за который ему отвечать. Или перед людьми, или перед собственной душой.
Вспоминая жизнь в Сольфелле, Руфус понимал, что сам-то он как раз и повёл себя совсем иначе. Спокойная размеренная жизнь вдали от государственных забот показалась ему куда предпочтительнее жизни яркой, насыщенной событиями но, возможно, печально короткой. Быть может, с позиции какого-нибудь селянина, дни экзорциста были наполнены бурными страстями, схватками и риском. Это было заблуждением — работа экзорциста не менее рутинна, чем повседневный труд пахаря, горшечника или рыбака. Может, несколько более рискованна, но и риск этот со временем становится делом обыденным и особых эмоций не вызывающим. Кто знает, будь Клумм чуть понастойчивей, сумей найти нужные слова — и сейчас Руфус Гордон находился бы в столице, решая задачи куда более важные, чем сонная безопасность маленького села.
— Из двух, вот как? — хмыкнул он. — Как я понимаю, доклад Ордену ни в один из вариантов не вписывается?
— Я помню твои слова, наставник, о том, что нам многое придётся нарушить, — улыбнулся Ник. — Правилом больше, правилом меньше…
— И всё же озвучь варианты.
— Изволь. Первый путь — попытаться закончить эту войну здесь и сейчас. Убить волшебницу, не дать ей сбежать… правда, остаётся неизвестный нам Фрейр, но сейчас он не слишком опасен. Наш рассказ подарил Гэль надежду обзавестись армией. Умрёт она — умрёт и эта информация. Ша-де-синн наверняка сумеют дотянуться до последнего суашини, а потом уничтожат Землю, и этим завершат свою непонятную месть. Это не наша война, не мы её начали и вмешиваться в чужую склоку — не с руки.
— Логично. Правда, я не думаю, что наших сил хватит, чтобы справиться с Гэль.
— Не попробовав, не узнаем.
— А второй путь?
Ник несколько долгих секунд молчал, разглядывая пистолет.
— Хорошее оружие, не так ли, наставник?
— Оно же не понравилось тебе.
— Да, не понравилось. А знаешь, почему? Шпага — не просто кусок металла. Шпага — это искусство поединка, красота движений и острота чувств, благородное оружие для тех, кто готов встретиться с противником лицом к лицу.
— Ты наивно полагаешь, что твой родовой клинок никогда не использовался просто для того, чтобы походя проткнуть безружную и беззащитную жертву?
— Возможно, такое было, — Ник поморщился, словно само предположение о столь низком использовании благородного оружия причиняло ему боль. — Но я не об этом. Пистолет создавался для убийства. Для маленького убийства. Для большого — пистолет побольше. Для очень большого — то, чего так боится леди Кетари. Это всё — пистолеты, Руфус, только немножечко разные, но все — совершенные, идеально подходящие для тех целей, ради которых созданы. Как… как ша-де-синн.
— Интересная точка зрения, — экзорцисту не требовалось излишних объяснений, чтобы поймать мысль подопечного. — Ты считаешь, что ша-де-синн не просто раса, которой однажды суаши стали поперек горла. Они — оружие в чьих-то руках? Хотя, пожалуй, не обязательно в чьих-то. Они владеют магией, ничуть не худшей, чем та, что доступна суаши. Они вполне могли превратить самих себя в идеальное оружие. Практически бессмертные, способные накапливать опыт поражений…
— Как ламии, — подсказал Ник.
— Да, только не в смысле передачи этого опыта роду, а в смысле личного переосмысления допущенных ошибок с тем, чтобы не повторить их. Воины с опытом тысячелетий — это страшно. Итак, ты предлагаешь?..
Он уже знал, что скажет юноша, и был с этим согласен. Отдать смерти целый мир, отдать без боя, без попытки изменить ситуацию — как потом жить с этим? А Орден… магистры будут искать выгоды для Суонна или, в худшем случае, для себя. Судьба Земли их не волнует, и слова Ника о том, что «это не наша война» идеально подойдут в качестве лозунга для Великого Магистра. Самое печальное, что его трудно будет в чём-либо упрекнуть. Кто скажет, что человек обязан взваливать себе на плечи груз чужих ему судеб? Но то, на что не способно государство и его лидеры, вполне могут позволить себе просто люди. Надо принять предложение волшебницы, быть рядом, изучать, наблюдать, разбираться. Попытаться найти не способ в очередной раз отбить атаку, а причины этой войны. И, быть может, суметь её остановить до того, как станет слишком поздно.
— Пистолет, шпага, боевая магия — это всё оружие, учитель. Если мы хотим, чтобы клинок не угрожал нам, следует самим сжимать его эфес. Надо идти с ними. Наблюдать. И, при этом, выжить. Всё, что мы узнаем, очень важно для Ордена и, не исключаю, собранная нами информация позволит Ордену стать сильнее, а нам — занять на Тронных ступенях достойное положение.
«Да, явно не этого я ожидал, — подумал Руфус, отворачиваясь, чтобы юноша не заметил огорчение на лице наставника. — Всё-таки он Торрин, не отнять. Ладно, пусть у нас и несколько разные цели, но дорога общая. Пока. А там видно будет».
Глава 6
В которой Фаррел встречает старого друга и рассказывает ему о своих проблемах, находя поддержку и понимание, а Лену терзают страхи
Не бояться. Легко сказать…
Прошедший день был наполнен страхом. Иррациональным, если разобраться — Фаррел говорил, что здесь безопасно, безопаснее, чем где-либо в другом месте этого мира. Но слова не всегда с готовностью воспринимаются как непреложная истина. Лена жила в относительно спокойном мире, где, тем не менее, в любой момент можно было найти проблемы на свою голову. Пьяная толпа у метро, озабоченные сокурсники, какой-нибудь урод, намеревающийся поживиться чужим имуществом в тёмном переулке, лихач за рулём. По-настоящему она ощущала себя в безопасности разве что дома, в аудитории или на редких вылазках на ролёвки. В последнем случае не всё было однозначно, народ, бывало, подогревал себе настроение сверх разумной меры, но всё равно было как-то спокойно. Это повседневное беспокойство было привычным, гнездящимся где-то в подсознании и выплескивающимся наружу уже тогда, когда, возможно, было поздновато дёргаться. Что поделать, мы привыкаем к жизни в каменных джунглях, мы оцениваем повседневные риски, наверное, несколько ниже, чем они того заслуживают. Но и другого пути нет — если ожидать неприятностей каждое мгновение, то так и психика может не выдержать. Не ходить же по родному городу, сжимая потной ладонью рукоять пистолета… если бы он имелся.
