Повелителю мы тоже станем не нужны. Кто даст гарантии, что его противники не прознают об истинном авторе столкновения меж семьями дома? Общий враг объединяет куда крепче общей цели. Даже если покинем город и постараемся вести себя тихо — нас найдут. Рано или поздно Повелитель решит подчистить все следы, ибо для официальной истории живые свидетели опасны.
Потому сегодня же в порт уйдет письмо — пусть капитан готовит корабль к отбытию. Еще два письма — для няни и офицера, с деньгами и рекомендациями по их использованию. К тому дню, как все уляжется, мой квартал должен быть восстановлен.
На следующий день после застолья наставник принес нам горстку амулетов, накидок и поясов. Разных расцветок, они были облеплены драгоценными камнями так плотно, что я бы побоялся нести с собой такой груз без охраны.
— Вещи подотчетные, — он деловито раскидывал вещицы на три равные кучи. — Не терять и вернуть в целостности.
Тысячи слов не заменят поступка. Глядя на спокойные движения наставника, я впервые начал ему верить. Но по прежнему не верил тем, кто за ним стоял.
Повод напомнить обещание выдался совсем скоро — Густав повел нас учиться пользоваться тем, что он нам принес. После часа отработок, с одновременными и попарными включениями и отключениями магии в одежде и украшениях, а так же строгих поучений, что ни в коем случае нельзя включать некоторые амулеты вместе — ибо действовали они в разных направлениях, одни удерживая, вторые отталкивая угрозу — представился удобный случай перевести занятия в беседу. Уж слишком умаялись, повторяя сотни раз одно и то же. С объявлением перерыва девушки предпочли устроиться на траве, а я же направился к наставнику.
— Мастер, вы обещали, — с укоризной, будто уже услышал отказ, протянул я.
— Зачем тебе это, парень? — Густав качнулся с пятки на носок, глядя на горизонт. — Ты даже не маг.
— Это красиво, — нашелся я, не соврав ни капли.
Пусть думает, что деревенский паренек влюбился в танец рук.
— Пойми, даже если ты выполнишь его верно, этого заклинания нет в ученическом браслете. — Скучным голосом поведал он. — Ничего не получится, понимаешь? Даже травинка не шелохнется.
— Нет, я про то, как вы это делаете, — замотал я головой. — Руки, жесты… Оно отличается от обычных, понимаете?
— То есть? — Заинтересовался он, повернувшись ко мне.
— Остальные заклинания они другие. Рациональные, — попытался сформулировать свои впечатления. — Прямые линии движений, одинаковый ритм смены рун и знаков.
— А с этим что не так?
— Оно как… Я в театре был, там мужик с палочкой…
— Дирижер, — поправил меня Густав.
— Ага. Как он — словно управляет музыкой. А потом, как… Будто муж пришел ночью домой, а его жена не пускает на порог. И он стоит возле двери и грозит, не в силах ничего сделать.
— Интересно, — улыбнулся учитель. — А в конце?
— А в конце его все-таки пускают в дом. А он совсем не злится.
— Ладно, — решил Густав, снял с шеи медальон и аккуратно уложил его в траву рядом с собой. — Смотри.
Я встал так, чтобы не загораживать вид невестам, убедился, что они так же внимательно следят за наставником — как договаривались — и с удовольствием оценил мастерство Густава.
— Как оно называется?
— Ира Фатум.
— Красиво.
Следующие ночи обойдусь без сна — пока я не выучу это, покоя мне не будет.
— Учитель, а почему вы можете и воздушную и огненную и земную магию, а остальные нет? — Полюбопытствовала со своего места Тина.
— Маги могут то, что им позволено медальоном, — ответил он, поднимая собственный с травы. — В моем ограничений нет. Как и в вашем, — подмигнул он.
— А зачем вообще эти ограничения?
— Много причин. — Подумав, ответил Густав. — Назовите любую и, скорее всего, не ошибетесь.
Этим и ограничился, вновь погнав нас практиковаться. Завершили мы поздним вечером, впервые ощутив на себе загадочный термин "полное магическое истощение". Просто с определенного момента на плечи навалилась ощутимая тяжесть, словно сверху взгромоздился еще один человек. Руки и ноги стали хуже слушаться, в голове поселился раздражающий гул, разбивающий всякую четкость мышления. А через пару заклятий часть тела отказала вовсе. У меня перестала слушаться левая рука, вызвав настоящую волну паники. Джейн тихо рухнула на траву и не могла пошевелиться. Тина держалась дольше нас всех, но после очередного щита упала рядом, неловко подвернув под себя правую руку. Ясное дело, мы бы остановились и раньше — но наставник приказывал, иногда переходя на крик, заставляя нас медленно и осторожно плести очередное заклятье. Это тоже было своеобразным уроком — силы надо рассчитывать, действовать экономно, чтобы не рухнуть без сил на потеху врагу.
Следующие дни мало отличались от этого — утро начиналось тренировками, завершалось перетаскиванием наших тел обратно в комнаты. На второй день я начал брать с собой небольшой пистолет, скрывая его от Густава — на случай, если решит воспользоваться нашей слабостью. Истощение забирало подвижность моей левой руки, оставляя правую под полным контролем, так что не промахнусь, если что. Половину ночи я оставлял на сон, восстанавливаясь, другая половина полностью уходила на заучивание заклинания.
Так и жили. Пока утром, вместо приглашения на очередную тренировку, Густав велел нам одеться празднично, не забыв про защитные амулеты.
Костюм и платья были подобраны заранее, в тон магическим украшениям, дабы те не смотрелись нелепо. Вот только ресторанной публике оценить наш вкус не доведется — обдумав все, мы решили уклониться от приглашения на собственные похороны. "Все умерли" — слишком удобное завершение этой истории для неизвестных кукловодов.
Золото, амулеты, одежда с рунами, титулы, медальоны и мы сами — с таким комплектом наверняка не пропадем на чужбине, в теплых южных владениях.
Приняв от нас уверения в готовности, Густав повел нас к транспортным воротам Академии.
Нападение на учеников, столь бесцеремонное и наглое, вынудило руководство и попечителей академии принять соответственные меры — всю немалую территорию окружили настоящим частоколом защитных артефактов. Я как-то попытался пересчитать их стоимость, но сбился на числе нулей — вокруг возвели настоящую золотую стену!
Правда, пока что их жертвами стали лишь птицы, по осеннему времени немногочисленные — но с другой стороны вид прожаренных в пепел тушек вполне убедил родню студентов, что в академии по-прежнему безопасно. Думаю, ректорат вздохнул с облегчением — на нечто большее, вроде патрулирования близлежащих улиц, у них просто не хватило бы людей, а нанимать кого-то со стороны могло оказаться столь же рискованно, как поставить волка сторожить овец.
