Теперь только от Олега зависела возможность добавить этому кораблю последний штрих — наделить его возможностью проникнуть в самое логово врага.
Пирсов лихо затормозил бот, казавшийся крохотной букашкой на фоне огромного корпуса крейсера, и пришвартовался к едва заметному люку в задней части корпуса.
— Это наш «черный ход», которым пользуются, если хотят сохранить в тайне чье-то прибытие. Так что на торжественную встречу не рассчитывайте.
— До подписания президентом указа о передаче крейсера я здесь лицо неофициальное. Надеюсь, таким и останусь, если наш план удастся благополучно завершить.
— Я бы предпочел официально передать вам крейсер. Ответственности намного меньше, а поскольку вы не обладаете достаточной подготовкой, чтобы заменить меня в роли капитана, мое положение на корабле в этом случае осталось бы прежним.
— Не лукавьте, дорогой Юрий Викторович, ни один капитан не согласится поступиться даже частью своих полномочий. Именно поэтому они так не любят ходить в составе эскадры, которой командует какой-нибудь штабной адмирал.
— А вы неплохо осведомлены о наших флотских делах. Надеюсь, в дальнейшем это поможет нам быстрее сработаться.
Северцев не ответил на эту вежливую фразу, а про себя подумал, что ничего хорошего его неопределенный статус на корабле не принесет. И если бы его не поддерживала надежда на возвращение ментальных способностей, он бы никогда не согласился на подобную роль. Но если способности вернутся полностью, как ему обещали фронтеры, он сумеет взять под контроль любую непредвиденную ситуацию, которая может возникнуть на корабле.
На крохотной панели, утопленной глубоко в обшивке таким образом, что обнаружить ее постороннему человеку не было никакой возможности. Пирсов набрал какой-то код. Дверца люка, ведущая в небольшой кессон, немедленно уползла в обшивку, открывая им вход.
После того как закончилась декомпрессия и они оказались внутри корабля, Северцев увидел, что длинный коридор нижней палубы совершенно пуст. Их никто не встречал, и это ему не понравилось, несмотря на предупреждение Пирсова о том, что торжественной встречи ожидать не стоит.
— Неужели наружные сканеры не засекли нашего прибытия?
— Засекли. Но к нам иногда наведываются гости, видеть которых никто из команды не должен. Поэтому я приказал, чтобы никто не встречал челноки, швартующиеся к этому люку.
Северцеву очень хотелось спросить, что за таинственные гости посещали корабль, но он сдержался. Еще не настало время для откровенных разговоров.
Пока что он был здесь всего лишь пассажиром без всяких полномочий, и для того чтобы заслужить на этом корабле другой статус, соответствующий поставленной перед ним задаче, придется потратить немало сил.
Лишь поднявшись на уровень жилых палуб корабля и выйдя из антигравитационного лифта, они увидели ожидавшего их офицера.
— Знакомьтесь. Мой первый помощник капитан первого ранга Филипов Семен Петрович. — Представлять самого Северцева адмирал почему-то не стал. Олег решил, что для этого имелись серьезные основания, и не проронил ни слова, помня о том, как неопределенно охарактеризовал своего заместителя Пирсов.
Филипов показался Северцеву слишком сухим и официальным, держался он напряженно, словно все время ожидал от вновь прибывших каких-то неприятностей.
Северцеву не понравились его дымчатые очки, скрывавшие выражение глаз этого человека. Освещение на корабле регулировалось автоматически, и не было никакой необходимости в защитных очках, разве что у Филипова был какой-то дефект зрения. Но Северцев знал, какой строгий медицинский контроль проходили космонавты. Человек с дефектом зрения никогда не смог бы стать офицером космофлота. Видимо, у Филипова имелись причины прятать от окружающих выражение глаз.
— Вы вернулись гораздо раньше, чем я ожидал! — произнес первый помощник, обращаясь к Пирсову и полностью игнорируя Северцева, которого ему не представили.
— Мы спешили. Время сейчас тревожное, и капитан не должен надолго покидать борт вверенного ему судна. Доложите, что произошло за время моего отсутствия.
— Закончили продувку двигателей. Часовая готовность к старту.
— Какие-нибудь визитеры нас посещали? — спросил Пирсов, и Филипов почему-то помедлил с ответом на секунду дольше, чем необходимо.
Эта короткая пауза в разговоре двух командиров не осталась незамеченной Северцевым, и он сразу же решил для себя, что должен будет в первую очередь выяснить, какие люди появились на корабле за время отсутствия капитана.
— Хорошо. Объявите двадцатиминутную готовность к старту и ждите меня в центральной рубке. Я устрою нашего гостя и буду там через пять минут.
— Стюард вам не понадобится? — Этот вопрос вызвал у Северцева невольную усмешку, поскольку содержал в себе скрытый укор командиру, которому не следовало заниматься такими пустяками, как забота об устройстве гостей, прибывающих на корабль, независимо от их ранга.
Как только они остались одни, Северцев сказал:
— А ведь он прав, я вполне могу обойтись услугами стюарда. Кроме того, мне гораздо интереснее увидеть управляющую рубку вашего корабля, чем собственную каюту. И еще одно — мне почему-то кажется, что во время старта у нас могут возникнуть очень серьезные проблемы.
Пирсов посмотрел на него с сомнением.
— Собственно, именно поэтому я и не хотел видеть вас в рубке.
— Обещаю, что буду нем, как рыба. Рано или поздно вам придется проверить, насколько я умею держать слово. А я вам обещаю, что ни при каких обстоятельствах, без вашей специальной просьбы, не стану вмешиваться в управление кораблем.
* * *
По первому впечатлению рубка «Урагана» напоминала капитанский мостик океанского лайнера. Разве что ее размеры превосходили все, что Северцев мог себе представить, вспоминая рубки знакомых ему кораблей. Огромные, в полстены смотровые экраны, сейчас, правда, темные. Десятки отдельных пультов, очевидно, дублирующие управление основными службами корабля. Сотни незнакомых Северцеву приборов и роскошный полукруглый диван, опоясывающий заднюю стену рубки и служивший для отдохновения уставших от вахты космонавтов или таких, как он, не слишком желанных гостей.
При появлении капитана все вскочили и вытянулись по стойке «смирно». Хоть в этом традиционном правиле ничего не изменилось за время отсутствия Олега на Земле.
Воспользовавшись тем, что десятки людей, находившихся в рубке, ели глазами своего капитана и никто не обращал на него внимания, Олег разместился в уголке дивана, утонув в нем почти наполовину и стараясь при этом стать как можно незаметнее.
