подумал, стоит ли разглашать секреты, потом всё же сказал:
— Человек приходил, высокий такой, бледный, седой весь. Мы его добром приняли, а он наш аул заговорил. Теперь духи нас не трогают, только нужно всем до темноты вернуться.
Мы вздохнули и переглянулись. Сила, что уничтожила полтысячи писаных, и нам покоя не даст.
— Вы в карте разбираетесь? — спросил Коростин, спрыгивая на землю. — Вот, посмотрите, успеем мы сюда до темноты добраться?
Старик вынул из-под халата очки, нацепил их на нос и внимательно посмотрел на карту.
— Тут дорога одна, — сказал он, указывая по ходу нашего движения. — Там, где большая площадка, есть колодец, сухой, но его видно хорошо. Оттуда поверните на юг… да, на юг. Там дороги нет, но место ровное, проедете. Километров пять-семь. А там… там строения какие-то, новые, не было их раньше. Там это место и есть.
— Выход что ли? — спросил Башкин.
— Не знаю, — развёл руками старик. — Не ходил туда, с чужих слов говорю. Если сейчас ехать и там не задерживаться, то до ночи вернётесь. Но лучше останьтесь, переночуйте, место для вас найдётся, еда тоже, а завтра с рассветом поедете.
Коростин глянул на часы.
— До заката пять часов, час на дорогу, два часа там, сборка, включение. Думаю, ждать не стоит.
— Смотрите, как вас зовут? — спросил Башкин.
— Зовите меня Али, — сказал старик. — Дедушка Али, меня все так зовут. Или просто дедушка.
— Дедушка Али, если мы в течение трёх дней не вернёмся, отправьте туда людей. Пусть пригонят машину, заберите её себе, и всё, что в ней тоже заберите. Сейчас я вам дам один цинк с патронами, в машине будут ещё.
— Благодарю вас, — дедушка кивнул.
— А теперь все по коням и в путь, — скомандовал Винокур, который выглядел необычайно бодрым, несмотря на ранение.
Плато Устюрт всегда было местом безжизненным. Кое-где росла трава, кустарник, даже какие-то животные бегали. Но большая часть — это камни и песок. Так было тут раньше, так было в моём мире. Но тут климат в последние годы слегка смягчился. В холодных местах стало тепло, а в засушливых появилась вода. Немного, но достаточно для возвращения жизни. Вот и сейчас песок и камни покрывались растительностью, пока редкой, но лет через десять тут будет цветущая степь.
Сухой колодец показался минут через двадцать, был ли он сухим или стал мокрым, мы выяснять не стали, вода у нас в запасе имелась, зато отсюда, сверившись по компасу, следовало поворачивать на юг. Старик был прав, хотя дороги на юг не имелось, мы смогли ехать, местность ровная, изредка попадаются странные камни, словно обломки столбов, торчащих из земли, но нам не составило труда их объехать.
Семь километров, даже с нашей невеликой скоростью — это ни о чём. Скоро на горизонте показались те самые строения. Да, это был выход, но странный. Точки перехода не имелось, зато остались руины какого-то дворца или храма. Каменные стены, полуразрушенные, но всё ещё величественные. Башкин немедленно принялся обходить местность.
— Потрясающе! Такого больше нигде не было, настоящий храм из того мира, внутри, наверное…
— Мы туда не пойдём, — осадил его инженер. — Место наше здесь. За работу.
В место, где предполагалось ставить установку, он воткнул сапёрную лопатку. Остальные принялись таскать из машины оборудование. Площадка оказалась неровной, поэтому пришлось потратить время на выравнивание с помощью бесхозных «кирпичей» от храма. Их тут валялось множество, даже искать не нужно. Башкин, хоть и оставил попытки пробраться в храм, продолжал восхищаться.
— Вы, вообще, представляете, что это за камень? прочный базальт, а кирпичи эти, сдаётся мне, не вырублены из монолита, а выплавлены, это заметно по форме.
Я ничего не заметил по форме, а Винокур спросил, закручивая гайки в раму из стальных швеллеров:
— И что с того? Ну, выплавили.
— Температура плавления базальта, скажу я вам, примерно тысяча двести градусов. Такую температуру дают хорошие печи, которые точно недоступны примитивной культуре сектантов. У тех даже с кузнечным делом беда. Храм — работа атлантов.
— Ну и пусть, — равнодушно ответил Коростин, разматывая провода от дизельного генератора. — В другой ситуации я бы тоже удивлялся, а сейчас просто некогда.
Работа кипела нешуточная. На почти пустом месте теперь стоял странный «вигвам» из стальных конструкций, чуть поодаль поставили генератор, от которого шли провода. По краям конструкции Коростин лично установил катушки и магниты, отрегулировал подачу тока, после чего выставил несколько зеркал, направление которых долго выверял. Последним штрихом была установка в специальных зажимах дюжины артефактов, которые были призваны заставить установку работать с максимальной отдачей.
А солнце, между тем, клонилось к закату, самого солнца, само собой, никто не видел, но все замечали, что становится темнее. Здесь, на юге, световой день короче. Оставалось надеяться, что успеем завершить приготовления до темноты.
— Я боюсь, — Марина уронила провод, который сунул ей в руки Винокур, после чего прижалась ко мне, испуганно озираясь по сторонам. — Они смотрят на меня, тянут руки…
— Ты чего? — я обнял её и посмотрел в глаза. — Не надо верить, это сказки. Никого тут нет и…
— Есть, — перебил меня Башкин, что пробегал мимо с канистрой солярки для генератора. — Они здесь и они враждебны. Не скажу точно, что за сволочь притаилась в этих руинах, но они точно есть. Просто у неё повышенная чувствительность к их эманациям, а для них беременная женщина или новорожденный ребёнок — лакомая добыча.
Марина при этих словах задрожала.
— Поэтому, — продолжал учёный, — после заката лучше здесь не оставаться. Эдуард Фёдорович, может, стоило на завтра перенести?
— Увы, — он покачал головой. — Для полноценного соединения требуется включение портала на той стороне. Включают его в определённое время, то есть… — он посмотрел на часы, — уже включили. Можно собрать установку и уехать, но завтра придётся прибыть в это же время.
— Ну, так включай, — устало сказал Винокур, действие целебной мази прошло, он снова ослабел и морщился от боли при каждом шаге.
Коростин завёл генератор, тщательно проверил показания приборов, после чего велел нам собраться и послушать его напутственное слово.
— Итак, товарищи, вся аппаратура проверена, показания приборов говорят о том, что портал откроется, с огромной долей вероятности, шагнув в портал, мы окажемся с той стороны, в том самом помещении, откуда отправляли меня и Дмитрия, более того, портал станет стабильным на очень долгое время, но… — он помялся некоторое время, — есть некоторая, отличная от нуля вероятность…
— Чего? — хором спросили мы.
— Того, что портал откроется куда-то ещё.
— Эмммм…
— Ну, вероятность очень мала, около одного процента, мои вычисления говорят о том, что миров больше трёх,
