Руф, если бы ваши предки были осторожнее в выборе брачных партнёров, отдавая предпочтение только таким же изменённым, как и они сами, внесённые Сирилл коррективы не только не ослабли, а, возможно, и усилились бы. Но… но от близкородственных браков ваши, как вы их называете, Великие Семьи через несколько сот лет начали бы вырождаться. Что-то подобное происходило на Земле среди европейских монархов.
— Но тогда почему те гены, которые вам приказал распространить Войтен, за тысячелетия не растворились среди миллиардов людей, населяющих сейчас Землю?
Галя пожала плечами.
— Войтен был гением. Кроме того, он был магом-геноконструктором, то есть, обладал знаниями и способностями, мне недоступными ни тогда, ни сейчас. Его обещания насчет возрождения генофонда суаши всеми нами были восприняты как истина и таковой оказались, а в детали он не вдавался. Почти. Мы были слугами, поймите, нам сообщали только то, что считали нужным. Я лишь знаю, что план Хозяина исполнился и люди, несущие в себе частичный генокод суаши, начали появляться. Мы, суашини, можем опознать возрождённых.
— Они особенные?
— Если по части внешности — нет. А по части способностей… не знаю.
— А предположить?
— Долголетие — это наверняка. Отменное здоровье. Возможно, лишний шанс успешно пройти Ритуал Посвящения. Как я уже говорила, Ритуал проходили все Хозяева, но удачно — ладно, если один из десятка.
— И каков эффект от прохождения Ритуала, вы, конечно же, не знаете.
Галя покачала головой.
— Я знаю, где и как следует его проводить, но это не более чем заученная последовательность действий, не сопровождаемая пониманием сущности процесса.
На столе появились чашки с напитком. Руфус внезапно подумал, что пора бы дополнить горячий отвар чем-нибудь материальным. Последний раз он ел ещё дома, а это, как ни крути, было давно. Но разговор слишком занимал его, чтобы делать перерыв. Пусть далеко не всё из рассказанного волшебницей он понимал, но общая картина более или менее вырисовывалась.
— Руф, не мучайте себя, — рассмеялась Галя, — я же вижу, вопросы так и распирают вас.
— Вопросы, да… — протянул экзекутор. — Вы правы, у меня их сотни. Хотя один, пожалуй, является самым главным. Почему вы решили, что союз с нами в настоящее время для вас выгоден? Простите, но у меня возникает не самое приятное ощущение того, что вы намерены попросту использовать нас в своих целях. Причём не только меня и этого молодого человека, но и весь мой мир. Убедите меня, что это не так.
Галя молчала долго. Так долго, что напиток в кружке успел ощутимо остыть. Никто не вмешивался в это молчание. Кетари сидела в кресле, погруженная то ли в размышления, то ли в видения, Ник ел глазами прелестную волшебницу и, похоже, попроси она его сейчас отправиться на верную смерть, он лишь поинтересуется, каким путём лучше всего выдвигаться. Даже сам Гордон, давно вышедший из возраста, когда появление поблизости красотки вызывает моментальное оглупление, в обществе вечно юной волшебницы чувствовал себя не в своей тарелке и ему требовались немалые волевые усилия, чтобы задавать неудобные вопросы. Вместо того, чтобы тут же предложить ей любую мыслимую и немыслимую помощь в благодарность за один лишь благосклонный взгляд.
— Это так, — наконец заявила Гэль, явно без особой охоты. — Вы же понимаете, что полученные мною приказы, пусть это и произошло пять тысяч лет тому назад, являются для меня приоритетными. Задача — найти возрождённых и уберечь их от ша-де-синн. К сожалению, надежды Войтена не оправдались, охота не закончилась.
— Значит, возрождённые появились?
— О да, я ведь уже говорила. В этом особых сомнений не было, разве что какая-либо катастрофа уничтожила бы всё или почти всё население этого мира. Первые возрождённые были нами обнаружены давно, более трёх тысяч лет назад. К несчастью, это не осталось незамеченным и для наших врагов.
Её лицо исказилось от искренней душевной боли.
— Мы покинули Войтена, как он и приказал. С ним остался только Туарр… О том, что случилось уже через два дня, мы узнали много позже. Охотники всё же вышли на след Хозяина — думаю, он и сам в этом не сомневался, потому и отослал нас. Войтен был убит, Туарр спасся… он никогда толком не объяснял, как ему удалось выжить, но, думаю, когда Хозяин понял, что конец неизбежен, он отослал и последнего защитника.
— И тот послушался? — встрял Ник, не пытаясь сдерживать возмущение.
— А разве могло быть иначе? — удивлённо приподняла бровь Гэль. — Мы не можем ослушаться прямого приказа суаши, такова наша сущность. В общем, после гибели Войтена мы продолжали выполнять возложенную на нас миссию, а ша-де-синн вроде бы ушли с Земли на поиски других выживших. Но они вернулись. Вернулись, как я уже говорила, три с небольшим тысячи лет назад, когда нам впервые удалось обнаружить человека, в котором активизировался заложенный Хозяином код. Этого малыша опекал Тавр. У него возникла идея вывести ребёнка с Земли в другой мир, куда-нибудь, куда ша-де-синн не сумеют добраться. Он сумел договориться с царём небольшого острова под названием Крит, и построил огромный концентратор… вы ведь знаете, что на Земле невозможно существование простых способов открытия перехода между слоями реальности, да?
— Вы имеете в виду миносский Лабиринт?
— Да. Ребёнка спрятали в Лабиринте и Тавр принялся накачивать концентратор энергией.
— Жизненной силой человеческих жертв? — с оттенком неприязни поинтересовалась Кетари.
— Да, — с вызовом заявила Галя. — Именно так. А что, есть иные способы? Или нам следовало отправиться на Суонн или Эллану? Увы, в то время ключей к теням мэллорнов у нас ещё не было. Концентратор открывает портал случайным образом и в очень широком диапазоне выбора, тот факт, что друиды, активизировавшие Стоунхендж, попали в ближайший к Земле мир, в Эллану — это не более чем банальная удача. Их могло занести и вовсе в неведомые дали. Тавра такой исход вполне бы устроил. Для прохождения Ритуала Посвящения ребёнок должен был вырасти, оптимальный возраст — лет двадцать, по здешнему счету.
— Не вышло?
— Не вышло, — печально вздохнула Гэль. — Он не успел. Один из охотников добрался до Лабиринта. Тавр погиб. Ребёнок погиб.
— Если мне не изменяет память, — по-прежнему ядовито заметила Кетари, — в жертву Минотавру приносили по четырнадцать человек то ли раз в
