...Вместо крика из горла у Вадима вырвалось какое-то курлыканье - не хуже, чем у круживших над головой голошеих птиц. Он ожидал увидеть что угодно, готовился к зрелищу разбросанных останков, внутренностей, сохнущей крови... Первое, что он увидел - было острие меча с горящей на нем солнечной искрой.
Острие было направлено в его сторону.
Второе - глаза, смотревшие безразлично и в то же время оценивающе.
Вскинув сразу обе руки, Вадим шарахнулся назад, в траву. Он почти выстрелил - встреча с человеком оказалась страшнее всего остального именно потому, что он к ней не готовился, он просто забыл, что тут могут быть другие люди!
Человек не нападал. Он вообще не двигался - сидел на земле, не сводя глаз с пришельца. Похоже, он был так же в напряге, как и Вадим, только лучше владел собой.
Несколько секунд от страха и напряжения Вадим даже не различал, кто перед ним - видел просто человека с мечом и не опускал руки с пистолетом, готовясь сразу открыть огонь. Но неподвижность человека успокаивала. Вадим присмотрелся - держа незнакомца на прицеле, но уже спокойно.
И понял, что перед ним - подросток. Мальчишка, пожалуй - его ровесник Загорелый, но от природы - белый, что называется. Широкоплечий. Одетый в кожаную безрукавку коричневого цвета со шнуровкой на груди, такого же цвета, вытертые кожаные штаны и высокие - под колено! - мягкие сапоги с завязками по верхнему краю; подошва сапог поблескивала металлом. На широком поясе с большой чеканной пряжкой висели мохнатые ножны меча и еще одни такие же, но короче - из них торчала рукоять длинного широкого ножа. Мальчик сидел, спиной опираясь на что-то вроде скатки, ремень которой на груди перекрещивался с ремнем от какой-то затянутой в чехол палки. Вадим не сразу понял, что это, но потом различил над плечом еще и алые оперения стрел - и понял, что эта палка - просто распрямленный, со снятой тетивой большущий лук.
Это не сходилось с тем, что Вадим уже видел. Пистолеты... люди в костюмах... мгновенное перемещение в пространстве...
И - парень, словно из Юркиного клуба.
Мальчишка следил за Вадимом внимательными, жесткими серыми глазами, чересчур большими для узковатого, удлиненного лица с правильными чертами. Длинные светлые волосы оклеивала грязь, засохшая в них целыми комьями, словно он мыл голову в болоте - не сразу даже Вадим рассмотрел простую кожаную повязку, не дававшую волосам падать на лицо. Рука, сжимавшая меч, не дрожала - сильный парень... Меч был длинный, узкий, с расширенным концом и двойным ребром, образовывавшим посередине лезвия глубокий дол-выборку, рукоять завершало что-то вроде короткого широкого кинжала - таким мечом при случае можно было драться обеими сторонами.
И еще... Сперва Вадиму показалось, что на правом запястье у мальчишки какой-то браслет. И только теперь он понял, что это - витая татуировка, изображавшая птицу, терзающую змею. Татуировка была серая, только глаза птицы горели алым, как раны.
Все это время мальчишка тоже изучал Вадима - откровенно враждебно уже, то и дело опуская взгляд на пистолет. И Вадим решился. Собственно, у него просто не было другого выхода.
- Я не враг, - сказал он хрипло, нарочито медленно убирая и пистолет и нож. - Понимаешь - не враг.
Мальчишка наморщил лоб, не опуская оружия. Вадим повторил те же слова на английском и французском. Мальчишка вслушивался так, словно пытался понять чужую, но похожую речь. Все так же не опуская меча, он внезапно сказал:
- Ана кокс хызва ту каарт?
Голос у него был звонкий, но какой-то: надломленный... и он по-прежнему сидел, что было в общем-то странно - если даже он подстерегал Вадима, прячась за травой, то довольно нелепо сидеть, когда враг рядом. Слов Вадим не понял.
- Я не понимаю, - сожалеюще сказал он, качая головой. - Но я - не враг, - он показал на себя, потом - на меч в руке мальчишки, покачал головой снова: - Не враг, понимаешь?
Меч не опускался.
- Ту славас? - требовательно спросил мальчишка. - Ту праети сам оста?
- Не понимаю, - вздохнул Вадим и потер лоб. - Ват черт... Слушай, где я? Где я? - он потыкал себе под ноги.
Мальчишка, как ни странно, понял. Вздохнул, опустил меч. Покачал головой и указал левой рукой на восток:
- Славь'йарр. - потом - на юг: - Хан'йгарр, - взмах на запад: - Марьяс ун Анлас, - он ткнул себя в грудь: - Ис анлас, анла-хинн. А ту?
Вадим неожиданно для себя улыбнулся - интонация превратила эти слова в привычное: "А ты?" - да и сами слова были похожи. Поэтому он ответил уверенно:
- Я оттуда, - и указал на небо.
Меч взметнулся молнией, нацелился в живот Вадиму. На загорелом лице мальчишки высыпал бисер пота, голос снова стал враждебным донельзя, каким не был даже в начале:
- Данвэ? Чаккир,Данвэ? Ту данванас?! Нейо саба, рашас...
- Ругаться и мы умеем, - пробормотал Вадим. - Что же делать, если мы не понимаем друг друга?.. Слушай, ты, - обратился он к мальчишке, который слушал его, весь напрягшись: - Я - оттуда, - он вновь ткнул в небо. Мальчишка тихо зарычал - как настоящий зверь, даже мороз по коже прошел: - Но я не данванас никакой. Я вообще не отсюда. Я русский. Из России, чтоб тебя черти взяли... имбецил мягкоголовый...
Денек вообще был не из легких. Но реакция мальчишки выбивалась даже из общего ряда произошедшего. Он уронил меч, вытаращил глаза, и завопил:
- Рашьяс?! Хай, до ту сам Рашьяс?! Ис маньяти ту славас - твас ступас ару, на спэта, ко нас, анлас... - он помедлил и жадно спросил: - Ту генас едан свас хызва? Ку воса? Ту едан? Твас...
- Подожди, подожди ты! - завопил Вадим в отчаяньи. - Я ничего не понимаю! НЕ ПОНИМАЮ Я !!! Где я?! Что это такое?! - он махнул вокруг себя рукой.
Мальчишка сморщился, хлопнул себя по лбу совершенно обычным жестом. Что-то пробормотал вполголоса, повторил жест Вадима и сказал:
- Сабо Эрд. Славас карт - Мир, - он вздохнул тяжело и, чуть покачивая головой, печально закончил: - Тамас бьюл динам. Тамас гурта нас дама. Тамас ленг балам анлас, славас... - потом ткнул себя в грудь и добавил: - Мейс эмменс Ротбирт. Ротбирт.
- Вадим, - показал на себя Вадим. - Ты Ротбирт, я Вадим.
- Вайдомайр? - неожиданно улыбнулся Ротбирт. - Сабо нас эмменс - Вайдомайр...- и вдруг выдал: - Даварисщ... Рашия хороший... Побидам...
- Погоди! - Вадим, забыв про меч, рванулся вперед: - Погоди, откуда ты это знаешь?! Ты...
Он схватил Ротбирта за плечи, и тот вдруг скрипнул зубами и прохрипел чужим
голосом:
- Ис швайрас, Вайдомайр... ис ле... срвас...
И потерял сознание на руках Вадима, который только и смог озадаченно сказать:
- Ни финты себе...
* * *
О чём во все времена говорили, говорят и будут говорить между собой мальчишки?
О девчонках, об оружии. О том, что необходимо и вполне возможно завоевать весь мир... Вот только как быть, если твоё новый знакомый, может, и не прочь поговорить обо всём этом, как и ты - да только знает на твоём языке два десятка невесть как попавших к нему на язык исковерканных донельзя слов - а ты его языка и вовсе не понимаешь? Да ещё если учесть, что левое плечо у парня разрублено и рана выглядит очень нехорошо?
