– Да, уж, – с трудом переводя дух, откликнулся, заводивший машину Марик. – Почитай с войны так не бегал.
"Майбах" тронулся, и Реутов посмотрел наконец на часы. Было всего лишь без четверти два, а по ощущениям выходило, будто всю ночь из боя не выходили.
– Куда теперь? – Спросил он, имея в виду непроясненность ситуации со все еще лежащим в багажнике майором Кабаровым и новым персонажем истории, худым сутулым парнем лет двадцати пяти, трясущимся сейчас от пережитых в кампусе треволнений на заднем сидении машины.
– Дай подумать. – Греч дышал по-прежнему тяжело, но машину вел уверенно.
– Позвони пока девушке, – сказал он через минуту.
"И то верно, – сообразил вдруг Вадим. – Она же, наверное, добралась уже до гостиницы".
– Привет, – сказал он в трубку, когда услышал голос Полины. – Ты как?
– У меня все в порядке, – говорила она напряженно, но при всем при том голос ее звучал вполне убедительно.
– Ты где? – Приняв во внимание намек Греча, по имени Реутов ее называть не стал.
– Уже в машине. Через полчаса буду дома.
– Молодец, – похвалил Вадим. – И… Ну, в общем, извини, что так вышло.
– Дурак, – коротко ответила Полина. – Еще раз извинишься, уйду к другому.
– Не надо, – сказал Реутов, пытаясь понять, чем он умудрился ее обидеть.
– Как скажешь. – А сейчас он был уверен, что она улыбается.
"Хрен их поймешь", – мысленно покачал головой Вадим.
– Доберешься до дома, отзвонись, – сказал он вслух.
– Слушаюсь и повинуюсь.
– Мне не до шуток.
– Мне тоже. Пока!
– Пока.
– Климов, – сказал Греч, когда Реутов отключил телефон. – Ты там как? Язык себе не прикусил?
– Н… нет, – раздалось с заднего сидения. – В… вроде, нет.
– Ну и ладно, – закрыл тему Марк. – Что ты делал в лаборатории?
– Я…
– Только правду! – Жестко приказал Греч. – От этого теперь зависит, жить тебе или нет.
– Я…
– Ну!
– Я в сеть "Палаццо" вошел.
– В какую сеть? – Греч явно не понимал, о чем идет разговор.
– Во внутреннюю, – объяснил, почти перестав стучать зубами, Климов. – У них там есть закрытый контур…
– А разве можно зайти в автономную сеть? – Удивился Марк.
Реутов тоже удивился. Как ни мало он знал о вычислительных сетях, все же такие вещи казались ему очевидными.
– А они ее "распечатали", – охотно объяснил Климов. – Они же еще вчера договорились, что им будут какие-то данные сбрасывать, и время указали. Вот я с потоком данных и…
– Тебя кто-то об этом просил? – Вкрадчиво спросил Греч.
– Нет, но…
– А они тебя тут же и сцапали, – холодно сказал Греч. – И если бы только тебя…
– Но я же не знал! – Начал оправдываться Климов. – Я только…
– Ты только провалил все дело, – жестко остановил его Греч. – Теперь ты или труп или до конца жизни будешь бегать.
– Ой! – Кажется, до Климова начало доходить.
– Ладно, – устало сказал Греч, не реагирую на невнятные всхлипы, доносившиеся с заднего сидения. – Проехали. Ты что-то добыл?
– Не знаю, – сквозь всхлипы простонал Климов. – Там всего и было, что полторы минуты…
– Значит, и здесь пролет.
– Нет, – возразил "ломщик", а Реутов уже догадался, кого они с Гречем вытаскивали из университета. – Информация шла… У меня там такая программа… Она все подряд гребет…
– Ну и что она могла за полторы минуты выгрести?
– Теоретически много.
– Диск ты взял?
– Да.
– Ладно, потом посмотришь. Может быть, хоть не зря… – Сказал Греч и снова замолчал.
Дергать его Вадим не хотел, хотя и понимал, что время уходит. Но, с другой стороны, Греч ведь и сам это знал.
Однако долго ехать не пришлось. Минут через пятнадцать, как раз сразу после того, как Реутову позвонила Полина, доложившаяся, что уже добралась до квартиры, Греч неожиданно свернул в узкий переулок, немного проехал вперед и снова свернул направо, где за слабо освещенной подворотней оказался крошечный дворик, в котором массивный "Майбах" не смог бы даже развернуться.
– Приехали, – сообщил Марик и, заглушив мотор, вылез из машины.
Вадим тоже выбрался наружу и огляделся. С двух сторон треугольный дворик был замкнут глухими стенами брандмауэров, так что окна имелись только в стене дома, у двери в который они остановились. Однако на первом этаже здесь было лишь одно, закрытое фанерным листом окно, а из темных окон второго и третьего этажей увидеть можно было только часть крыши машины, да и то с самого верха, для чего, правда, пришлось бы по пояс высовываться наружу.
– Бери нашего приятеля и пошли, – сказал Греч, открывая багажник.
Помощи он, однако, не предложил.
"Похоже, выдохся, – понял Реутов, склоняясь над сразу же затрепыхавшимся и замычавшим майором. – Оно и понятно. Пятьдесят три… или больше?"
Он выдернул Кабарова из багажника, взвалил на плечо, увидел обалдевшего при виде его действий Климова, усмехнулся снисходительно, и хотел было уже войти на лестницу, когда сообразил, о чем, собственно – но, главное, как! – он сейчас подумал.
"Вот черт!" – Получалось, что о Грече, который был ему если и не ровесником, то, в любом случае, вряд ли много старше его самого, он подумал, как о старике.
"А я, тогда, кто?"
Но ответа на этот вопрос у Вадима по-прежнему не было.
"Монстр, – подумал он с некоторой оторопью. – Монстр и есть!" – и шагнул на лестницу.
9.
Как оказалось, у Греча здесь была "конспиративная" квартира. Две комнаты, кухня, ванная и уборная вид имели совершенно не жилой. Обстановка была старая, как в трущобах каких-нибудь. А убирались здесь в последний раз хорошо, если меньше года назад. Везде, на полу и на "мебели", толстым слоем лежала пыль, валялись какие-то грязные тряпки и обрывки старых пожелтевших газет, и отчетливо пахло мышами и плесенью.
– Н-да, – сказал Реутов оглядываясь. – Давненько я…
– Не брюзжи, – отрезал Греч и подошел к оторопело оглядывавшему дом "ломщику".
– А вот тебе, парень, – сказал он, глядя тому прямо в глаза. – Придется здесь пару дней пожить.
– Здесь?! – С ужасом переспросил Климов.
– Или сразу на кладбище, – равнодушно пожал плечами Марик и, открыв принесенную с собой сумку, стал в ней что-то искать. – Да, не стой, как болван. Сними пиджак и закатай рукав!
– Зачем? – Явно "поплыл" Климов.
– Затем, – Греч нашел наконец то, что искал, и снова повернулся к "ломщику". – Ну!
Реутов, между тем, свалил свою ношу на то, что когда-то, по-видимому, называлось софой и теперь, закурив папиросу, молча наблюдал за развитием событий. Дожатый до упора Климов послушно снял пиджак и начал было закатывать рукав рубашки, но тут сообразил наконец что делает Греч, и остановился.
