– А зачем? – удивился Дейкстра. – Зачем отправляться к другим вулканам и другим людям? Этот вулкан вроде пока не собирается взрываться.
– Ты еще не понял самое главное, – сказал Роланд. – Я долго думал, в чем окончательный смысл тех испытаний, которым Джа подвергает меня и, отчасти, тебя. И вчера я понял, в чем состоит воля создателя. Мы должны объединить все население океана в единый народ, который будет управляться одним королем, и жизнь этого народа будет строиться на основе одних и тех же преданий и заветов. Один Джа, одна вера, один король, один народ.
Дейкстра долго молчал, осознавая услышанное. А затем осторожно спросил:
– А эта воля Джа, как она тебе открылась? Джа явился тебе во сне?
Роланд опечалился. Зря он подумал, что Дейкстра ему верит, нет, он просто боится показывать свое неверие. Он не понимает, что происходит, отказывается воспринимать мощь и величие замысла создателя вселенной. Но ему придется понять и поверить, иначе…
– Нет, – сказал Роланд. – Все было не так. Просто в какой-то момент я вдруг понял, с какой целью Джа избрал меня своим орудием. Все, что с нами случилось, не было случайным, все было предначертано, все служило единой цели. И теперь ты знаешь, в чем она состоит.
Дейкстра ничего не отвечал и смотрел в сторону. Роланд немного подождал, а затем спросил:
– Может, ты полагаешь, что у меня началось раздвоение личности?
Мудрец ничего не ответил, но вздрогнул. Роланд почувствовал, как в глубине души подземным огнем разгорается ярость.
– Если ты думаешь, что сможешь отмолчаться – ты зря так думаешь! – воскликнул Роланд. – Решай, мудрец, со мной ты или против меня? Готов ли ты поддержать всей душой великий замысел творца океана или ты вздумал ему воспротивиться? Отвечай немедленно и помни, что твоя судьба зависит от твоего выбора!
Закончив эту речь, Роланд мрачно усмехнулся, и эта усмешка повергла Дейкстру в ужас. Мудрец не понял, что король иронизирует над самим собой, над собственной наивностью. Роланд, дурак, думал, что не будет испытания тяжелее, чем захватить власть в чужом племени, убить множество людей и заставить остальных склониться перед волей пришельца. Дать нерушимое обещание яйценесущей матери и сразу же нарушить его, потому что ни одно обещание не может быть соблюдено, когда дерзкий травоед бросает вызов заветам Джа. Ради великой цели Роланд отринул все правила поведения, отринул собственную честь, и сейчас он отвергает последнее, что связывает его с миром людей – дружбу. Что бы ни ответил Дейкстра на последние слова Роланда, этот ответ оборвет последнюю нить, привязывающую героя к миру обычных людей. Роланд больше не человек, отныне он каменный нож в руке повелителя всего сущего. Помнится, Джейн кричала в своем пророчестве, что Роланд – господь. Нет, не господь Роланд, но орудие господа, направляющее бытие тварного мира согласно воле всевышнего.
Тем временем Дейкстра пребывал в полнейшем смятении. Он стоял вполоборота к Роланду, смотрел в сторону и боялся повернуть антенну, потому что невыносимо было видеть безумный взгляд того, кто раньше был величайшим героем в истории известной вселенной. Каждый раз, когда Роланд проходил очередное испытание, Дейкстра изумлялся тому, сколь велика удача его друга. И вот настал момент, когда всевышний положил предел удаче героя.
Странно, что мозг Роланда так долго держался, что раздвоение личности не настигло его раньше – в час ужасного извержения или в той расщелине на вершине большой скалы, где он лежал израненный. Но теперь этот час настал, истерзанный мозг героя не выдержал очередного испытания. И Дейкстра не понимал, что ему теперь говорить и что делать.
Будь на месте Роланда обычный рыцарь, Дейкстра не стал бы колебаться. В таких случаях надо не предаваться пустым размышлениям, а уплывать прочь, не щадя ни рук, не мантии, и вопить во всю мочь, не щадя антенны. Любой человек с раздвоением личности опасен, а могучий рыцарь в таком состоянии опасен вдвойне. Одному только Джа ведомо, какие мысли могут придти в воспаленный мозг больного человека. Нельзя позволять ему ходить и плавать, где вздумается. От века повелось, что рыцаря с раздвоенной личностью опутывают веревочной сетью, укладывают в темную пещеру и держат там, пока он не успокоится, и тогда король и мудрец решают его участь. И участь эта почти всегда незавидна, собственно, обычно решается только один вопрос – достоин ли безумный рыцарь отдать семя какой-либо женщине или лучше не рисковать душевным здоровьем будущих поколений. Иногда, если безумие точно безобидно, больного не связывают, а продолжают обращаться с ним, как с обычным человеком, король Ян, например, половину жизни провел с раздвоенной личностью и совершил в этом состоянии несколько славных подвигов, но сейчас явно не тот случай.
Дейкстра не знал, что делать. Допустим, он поплывет к большой скале, громко крича: "Роланд обезумел! Вяжите его!" Но никто не отважится подставить веревочную сеть под чудовищный меч, уже оборвавший две восьмерки человеческих жизней. Никто не посмеет возразить Роланду ни в чем, прикажи он сейчас всем рыцарям есть траву – будут есть, пока не изнемогут от кровавого поноса. Разве это хорошее дело?
Но как может старый мудрец сделать плохое хорошим? Допустим, он скажет: "Роланд, ты обезумел". Роланд ответит: "Нет, Дейкстра, это ты обезумел" и рассечет старое тело напополам, а рыцарям скажет, что Джа явился во плоти и забрал Дейкстру на небеса за особые заслуги. Или вообще ничего не скажет и исчезновение мудреса навсегда останется тайной, потому что никто не посмеет обратиться к королю с надлежащим вопросом.
Дейкстра повернул антенну к Роланду и сказал:
– Я с тобой, Роланд. Не скрою, твои слова удивили меня и вызвали кое-какие сомнения, но я взвесил камни и пузыри твоих слов и принял решение. Я с тобой. Однако вначале я хотел бы получить ответы на несколько вопросов.
Роланд убрал руку с рукояти меча, только теперь до Дейкстры дошло, насколько близка была его смерть.
– Спрашивай, – сказал Роланд.
– Допустим, акулы нашли другой вулкан, – начал Дейкстра. – Допустим, у этого вулкана живут другие люди. Допустим, ты приплыл к ним на спине Росинанта и принес им свою власть. Допустим, они признали ее и склонились перед тобой. Что дальше?
– Как что? – удивился Роланд. – Новый поиск, новый поход, новое племя. И так до самого конца, пока Джа не решит положить предел моему существованию.
– А что подумают о тебе другие люди? – спросил Дейкстра. – Приплыл из неведомых пустошей могучий рыцарь со страшным мечом, произнес удивительные слова, поубивал всех, кто осмелился возмутиться, нагнал страху на прочих, и поплыл дальше. Так?
