Ознакомительная версия.
Невозможно описать словами охватившее меня разочарование. Откровенно говоря, я ожидал ну хотя бы каких-нибудь откровений. А что в результате? Меня опять пытаются использовать втемную. Согласитесь, трудно проникнуться даже самой светлой идеей, если не представляешь конечного результата. А тут меня попросту ставят перед фактом, мол, отправляйся туда-то и туда-то, сделай то-то и то-то, не сподобившись поинтересоваться, а надо ли мне оно. Я был готов возмутиться и устроить, невзирая на лица, небольшой скандал, но неожиданно услышал спокойный, как мне показалось, даже с легкой издевкой голос Владыки:
– А вас, Шатун, я попрошу остаться. – Ну, прям группенфюрер СС Генрих Мюллер из любимого мной телесериала.
Поймал на себе удивленные взгляды своей бывшей подруги и Аристарха. Ухмыльнулся и весело подумал: «Черт побери! А ведь приятно на зависть коллегам оказаться в шкуре легендарного Штирлица».
После того, как мои товарищи покинули помещение, Великий Князь подсел ко мне поближе, в кресло, на котором недавно сидел Аполлинарий Митрофанович Невструев. Затем извлек из кармана пачку «Camel», закурил и, небрежно отправив ее на стоящий неподалеку журнальный столик, предложил мне последовать его примеру. Я не отказался и в свою очередь закурил папиросу.
– Брутальный ты мужик, Андрей, – начал издалека Владыка. – «Беломорканал» куришь, ершист, на все-то у тебя собственное мнение имеется. Впрочем, я и сам когда-то был таким. Не послушал родного батю и с варягами в Царьград подался лет тому как чуть больше девятисот…
– Девятьсот лет?! – я едва не поперхнулся едким табачным дымом. – Не может быть! Люди столько не живут!
– Эх, молодость, молодость! – покачал головой из стороны в сторону Иван Николаевич. – И все-то вы знаете, и на все-то у нас готов ответ. А пошевелить мозгами ума не хватает. Вот ты, Андрей, со своими новыми возможностями, сколько лет собираешься прожить?
– Ну, лет так… – начал я и осекся, осознав, что совершенно не готов ответить на поставленный вопрос.
– То-то и оно, дорогой мой юноша. – Владыка измочалил наполовину выкуренную сигарету о дно массивной хрустальной пепельницы, находившейся на журнальном столике. – Благодаря своему дару, ты автоматически выпадаешь из общей массы homo sapiens и переходишь в разряд homo regulus. То есть из человека разумного, в человека могущественного. Только не смотри на меня такими удивленными глазами, как будто банальная истина, которую я только что изрек, стала для тебя божественным откровением. То, что ты теперь существо условно бессмертное – непреложная истина, и мне очень странно, что ты до этого еще не допер своими мозгами…
– Условно бессмертное?.. – промямлил я.
– Именно, Андрюха, – снисходительно-покровительственно улыбнулся Великий Князь. – А это означает, что при желании ты можешь прожить не одну тыщу лет. Потеря конечностей и повреждение даже самых жизненно-важных органов отныне для тебя не является чем-то фатальным. Меня, к примеру, после взятия крестоносцами Царьграда в одна тысяча двести четвертом годе французики с венецианцами четвертовали и выбросили в крепостной ров подыхать, благо голову не отрубили. Ничего, как видишь, выкарабкался. Но если бы меня тогда обезглавили, мой мальчик, вся история государства Российского пошла бы по иному пути. Да что там история России – всё было бы не так! Вот и верь после этого всяким Марксам да Энгельсам, бессовестно принижавшим роль личности в истории. Вот вам, господа философы! – в полемическом запале Владыка изобразил посредством рук и телодвижений весьма неприличный жест. – Никакой диалектики не существует! Есть лишь воля таких, как мы с тобой, Андрюха, – воля богов, управляющих ходом развития человечества. – Он посмотрел на меня прояснившимся взором и закончил начатую мысль: – Надеюсь, ты понял, в чем заключается сакральный смысл понятия условного бессмертия? Главное – не потерять голову, и чтоб мозги были в целости и сохранности. А с мозгами-то, да с головой, Андрей, мы горы свернем и реки вспять!.. Впрочем, к Матушке-Природе следует относиться бережно, поэтому изменениями рельефа планеты и прочей ерундой мы с тобой заниматься не будем…
– Да… но… Иван Николаевич, мне хотелось бы…
– Понимаю, молодой человек, все прекрасно понимаю, – Владыка аж засветился в самой благожелательной улыбке. – Тебе нужна информация. Для осмысления, так сказать, и осознания своего великого предназначения, тебе, несомненно, хотелось бы понять, почему вокруг бывшего афганца – нынешнего мага-неофита проистекает столь бурная возня.
– Ну да, – кивнул я, – что-то в этом роде.
– В таком случае, для начала ответь на один вопрос.
– С удовольствием.
Владыка посмотрел на меня исподлобья с нескрываемой хитринкой во взоре.
– Скажи-ка мне, молодой человек, каков, на твой неискушенный взгляд, главный итог последней мировой бойни?
– Главным итогом Второй мировой войны, – с умным видом начал я, – является разгром фашистской Германии и милитаристской Японии…
– Эко ты, парнище, издалека, – прервал меня Владыка, – прям как на экзамене – чем больше воды, тем выше вероятность усыпить бдительного экзаменатора. Ладно, не пыжься – сам все подробно обскажу, поскольку был в некотором роде разработчиком всех крупнейших операций Второй мировой. – Лицо его приобрело серьезное выражение, и он без всякого ерничанья и подначек продолжил: – Запомни, Андрей, изначально вся эта мировая заваруха затевалась только для того, чтобы на карте Земли появилось государство Израиль. И только потом мы осознали, какие дополнительные выгоды можно из всего этого извлечь.
Оба-на! Эко завернул Владыка! От растерянности я умудрился стряхнуть папиросный пепел на свои штаны. Благо папироса уже давно погасла, и костюм не пострадал.
– Бред, – пробормотал я, не очень учтиво по отношении к хозяину. – Ерунда какая-то! Да ни в жизнь не поверю!
– По большому счету, – Великий Князь, ничуть не обидевшись, благожелательно улыбнулся, – я ожидал от тебя подобной реакции. Ну кто сейчас поверит, что для того, чтобы выполнить прихоть Верховного Архонта, нам пришлось задействовать столь масштабные политические механизмы, угробить миллионы ни в чем не повинных людей, я молчу о затраченных экономических ресурсах. Впрочем, прихоть ли? А это уж, с какой стороны посмотреть. Для начала, Андрей, позволь немного отклониться в сторону и поведать тебе одну историю двухтысячелетней давности?
Я пожал плечами, мол, не возражаю и, наконец-то отправив в пепельницу докуренную до бумажного мундштука папиросу, приготовился внимательно слушать.
– Итак, Иудея начала новой эры. Полномасштабная оккупация некогда независимого еврейского государства Римом. В каждом более или менее крупном поселении расквартированы гарнизоны захватчиков. Любые народные выступления подавляются самыми безжалостными способами. Когда против тебя столь могучая машина, вряд ли кому-нибудь взбредет в голову встать на ее пути и попытаться, если не сломать, хотя бы остановить или притормозить ее. Несмотря на это, по всем провинциям Иудеи одно за другим прокатываются волны народного возмущения. По вполне понятным причинам тотальный контроль оккупантов вряд ли кому-то мог понравиться, и в шестьдесят шестом году нашей эры в стране началась последняя война еврейского народа за свою независимость.
Ознакомительная версия.
