В их лицах ему показалось что-то знакомое, но что?.. Фигуры отца и матери постепенно удалялись, глаза мамы, полные слез, прощались с ним. Хотелось закричать, вырваться из чьих-то рук, снова оказаться рядом с ними, но все усилия были тщетны…
Что-то снова произошло с воздухом, он как будто превратился в прозрачное желе, дышать становилось тяжелее и тяжелее. Ничего не стало видно и слышно, наступила темнота, бездонная и бесконечная…
Веселый солнечный луч прокрался через открытое окно внутрь комнаты, разбавив своим присутствием бледно-серые краски, оставшиеся после ночи. Он пророчил своим чудесным танцем теплую весеннюю погоду.
Саня с трудом открыл глаза. Он лежал на кровати в своей комнате. За окном уже давно наступил новый день: весело заливались птицы, где-то далеко мычала корова и лаяли собаки. Саша попытался встать, но тяжесть в голове снова опрокинула на подушку.
— Лежи, не вставай, ты еще слаб…
Рядом с ним на стуле сидел дедушка.
— Что это было? — спросил Саша, и собственный голос показался ему каким-то сухим и безжизненным.
— Прости, что мне пришлось прибегнуть к этому способу, но по-другому ты мне вряд ли бы поверил. Вчерашнее видение было твоим прошлым.
— Там, вчера… это мои родители были, правда? — Ему трудно было говорить.
— Да, мой мальчик, это были они. Король Родэрик Второй и его королева Элеонора — твои отец и мать и наши повелители.
Саша вместо закономерного удивления принял эту новость спокойно. Можно даже сказать, что он в глубине души знал об этом. Почему? Ответа не было. Может, загадочный вчерашний сеанс разбудил в нем какую-то часть сознания, а может, имелись другие причины — он этого не знал. Это знание уже являлось частью его самого.
— Они живы? — спросил он у дедушки с надеждой в голосе.
— Мы не знаем. Когда мы покидали тот мир, твои отец и мать были живы.
Дедушка опустил глаза: было заметно, что ему очень тяжело дались эти слова.
— Я хочу, чтобы ты сегодня же мне все рассказал, — сказал Саша решительно.
— Конечно, только сначала ты передохнешь. На вот, выпей! — Виктор Анатольевич протянул ему чашку с какой-то жидкостью, цветом похожей на чай. — Не очень вкусно, но быстро восстановит твои силы, и головная боль пройдет…
Отвар действительно был горький, но почти сразу пришло чувство легкости, головная боль отступила, и даже та слабость, с которой он проснулся, постепенно сменялась приливом бодрости.
— Ого, вот так чай! — восхитился Саша. — Я думаю, только очень сильным средством можно достигнуть такого результата.
— Я смотрю, ты времени не терял, кое-что ты уже усвоил, просиживая дни напролет в библиотеке. — Дедушка довольно усмехнулся.
— Если это твой рецепт, то любая фармацевтическая компания заплатила бы тебе за него неплохие деньги.
— Это не совсем мой рецепт, но твой совет я приму к сведению, — произнес старик, улыбаясь.
— Ты не мой дедушка? — вдруг спросил Саша.
Старик отрицательно покачал головой:
— Увы… Но я воспитывал твоего отца как собственного сына. Мое имя Альдор Кронт. Вот уже двести лет я являюсь придворным магом великой династии Вилаваров, которая несколько тысячелетий правит Меленвилем — государством людей. Нынешним королем Меленвиля является твой отец, а ты, Ксандр, — единственный наследный принц этого государства.
У Саши был достаточно глупый вид. Он машинально огляделся — а вдруг розыгрыш? Его действия не остались без внимания Альдора, и он сказал:
— Теперь ты понимаешь, насколько важно было разбудить твою память?
— Так вот что это было…
— Все, что человек когда-то видел в своей жизни, откладывается у него в памяти. Но всего, естественно, вспомнить невозможно, потому что основная, так называемая пользовательская, память у человека ничтожно мала. Для этого был разработан определенный способ извлечения из глубины подсознания тех фрагментов памяти, которые человек сам по себе вспомнить уже не может. В твоем случае это было легко, ведь прошло всего каких-то четырнадцать лет.
