Жажда мести переросла в злобный крик. Вульфе нажал большими пальцами на гашетки тяжелого стаббера и послал смертоносную очередь в группу трехметровых орков, которые отрывали руки и ноги какому-то несчастному пехотинцу. Сержант не мог спасти его — он не мог повернуть время вспять. Но Вульфе наказал убийц солдата. Части их мускулистых тел смешались с останками парня, которого они только что четвертовали.
В его наушнике послышался крик стрелка: «Готовьсь!» Из ствола пушки вырвался язык пламени. От резкого грохота зазвенело в ушах. Снаряд понесся по дуге к огромной орочьей машине и попал в переднюю пластину, выкрашенную красным цветом. Посыпались белые искры. Боеголовка, срикошетив, пробила дыру в гофрированной стене ангара. Бронированная пластина закачалась и, упав, исчезла под массивными гусеницами орочьего танка.
— Проклятье! — выругался Миркос.
Вульфе не слушал его причитаний. Внимание сержанта было приковано к дивизионному вокс-каналу. Сообщения шли непрерывным потоком. Выстрел Горошка вскрыл край защитного кожуха гусеницы, на котором виднелся рисунок, сиявший золотой краской. Каждый имперский гвардеец узнал бы его с первого взгляда. Этот символ висел на их цепочках, отштампованный на идентификационных брелках. Многие платили деньги, чтобы сделать татуировки с рисунком священной аквилы. Это был двуглавый орел — образ Империума Человечества.
Когда «Химера» генерала подъезжала к площади, сердце де Виерса едва не выпрыгивало из груди. Он велел водителю прорываться прямо сквозь толпу орков, перегородивших улицу. За ней уже виднелось место главного сражения. Где-то там находился огромный ангар, из которого, как он слышал по воксу, выезжала «Крепость величия».
Никто больше не сомневался, что это была она. Какой-то танкист из Десятой дивизии отбил кусок камуфляжа, и теперь все узнали правду. Они нашли танк Яррика! Они наконец-то выследили легендарную машину! Но во что ее превратили зеленокожие?! В своих мечтах о финальном моменте их миссии он даже представить себе не мог такой вариант. Проклятые орки совершили мерзкий акт святотатства. Они использовали священный танк для уничтожения имперских сил. Его бронетехники! Тем не менее он был вынужден отдать приказ прекратить огонь. Стиснув зубы, де Виерс поправил микрофон вокс-гарнитуры.
— Командующий группы армий обращается ко всем командирам подразделений. Немедленно прекратить огонь по вражескому супертанку. Я повторяю, какими бы ни были обстоятельства, вы не должны стрелять в орочьий танк. Сосредоточьте огонь на вражеской пехоте.
В наушнике раздался голос Бергена. Приличия его больше не беспокоили.
— Не сходите с ума, генерал! Даже если это чудовище является «Гибельным клинком», оно уничтожает мою бронетехнику. Мы должны завалить его во что бы то ни стало. Отмените приказ!
— Следите за своим чертовым тоном, генерал-майор! — заорал в ответ де Виерс. — Я знаю, о чем говорю. Спросите у техномага Сеннесдиара. Если какой-нибудь шальной снаряд вызовет детонацию в башне, танк Яррика уже не смогут починить.
— А если мы не уничтожим его, у нас больше не останется сил для сражения с орками! Неужели вам это не ясно, старый идиот? Вы ведете себя, как марионетка Механикус.
Де Виерс почувствовал, как краска возмущения заливает его лицо.
— Я надеюсь, что вы переживете эту битву, Джерард. Мне очень хотелось бы увидеть вас после нашей победы. Выполняйте приказ. И если вы еще раз заговорите со мной в подобном тоне, вы будете повешены. Передайте мои слова своим подчиненным. Я казню каждого, кто выстрелит в «Крепость величия».
— Будь по-вашему, — со злостью ответил Берген. — Надеюсь, вы ответите перед Императором за души тех людей, которых обрекли на смерть. До связи.
* * *
— Вы, наверное, шутите! — возмутился Миркос.
— Поверь, мне не до шуток, — ответил Вульфе.
Он развернул стаббер влево и выстрелил в огромного орка, вооруженного тяжелым огнеметом. Тот только что зажарил троих имперских гвардейцев. Свинцовая очередь развернула зеленокожего боком, он вскинул руки вверх, и одна из пуль пробила бак с горючим на его спине. Чертов ксенос вспыхнул фонтаном яркого пламени.
Проклятый «Клинок» почти полностью выехал из ангара. Вульфе увидел массивного орка, стоявшего на плоской башне. Это был военачальник зеленокожих. Он выделялся не только своими размерами, хотя в сравнении с ним самые крупные темнокожие ветераны казались карликами. Он выделялся еще и силовыми доспехами устрашающей величины. Энергия трещала синими разрядами вдоль его наплечников и манжет. Он носил на руках огромные «лапы» с длинными, похожими на клинки когтями. Время от времени орочий главарь издавал свирепый боевой клич, который усиливался устройством, закрепленным на его плече. Этот звериный рев разносился по всему кратеру, и орки, услышав его, начинали сражаться с еще большим рвением.
— Сержант, я всего лишь стрелок, — сказал Горошек. — Но даже мне понятно, что приказ генерала послужил началом кровавой бойни. Если мы не выстрелим в него, то окажемся покойниками.
Словно подтверждая его слова, пушка «Гибельного клинка» нанесла удар по новой цели. Последний уцелевший «Палач» превратился в шар оранжевого огня и мерцающей синей плазмы.
— Варп его побери! — вскричал Вульфе. — Слушай, Миркос, ты сможешь сбить их главаря, не попадая в танк?
Полковая «Химера», стоявшая в двадцати метрах от «Последних молитв», взорвалась следующей. Сержант, почувствовав жар на затылке, обернулся и увидел черного орка. Слюнявый трехметровый гигант играючи запрыгнул на танк. В одной руке он сжимал огромный топор, в другой — металлический крюк со ржавым наконечником. На его поясе болталось несколько отсеченных человеческих голов. Вульфе нырнул вниз в «корзину». И вовремя! Едва его макушка скрылась внутри, топор орка ударился о кромку люка.
— О Трон! — прошептал Сиглер.
Он потянулся к фиксаторам над его сиденьем, где крепились лазганы. Тем временем зеленокожий сунул в «корзину» металлический крюк и начал крутить им по сторонам, пытаясь зацепить кого-нибудь из танкистов. Вульфе обхватил руками его мощное запястье, но чертова тварь принялась молотить сержанта о внутреннюю стенку башни. Вульфе в отчаянии отпустил запястье орка, выхватил нож из ножен и вонзил лезвие в ладонь зеленокожего. Тот взревел от боли и, вытащив руку из башни, избавился от ножа. Однако люди даже словом не успели обмолвиться, как тварь просунула в люк огромную голову и оскалилась на сержанта. Зловоние дыхания орка наполнило «корзину».
