Сергей Слюсаренко - Красный сигнал

— А у нас у самих только два таких. Мы вдвоем с Юркой идти собирались.

— Вот и будет вам один и нам один, — подошел Юзик и забрал у Леся оранжевый жилет.

— Отдай! — Мне не нравилось, что они командовать начали.

— Ладно, не надо, опять устроим тут разборки. — Юрка полез в свой рюкзак и достал жилет. — Пусть так и будет: нам один, возьми, и им один.

Я забрал у Юрки его жилет, демонстративно надел его и стал разбирать палатку.

Мы пошли вдоль воды по узкому песчаному пляжу, который отделял реку от лесной опушки. Из леса доносился острый запах хвои, который смешивался с запахами, идущими от реки, — влажными и чуть отдающими подгнившими водорослями. Похоже было, что здесь давно никто не ходил. Не было видно ни следов людей, ни мусора, который всегда остается в тех местах, где появляется человек. Лодку тащили по воде на веревке, плыть на ней так и не решились. И еще удалось договориться с сельскими, что они будут нести один из рюкзаков, а то спас-комплект забрали, а провизию тащить не хотят.

Мы старались идти только по краю реки, казалось, что всякие аномалии и артефакты тут лучше видно. Конечно, в книжках все описано, но ведь на самом деле их никто ни разу не видел. Вот что такое «жгучий пух», первым узнал Грушевский, хорошо, хоть только чуть по ноге попало. Он заорал как сумасшедший и стал чесать ногу. Ожог ему намазали кремом из аптечки и замотали бинтом, но он все равно ковылял последним и все время поскуливал.

Мы тащились очень долго, наверное, два часа, и пришли к такому месту, где деревья подступили прямо к реке, песчаный пляж кончился, и вправо уходила тропинка прямо через лес.

— Все, хватит, — заявил Юзик. — Так можно и ноги протянуть. Нужно ставить лагерь для ночевки. Рыбу ловить будем.

— Вот я вспоминаю того сома, который возле нас плавал, и думаю — кто кого ловить будет? — спросил Юрка.

— Не сцы, городской, — нагло ответил Юзик. — Пока ты на берегу, все, что в воде, — нас боится! Зря эти удочки дурацкие тащили, что ли?

— Ничего они не дурацкие! Нормальные, — немного растерянно ответил Бэрик.

Я подумал, что и вправду скоро надо обед делать, после обеда точно сил никаких не будет идти. А с другой стороны, если наловить рыбу, то консервы дольше сохранятся, и вообще — это же интересно!

— Давайте, привал делаем! — сказал я, все-таки изображая старшего.

На травке на самом срезе пляжа мы побросали вещи, палатку ставить пока не стали. А Толик занялся своими удочками. Сельские подошли к нему поближе и стали глазеть. Ну, я думаю, Юзик зря удочки Боровика дурацкими назвал. Я сколько знаю Толика, он все время про рыбалку и про всякие хитрые снасти рассказывал. Не знаю, ловил ли он когда-нибудь рыбу, но рассказывать об этом любил.

Бэрик дал Юзику удочку с телескопическим удилищем, а себе взял спиннинг. Я не знал, что это спиннинг, думал, в чехле — вторая удочка. А Толик достал короткое удилище, потом из рюкзака вынул специальный чехол, в котором была катушка. Вся сверкающая, с ручками, рамками и надписями не по-русски. И еще у Бэрика была целая коллекция блесен.

— Червей накопать надо, — с умным видом заявил Юзик. — Так, пацаны! Быстренько.

Ну, он это говорил своим приятелям, понятно, что ни я, ни Юрка не стали бы ему копать червей. Мы с Грушей решили заняться костром. Я попросил у Юзика его нож, чтобы вырубить стойки для котелка. Юзик так ехидно усмехнулся, но нож дал. Очень скоро мы вернулись с дровами. Юзик с приятелями ковырял землю в поисках червей.

— Ну, что тут за места! — завидев нас, заорал Юзик. — Ни мотыля, ни червей дождевых нету.

— А мне и не надо, — отозвался довольный Бэрик. Он все еще ладил свой спиннинг.

— Дай нож. — Юзик протянул мне руку. — Надо поглубже копнуть.

Он забрал свой нож и, подойдя к самой кромке пляжа, загнал лезвие по рукоятку и стал им ковырять.

— Комары есть, значит, и мотыль должен быть, — говорил он, вгрызаясь в мокрый песок.

Мы с Юркой переглянулись и начали складывать шалашиком дрова и укладывать в середине тонкие веточки. Я уже знал, что так костер загорится быстрее.

— О, нашел! — заорал довольный Юзик и выкинул наверх комок слипшегося песка.

Нам стало интересно, что он там нашел, и мы подошли поближе. Комок был весь в маленьких дырочках, словно яблоко, поеденное червями. Юзик раздавил комок, и мы увидели, что он полон красных, блестящих, будто лакированные, червячков. Я знал, что это мотыль. Читал.

— Какой крупный, мы сейчас таких лещей наловим! — обрадовался Юзик. И вдруг заорал: — Ай, кыш!

Он подскочил и затряс ножом. Он тряс его, потом попытался очистить лезвие рукой, но только заорал от боли. Бросил лезвие и стал что-то выковыривать из ладони.

— Что такое? — Все подбежали к Юзику.

— Мотыль, зараза, бешеный какой-то! — чуть не плача сказал Юзик. — Вот смотрите, я хотел с ножа согнать, а он как грызанул!

Юзик протянул руку с растопыренными пальцами. На ладони была маленькая ранка, которая почти не кровоточила.

— Хорошо, что я эту сволочь выдрал. А то он мог влезть под кожу и прямо в сердце пролезть. У нас в деревне так было! — Юзик немного успокоился.

— А вдруг он там яйца отложил? — спросил Юрка и украдкой глянул на меня. Ясно было, что он решил над Юзиком поиздеваться.

— Как отложил? — всполошился тот.

— Ну как — раз, и отложил споры. Они будут у тебя в организме созревать, а потом как вылупятся, начнут тебя есть изнутри. И ты не почувствуешь, потому что они впрыскивают такой яд, что человек не ощущает боли. И съедят тебя, а ты и не заметишь. А потом однажды утром ты прогнешься, а у тебя по животу бугорки бегают, как будто кто-то изнутри вылезти хочет. Это самый опасный момент. Если его прозевать, то ты лопнешь, и полетит зеленая жижа, и уже не личинки, а здоровые особи. И они кинутся других заражать. Это уже не твоя личная беда, это будет проблема всей Земли.

— Ты это откуда знаешь? — спросил бледный Юзик.

— А ты что, не знаешь? — с нескрываемым удивлением спросил Бэрик, включившийся в шутку.

— Так что надо руку рубить, пока не поздно! — мрачно сказал Груша. — У нас есть топор, ребята?

— Нету! — заорал Юзик.

— Тогда твоим ножом придется пилить. Но это гораздо больней. — Юрка с совершенно угрюмой миной подобрал валяющийся на песке нож. — О! А червячки-то из него хорошую пилу сделали.