Я увидел, как слезы наворачиваются на глаза Дуары и Налте. Им пришлось поскорее заняться завтраком, чтобы скрыть свои чувства.
Ночью дюжина живых обитателей Кормора собрались в доме Круны — так звали старую женщину, приютившую нас. Все они были очень старыми, некоторые старше Круны. Они посмеивались над страхами Круны, будто Скор хочет их найти, и доказывали — как, вероятно, делали уже множество раз: если бы Скору нужны были старые тела, он давно бы разыскал их. Ведь старость была наглядным доказательством, что они живые. Но Круна упорно настаивала, что всем грозит большая опасность. Я скоро понял, что это у нее навязчивая идея, без которой она была бы еще несчастней, чем сейчас. Видимо, Круна испытывала какое-то удовольствие, живя в постоянной тревоге и прячась то в одном доме, то в другом.
Все живые обитатели Кормора единодушно решили, что нам действительно угрожает очень большая опасность. Чудесные старики наперебой предлагали свою помощь. Они были готовы приносить нам еду и воду, прятать от врагов. Это было все, что они могли сделать, так как никто не верил, что из Кормора можно выбраться.
Пока мы оставались на прежнем месте. Рано утром следующего дня приковылял очень старый человек, с которым мы познакомились предыдущей ночью. Он был взволнован и сильно обеспокоен. Его старческие руки дрожали.
— Они разыскивают вас по всему городу, — прошептал он. — Рассказывают ужасные вещи, что вы сделали со Скором и что он сделает с вами, когда поймает. Он пролежал ночь, день и еще ночь, связанный и беспомощный, там, где вы оставили его, пока один из мертвых нашел и освободил Скора. Теперь они подняли на ноги город. Обыскиваются все дома. Могут нагрянуть сюда в любую минуту.
— Что же делать? — спросила Дуара. — Где спрятаться?
— Вам ничего не остается, — прошамкал старик, — как ждать их прихода. Во всем Корморе не останется места, которое они не обыщут.
— Кое-что можно сделать, — вступила в беседу Налте. — Помоги раздобыть краски, такие, какие используют мертвые, чтобы выглядеть живыми.
— Хорошо, — ответил старик.
— Только поскорее принеси их, — попросила Налте. Старик заковылял из комнаты, что-то бормоча про себя и тряся головой.
— Ты права, это единственный способ, Налте! — воскликнул я, поняв ее замысел. — Если он вернется вовремя, мы сможем обмануть их, ведь мертвецы сообразительностью и разумом не отличаются.
Казалось, прошла целая вечность, пока старика не было. Наконец он вернулся и принес большую коробку с гримировальными красками. Это был богатый набор, который, по словам старика, он взял у художника, своего друга, тоже живого человека. Тот применяет свое мастерство, делая грим мертвым.
Налте тут же принялась за работу и скоро превратила Дуару в старуху с морщинами и дряблой кожей. Труднее всего было с волосами. В конце концов удалось достичь желаемых результатов, хотя пришлось истратить все белила, втирая их в волосы.
После этого мы с Дуарой занялись Налте, поскольку понимали, что нельзя терять ни минуты, — старик сказал, что обыск идет уже в соседнем квартале. Затем Налте и Дуара быстро превратили меня в жалкого старика.
Круна заявила, что мы должны чем-нибудь заняться, чтобы выглядеть естественно. Она всучила Дуаре и Налте какие-то старые тряпки, и они делали вид, будто шьют из них одежду, а меня послала во двор копать яму. Такое занятие было очень кстати, ведь у меня оставался меч Скора. Если бы его обнаружили, нас ничто бы не спасло.
Завернув меч в тряпье, взял его с собой. Можете мне поверить, яму я вырыл за несколько секунд. Когда я засыпал меч мусором, принялся копать другую яму рядом с первой, а землю бросал на кучу, под которой лежал меч.
Едва я кончил работу, как ворота во двор отворились и отряд мертвых с шарканьем вошел вовнутрь.
— Мы ищем чужаков, которые бежали из дворца, — обратился ко мне один из них. — Они здесь?
Я приложил руку к уху и крикнул:
— Что ты сказал?
Мертвый повторил свой вопрос, громко прокричав. Я опять проделал то же самое. Тогда он оставил меня в покое и вошел в дом, сопровождаемый остальными.
Я слышал, как они обыскивают его. Каждую секунду ожидал услышать радостный крик, когда кто-нибудь из них обнаружит и разоблачит маскировку Дуары и Налте.
Мертвые слуги Скора обыскали дом Круны гораздо основательнее, чем другие дома. Конечно, Скор понимал, что из всего населения Кормора именно живые охотнее окажут помощь живым. Так что приказ он отдал разумный.
Наконец мертвые стражники вышли из дома и зашаркали прочь. Я опустился на кучу мусора и отер пот со лба. Это был пот отнюдь не от тяжелой работы. Просто мало кому случалось за пятнадцать минут испытать такое нервное напряжение. Тут мог бы выступить и кровавый пот.
Войдя в дом, я увидел, что Дуара, Налте и Круна сидят молча, как бы оглушенные. Они словно не понимали, что мы успешно прошли испытание.
— Ну, — бодро заметил я, — все кончилось.
Мой голос словно разрушил заклятие, висевшее над ними, и они зашевелились.
— Знаешь, что спасло нас? — спросила меня Налте.
— Конечно, знаю — маскировка.
— Да, — согласилась она, — и она помогла. Но настоящее спасение связано с их глупостью. Они едва глядели на нас. Они искали то, что спрятано, а поскольку мы не прятались, на нас не обратили внимание.
— А можно ли теперь избавиться от грима? — спросила Дуара. — В нем очень неприятно.
— Лучше оставить, — предложил я. — Ведь они нас пока не нашли. Наверняка Скор прикажет сделать еще один обыск. А в следующий раз можно не успеть замаскироваться, тем более, что у нас нет больше красок.
— Наверное, ты прав, — согласилась Дуара. — В конце концов, это неудобство — ерунда по сравнению с тем, что было.
— Маскировка имеет одно преимущество, — заметила Налте. — Можно свободнее передвигаться, не опасаясь, что нас обнаружат. Ведь невозможно все время сидеть в крошечной душной каморке. Я хотя бы переберусь в переднюю комнату, чтобы подышать воздухом посвежее.
Это было неплохое предложение, и мы с Дуарой присоединились к Налте. Круна занялась какими-то домашними делами. Передняя комната на втором этаже выходила на улицу. Было слышно, как в соседнем доме идет обыск и как по пыльной улице бредут редкие прохожие.
Внезапно Налте схватила меня за руку.
— Видишь этого человека? — ее голос дрожал от возбуждения.
По улице шаркал рослый мертвый, приукрашенный под подобие живого. Его одежда была гораздо лучше, чем у большинства обитателей Кормора. И только характерная походка открывала посвященному, что он был не живым человеком, а живым мертвецом; Смерть выдавала себя за жизнь.
