– Э-э…
– Спрашиваю, ясно? – полковник повысил голос.
– Слушаюсь, – процедил сквозь зубы морально разбитый ученый.
– Значит, так, бойцы и приравненные к ним члены группы особого назначения. – Рогожин застонал, но мягко оттолкнув военврача Полозкова, бросившегося на помощь, продолжил: – Все понимаю, братцы. Дело дрянь, положение аховое, есть раненые и больные. Но приказ есть, его никто не отменял! Есть задачи Генштаба и, я верю, цель ВПК всей страны. Не важно, живой ли кто там еще или дееспособна ли вообще наша Контора, не важно, какой год, какая ситуация в стране. Мы с вами здесь, мы прошли полпути до цели, живы, сыты, вооружены. У нас есть мозговой центр в лице весьма достойного ученого Мешкова, имеются реальные результаты и фактические показатели всех ваших Мебиусов, правда, благодаря которым целое живое отделение стало заложниками времени, некими странниками в бесконечности. Мда. Так вот. Будем прорываться! Выполнять это задание, несмотря на все подводные камни и казусы. Предлагаю… Не приказываю, а предлагаю! Разбиться на подгруппы. Одна останется здесь, в бункере. Это Мешков, Георгий, пленные и я. Да-да, не смотрите так на меня. Наши профессора нужны, как я уже говорил, для подготовки телепортации. Пленным в Зоне делать нечего и опасно иметь под боком врага. Я, как понимаете, не ходок, если вообще жилец на этом свете. Козуб, смотри сам. Я тут не указка тебе. Решай сам, где тебе быть в такой трудный и ответственный час.
Подпол кивнул, снова скрестив руки. Оба ученых – физик и биолог вроде бы радостно переглянулись. Пленные тоже зыркнули друг на друга, но, кажется, остались при своих мнениях. Военврач пытался возразить, предлагая свои услуги тяжелораненому, но Рогожин продолжил:
– Капитан Полозков, вы поступаете под командование моего зама по боевой части, майора Топоркова. И никаких «но»! Им там скорее понадобится ваша помощь, типун мне на язык. Тьфу-тьфу-тьфу. Майор. Ты возглавишь вторую подгруппу. В ней все остальные. Бывшие заложники, обращаюсь к вам. Вас никто не гнобит и не заставляет – решайте сами, где вы и в какой подгруппе. Первая остается в явной безопасности и укрытии, вторая уходит в рейд, где возможны проблемы и риск для жизни. Но от которой зависит дальнейшая судьба каждого из нас. И жизни тоже. Вы не вояки, но лишние руки, глаза и головы пригодятся в рейде, учитывая незнакомую местность и тяжесть пути. Что скажете?
– Я со спецназом! – сразу громко и твердо сообщила Анжела.
– Вау-у. Браво-браво, сударыня! – наигранно похлопал в ладоши Ден.
– Молодец девка, – отозвался Тротил, крутя ус.
– Я против, чтоб она шла, – заявил Никита, глядя на Рогожина, – она боевая, шустрая, но там, я понял, даже не Чечня. Зачем нам штатские в группе? Сами управимся.
– Я не отец ее и не командир ей, – сказал полковник, – но пусть решает сама. Ее никто не гонит. Вполне взрослая совершеннолетняя девушка. Лишние глаза и уши, повторяю, в отряде не помешают, груз нести, кашу варить, уколы делать и так далее. Шучу, конечно. Сами тоже, знаю, справитесь. В другое время бы запретил, но здесь… здесь решай сама.
– Я уже сказала. Иду в боевой подгруппе, – решительно ответила Анжела.
– Хорошо. Дальше?
– Я остаюсь здесь, конечно, – сообщил бизнесмен Родион с нескрываемой смелостью и откровением, – мне не за что и не за кого рисковать жизнью там, за воротами, в радиации…
– Мы поняли, много текста, – прервал его Рогожин и взглянул на сталкера, – ты, боец, что скажешь? Ты, кажется, из местных?
– Не совсем я в последние годы боец, конечно, – Корсар подтянулся, обвел всех в бункере мимолетным взглядом и обратился к Рогожину, – товарищ полковник, я к вашим услугам. Бывший прапорщик ВДВ, позывной Корсар, в жизни Александр. В Зоне больше одиннадцати лет уже. Вольный сталкер. Командир сводного отряда специального назначения, собранного «НовоАльянсом» и Советом Зоны для выполнения секретной миссии на АЭС. Цель стояла, могу уже это сообщить, не скрывая, та же, что и у вас: найти бункер, установку, вызвать группу ученых, смонтировать ее, запустить, испытать, обеспечить охрану. Сводный отряд собрали. Сводный, потому что в нем были представители многих группировок, чтоб потом не ходили кривотолки о том, что причастна какая-то одна группировка. Отряд как боевая организованная единица перестал существовать, потеряв всех бойцов в ходе операции. Я остался один. Операция прекращена, хотя проведена наполовину. Бункер найден, установка тоже. Но, так понимаю, не совсем годная для эксплуатации?! Остальное в Туманске, в НИИ?
– Да, – кивнул Мешков.
– В таком случае, как сталкер с опытом, как бывший военный России, но гражданин Украины и просто человек, – Корсар взглянул на Никиту, – считаю своим долгом предложить вам свои услуги, помощь и прошу разрешить мне принять участие в рейде второй подгруппы под командованием майора Топоркова.
– Молоток.
– Хорош.
– Мужик вроде ниче.
– Вольно, прапорщик, – ответил Рогожин, довольный докладом Корсара, – тогда считай себя, Корсар, временно принятым на службу в вооруженные ряды РФ с восстановлением последнего звания и регалий. С этой минуты, офицер, ты боец…
– Красной армии… – шепнул Холод, улыбаясь.
– …бригады специального назначения ГРУ. В силу твоего опыта, знаний местности и фауны определяю тебя первым номером в группу особого назначения (ГОН), ну-у… пусть не снайпером… разведчиком или проводником, если тебе угодно так. Как понял?
– Понял вас, товарищ полковник. Есть.
– Служи Отечеству, прапорщик.
– Есть служить Отечеству!
– Так, лады. Уже хорошо. Я рад. Жаль, не могу составить компанию вам, бойцы. Очень жаль. Идем дальше.
– Разрешите? – Корсар сделал шаг в центр толпы.
– Да, конечно.
– Прежде чем до конца составить план действий и принять на себя все поручения, считаю обязательным выполнить ряд мероприятий, а также, если можно, прошу вас прислушаться к некоторым замечаниям и требованиям.
– Ого, прапор дает дрозда! – усмехнулся Ден, повернувшись к стоящему рядом Орку.
– Слушаем тебя, прапорщик, – отозвался Рогожин, меняя позу и, похоже, испытывая при этом боль.
– Первое. Свой «янтарь» даю вам, чтобы все пролечились, как я и полковник. Не бойтесь, он абсолютно безвреден. «Янтарь» заберет не только радиацию, но почти все недуги и болячки. Да-да, не удивляйтесь. Хорошая штука! Конечно, он не продлит жизнь, не избавит от старения и не оживит простреленное тело, но рак, ВИЧ, заразу, боли, нервы – все это лечит.
– Ого!
– Ниче се.
– Второе. Необходимо сделать запас воды. С питьевой водой на АЭС, как вы понимаете, напряги. Здесь, в раковине, только для мытья. Но есть способ обеззараживания – покажу, сделаем, наберем. Третье. Состав боевой походной группы. Считаю целесообразным взять в группу всех, кто может стрелять, воевать, нести груз и тяжести. Это женщины, штатские, пленные. Да, пленные! – уточнил Корсар, предвидя несогласие Рогожина. – А что? Лишние руки не помешают, в крайнем случае отмычками пойдут.
