Теперь, когда его передовая группировка была уничтожена, повелителю некронов не оставалось ничего иного, кроме как пустить на приступ своих элитов. К этому времени отряженные для уничтожения Ультрамаринов фаланги уже собрались. Некроны-бессмертные ступили на развалины стены и тут же были встречены мощным болтерным огнем. Они превосходили обычных рейдеров во всем, и даже разразившийся шквал не мог их остановить. Гаусс-бластеры ответили беглыми залпами, их изумрудные отблески забегали по заснеженной брусчатке площади.
Фалька смотрел на все это через бойницу в стене. Тело его было в несколько слоев обмотано бинтом в тех местах, куда угодила шрапнель. Даже несмотря на смесь различных препаратов, позволявших ему держаться в боевой форме, раны болели просто адски. Впрочем, другим повезло еще меньше. Пельку взрывом разорвало горло, Гиикен лишился глаза и задней части черепа. Они все погибли, но Фалька выжил. Быть может, Император благословил его или их всех. Боец лишь надеялся, что Его взгляд падет и на Его Ангелов, особенно теперь, когда некроны хлынули на площадь.
«Я — рок». Слова эхом отдавались в опустевшем разуме Не-мертвого. Он познал забвение, бич его бесконечного существования, и потому решил искоренить любую заразу жизни во Вселенной. От его гнева пылали города, а их жители обращались в прах; гибли миры, затянутые в водоворот разрушения; целые звездные системы исчезали в безбрежном пламени — все это проносилось перед его мысленным взором.
«Такова смерть, суть всего… Вселенная увидит ее».
Проклятье пожирало его ячейки памяти, всепроникающее, как любая хворь смертной плоти. Теперь все его сознание было подчинено лишь одному — мании убийства.
«Дроби камень и землю, пока мир не опустеет, не превратится в сплошное пятно пыли». Среди разбитых останков оборонительной стены Не-мертвый нашел свою жертву.
Того, кто посмел бросить ему вызов.
Его глаза сверкнули, предвосхищая конец всего, и лорд вытянул костлявый палец.
— Истребить их.
Подчинившись голосу повелителя, фаланга бессмертных шагнула в бурлящее пылевое облако. Не-мертвый шествовал с ними. Выставив грозные глефы, почетная стража окружила его, следуя привычкам далекого прошлого. Отрывистым жестом, словно разрезая волны древнего моря, Не-мертвый разорвал их кольцо и двинулся за бессмертными. Стражи покорно пошли за ним.
«Во мне больше нет плоти. Я — мерзость. Я — разрушитель».
Эти мысли без конца эхом бились в его медленно рассыпающемся сознании. Из-за каменных развалин изливался оружейный огонь. Война вновь началась. Наполнив разрушительной энергией лезвие своей косы, Не-мертвый воззрился на бурю и… не ощутил ничего.
Держа цепной меч двумя руками, Сципион снова и снова бил по телу лорда некронов. Что бы ни силился сотворить странный шар у него в груди, Несущий Пустоту превратился в груду металлолома. Издав последний преисполненный муки вопль, тварь исчезла во вспышке — артефакт словно затянул ее внутрь себя, чтобы всего через мгновение взорваться миниатюрной черной дырой.
Сципион опустил руки, его грудь вздымалась от учащенного дыхания.
— С лордом покончено, — возвестил он, но Тигурий его не слушал. Аура все еще окружала тело библиария, и он всецело сосредоточился на том, чтобы удержать ее под контролем.
Вытянув трясущуюся руку, Тигурий прохрипел:
— Отведи меня на вершину хребта, так высоко, насколько будет возможно.
Сципион окинул взглядом окрестные земли в поисках новых угроз, но наступление некронов внезапно прекратилось. Они попросту остановились, как вкопанные. Похоже, что уничтожение Несущего Пустоту выбило их из колеи. Движения конструктов стали медлительными и вялыми, словно им приходилось заново пересчитывать все оперативные параметры, пока цепочка командования не будет восстановлена. Сражающиеся некроны продолжили защищаться, тогда как те, что еще не успели вступить в бой, замерли безмолвными статуями.
Сципион немедленно активировал канал связи:
— Не атаковать. Повторяю, не атаковать врага без необходимости. У низших конструктов, похоже, случился критический сбой систем. Они возвращаются к базовым защитным протоколам.
Октавиан и Вандар подтвердили получение приказа. Вокруг артиллерийских установок образовалась свободная область. Никто из некронов даже не шелохнулся.
— Что с ними произошло? — спросил Вандар.
— Понятия не имею. Держи позиции и готовь ту взрывчатку, что еще осталась, — ответил Сципион. — Мы можем похоронить эту артиллерийскую платформу под горой. Будь готов.
Получив от других сержантов сигналы подтверждения, Сципион повернулся к Катору.
— Можешь идти?
Тот, держа в руках плазменную пушку, фыркнул:
— А ты останови меня. Если потребуется, я буду ползти на брюхе, но выберусь из этой адской дыры, брат-сержант.
Довольный ответом, Сципион подошел к Тигурию. Психическое напряжение вымотало библиария, и он еще не до конца оправился, поэтому Сципиону пришлось поддержать его. Дисплей расцвел тревожными иконками температурных всплесков в системах доспехов — психоаура библиария все еще источала сильный жар. Разряды энергии вновь пробежали по его броне, поначалу крошечные, словно рябь на поверхности океана, но они становились мощнее и ярче. К тому моменту, когда он и Сципион добрались до края горного уступа, библиария опутала настоящая паутина ветвящихся молний. Они стягивались к его жезлу, образуя вокруг Тигурия нимб психической энергии.
— Когда мы достигнем вершины, — произнес он, карабкаясь между камнями, — прильни к земле. И пусть твои братья сделают то же самое, а еще лучше — пусть найдут укрытие.
Когда они взобрались на небольшой хребет, с которого открывался вид на всю артиллерийскую площадку, Сципион спрыгнул вниз и отдал приказ. Припав к земле рядом с Катором, он стал смотреть.
Тигурий буквально светился. Неистовые молнии метались между начертанными на его доспехах сигиллами, обрисовывая их очертания, и вливались в жезл. Глазные впадины черепа на его навершии источали неудержимую энергию. Ключи, цепи, свитки — все таинственное эзотерическое убранство Главного библиария взмыло в воздух на потоках буйствующей силы, словно притянутое невидимым магнитом.
И сам он взмыл в воздух. Тигурий воспарил, и крошечные разряды ударяли в землю под его ногами, оставляя на ней выжженные шрамы. Вокруг его сурового лица зажглась череда рунических символов, невидимых простому глазу, но узнаваемых по течениям потоков энергии.
— Я — служитель либрариума ордена. Мое тело — проводник. Моя воля сильна, и несет она очищающее пламя возмездия!
