— А чем знаменит-то этот Ленин?
Старик задумался.
— Я точно и не знаю, но мой отец говорил, что наверху, там, ему чуть ли не на каждом шагу памятники стоят. А это не за просто так!
— Ну так то наверху.
— И в Метро тоже! Неужели ты не заметил, что это он незримо вас вел? Вот шли вы через "Библиотеку Ленина"? Шли! А это был знак!
— Да какой еще знак?
— А такой… Или вот сейчас с тобой мы на "Площади Ильича". А это ведь станция в честь него названа.
— В честь Ленина???
— Ну а кого же еще?
— Понятно.
Веник лег на кровать и отвернулся, дабы не продолжать этот разговор.
"— Совсем Дед рехнулся с этим Ленином. Скажет тоже "Площадь Ильича" в честь Ленина названа. Этак скоро у него все станции в честь него названы будут. А что этот Ленин хорошего сделал — непонятно…"
В это время в палату вошел Шуруп:
— Не помешаю?
— О привет, — удивленно приветствовал его парень. Со всеми мыслями он совершенно забыл о проводнике.
— Ну как дела? — проводник пожал руки Деду и Венику.
— Все нормально, выздоравливаем, — ответил за него старик.
— Отлично. Я проститься пришел. Надо на пару дней отлучиться.
"— Не сидится ему" — подумал Веник и тут вспомнил о мучавших его мыслях.
— Слушай, Шуруп, — сказал он. — Мне бы поговорить с тобой.
— Ну так говори. Или что? — проводник покосился на Деда.
— Да нет, — сказал Веник. — Деду я доверяю, но все-таки здесь место ненадежное…
— Я понял. Ну пойдем в комнату, поговорим.
Проводник поднялся на ноги. Веник тоже поднялся с постели. Вместе они вышли из лазарета и тут же столкнулись с Илоной.
— Я с вами пойду.
— Куда это? — усмехнулся Шуруп.
— Тут ведь раненый, — девушка кивнула на Веника.
Парень с трудом удержался, чтобы не фыркнуть.
— Да какой я раненый?
— Ну боль… — сказала девушка и запнулась. — Ну, ведь ты в лазарете, а это…
— Ладно, — перебил ее Шуруп. — Иди, проводи.
Он снова усмехнулся.
Все вместе они обошли лазарет и подошли ко входу в служебные помещения. Когда они пошли внутрь, проводник бросил девушке:
— Дальше мы сами.
Та согласно кивнула.
Шуруп и Веник прошли в комнатку, в которой они разговаривали, когда впервые пришли на эту станцию. Илона осталась в главном зале. Проводник зажег лампу.
Веник присел на скамью, не зная с чего начать. Шуруп терпеливо молчал. У Веника путались мысли, он все не мог решить, что важнее и наконец плюнул на все метания и решил просто начать говорить.
— Значит так, — сказал он. — Я не знаю как тут тебе это лучше объяснить, а поэтому просто скажу, что знаю, а там сам решай… В общем, есть у меня несколько вещей, о которых я хочу рассказать.
— Так. Слушаю, — сказал Шуруп.
— В общем, я там, еще на "Шоссе" говорил, что бандиты, ну у которых я был, говорили, что это не они Платона убили. Я это Рашевскому рассказал, но тот только отмахнулся. И вот я тут подумал и все-таки склоняюсь к тому, что они и правда не враки. Вот суди сам. Когда мы пришли на "Перово" и Васильич стал заправлять мотовоз, то у того оказался полный бак. К тому же ты, наверное, слышал, что Борода рассказывал про каких-то людей в плащах и противогазах?
Проводник кивнул.
— Ну вот. Когда обмен происходил, то были эти люди там. Я точно видел.
— Так ты тоже видел их? — Шуруп весь подался к Венику.
— Да… Только у меня сейчас каша в голове, но одно я помню точно. Это они напали, а бандиты подумали, видимо, что это мы были. И музыка странная там звучала. Чертовщина, конечно и я многого не помню, но на счет этого готов поклясться! Были там эти люди.
— Слушай, Веник, — сказал Шуруп, глядя в глаза парню. — Я тебе сейчас вопрос задам. Только ты, пожалуйста, ответь на него правдиво. Ладно?
— Да чего уж там. Задавай.
— Зачем ты мне это сейчас рассказал? С какой целью?
Веник немного удивился.
— Ну как?.. Чтобы ты, чтобы вы знали. Я тут послушал, что рассказывают, так у вас тут что-то вроде эйфории на дальних станциях. Только я боюсь, что зря все это. Ну, рано радуетесь.
Шуруп вдохнул.
— Понятно, — сказал он. — Я знал, Вениамин, что ты надежный человек.
Тут он протянул и пожал Венику руку.
— Знаешь, — проводник замолчал и по его лицу Веник увидел, что тот словно хочет что-то сказать, но не решается.
— Ладно, — сказал Шуруп. — Тут вот какое дело. Вчера на "Шоссе" поймали одного из бандитов. Из той банды, что тебя удерживала.
Веник от неожиданности даже вздрогнул.
— Как задержали?
— Вот так! Сам пришел. Из тоннеля. Его там допросили, и он много интересного рассказал. И вот его слова как раз и немного подтверждают твои домыслы.
— И что же с ним теперь будете делать?
Проводник пожал плечами.
— Я как раз сейчас туда отправляюсь, чтобы сопровождать его на "Свободу". Может завтра утром тут будем, а ты посмотришь на него, может быть, опознаешь.
Веник кивнул.
— Ну ладно, — сказал Шуруп, вставая. — Пойдем.
Когда Веник поднялся, проводник пожал ему руку.
— Спасибо тебе, спасибо за все, — проникновенно сказал он, чем смутил парня.
— Да ладно, я чего… Кстати! Этот бандит, он не однорукий?
Шуруп повернулся к Венику.
— Да вроде нет. Про это не сообщали. Фамилия у него Тихонов. Может знаешь?
Веник отрицательно покачал головой, думая о том, что он зря помянул однорукого. Тот ведь мертв. Веник вспомнил, как выстрелил в него Максим Павлович…
Максим Павлович!!!
— Кстати! Шуруп! — воскликнул он.
Проводник уже, собирающийся выйти из комнаты снова обернулся.
— Я хотел спросить. Как там на "Свободе" Максим Павлович-то?
— А что с ним?
— Ну, вообще, как он там?
— Записался в добровольцы. Вроде сюда собирается вернуться. А что?
— Да ничего… Только есть у меня подозрения на его счет. Ничего конкретно сказать не могу, но осталось какое-то впечатление, что он не тот… Ну не тот, за кого себя выдает. Ты, Шуруп, присмотрись там к нему.
Проводник серьезно кивнул.
— Ладно.
Они вышли из комнаты на станцию. К удивлению Веника там их дожидалась Илона.
— О! — сказал Шуруп. — Ты чего это здесь?
— Ну надо же помочь…
Девушка взяла за локоть Веника. Тот не стал вырываться и покорно пошел рядом с девушкой. "Чем бы дитя не тешилось"…
Шуруп подмигнул парню. Возле входа в лазарет, проводник коротко простился и к центру станции.
Веник зашел в свою палату.
— Если что, — сказала Илона. — Я рядом.
Он посмотрел на девушку. Та, по-видимому, серьезно считала, что в обязанности медсестры входит сопровождение больных на прогулке, и почему-то Веник почувствовал к ней благодарность.
